Сердце от страха гулко билось в груди, но вслед за страхом разгорались гнев и бешенство. Я ждал второго нападения — пушка приятно оттягивала руку. Судя по всему, меня боялись не меньше. Прошла минута, другая. Тишина. Я вытащил из-за пазухи серебряную пентаграмму, древний символ порядка и равновесия Силы. Когда-то эта пятиконечная звездочка, запаянная в круг, принадлежала моей матери. Собрав всю волю в кулак, я сосредоточился на амулете, и он откликнулся мягким голубоватым свечением. Конечно, это не то ослепительное сияние, которым загоралась пентаграмма, когда в сражениях с исчадиями Небывальщины применялась Сила, однако этого неяркого света вполне хватило, чтобы осмотреться. Почувствовав себя увереннее, я поднялся и поспешил к служебному выходу, то и дело обо что-то спотыкаясь по пути. Завидев открытую дверь, я прибавил скорость и очутился в переулке позади супермаркета. Наконец-то глотну свежего воздуха… Вдруг что-то тяжко ударило в спину, и я упал ничком. Внезапная атака отвлекла мое внимание, и пентаграмма мгновенно угасла. Крепкая коленка прижимала меня к земле — острый гравий вонзился под ребра. К затылку приставили тяжелый металлический предмет, и женский голос скомандовал:

— Брось оружие, или я снесу тебе башку!

Надо быть последним идиотом, чтобы рыпаться, когда в затылок тебе недвусмысленно тычут пушкой. Левой рукой с предельной осторожностью я положил свой револьвер на землю и разжал пальцы.

— Руки за спину! Давай, шевелись!

Делать нечего. Я подчинился и тут же ощутил холод наручников на запястьях. Щелкнул замок. Колено со спины исчезло, однако моя грозная противница, вставая, не упустила случай отвесить мне ощутимый пинок. Вспыхнул яркий луч карманного фонарика. Черт! Прямо в лицо…

— Гарри?! — ахнула она.

Я часто заморгал и, прищурившись, попытался всмотреться в нее. Кажется, этот голос мне знаком…

— Привет, Мерфи! Интересный способ ведения беседы.

— Вот гад! — плюнула в сердцах Кэррин. — Ты разнюхал что-то и опять ничего не сказал!

Луч от фонарика по-прежнему слепил глаза, но я уже начинал смутно различать знакомый силуэт.

— Сама такая, — парировал я, стараясь принять более достойную позу. Если вы думаете, что Мерфи кинулась снимать наручники, то здорово заблуждаетесь. — Времени было в обрез. Я боялся след потерять.

— Как ты вышел на это место?

— Я же волшебник. Вот магия и помогла.

Скованными руками эффектный жест не сделаешь, но я старался, честное слово, старался. Мерфи фыркнула, однако наручники сняла. Потирая враз затекшие запястья, я задал ей все тот же призовой вопрос:

— А тебя-то сюда каким ветром занесло?

— Я же коп, — передразнила Мерфи. — Пока мы с тобой мирно болтали, за нами всю дорогу следили. «Хвост» тащился до самого бара. В общем, я подкараулила этого наглеца, и мы поменялись ролями. Гарри, ты был внутри. Скажи, кто-нибудь мог выйти с той стороны?

— Не знаю. Темно было.

— И сюда никто не выходил. Черт! Наверняка есть ход наверх. Теперь ищи ветра…

Мерфи спрятала свой пистолет и принялась водить лучом фонарика по крыше.

— Что-то находишь, что-то теряешь, — прокряхтел я, поднимаясь на ноги.

— Черта с два, — буркнула Кэррин.

Я опомниться не успел, она уже шагала к супермаркету. Пришлось поторопиться, чтобы нагнать.

— Куда ты?

— Внутрь. Лестницу поищу.

— Брось. Не нужно преследовать их сейчас. Мы вдвоем вряд ли справимся с…

Мерфи встала как вкопанная.

— Их? Ты сказал «их»? А я видела только одного.

Она смотрела так серьезно, что пришлось спешно описывать события последних часов. Вкратце, разумеется. Мерфи слушала, не перебивая.

— Значит, шайка? — сказала она, едва я смолк.

— Стая, — уточнил я. — Хотя не обязательно убийц. Да, мы нашли вервольфов и вожака, но, по-моему, ребятишки на звание «Людоед года» не тянут. Слишком легко смущаются. Что ты думаешь предпринять?

— Для начала объявлю эту женщину в розыск. И еще мне нужно, чтобы ты более подробно описал тех спорщиков.

— А зачем объявлять розыск? Разве ты не записала номер ее машины?

— Автомобиль брали напрокат и скорее всего по липовым документам, — отмахнулась Кэррин.

— Кэррин, не стоит привлекать сейчас всю полицию.

— Это еще почему? — вскинулась она. — Скажи, почему я не должна устраивать облаву на эту тетку и ее подручных? Она следила за нами. Кроме того, ты сам заявил, что на месте убийства была ее кровь. Разумеется, твои показания к делу не пришьешь, но для меня большего и не надо. Расследование пойдет веселее, если мы будем знать, где искать.

— Не горячись. Заклинание указывало на эту женщину, правда, но это подтверждает лишь то, что она побывала сегодня в «Вер-сити». Мы не можем знать наверняка, что именно она убила Ежика.

Мерфи скрестила руки под грудью и уставилась на меня.

— Ты на чьей стороне, Дрезден?

— Неужели непонятно? — Я начал все больше воодушевляться. — В чужой монастырь со своим уставом не лезут. Сражаться голыми руками с обитателями Небывальщины — сущее безумие. Если ты сейчас натравишь на них полицию, то развяжешь настоящую войну, а толку не будет. Выжидай и готовься.

— Расслабься, папочка, я в порядке, — поджала губы Кэррин.

— Да я не о том. Знаешь, та тварь, что порвала Ежика в клубе Марконе, не имеет ничего общего с тем, кто на меня напал.

— С чего ты взял?

— С того, что меня оставили в живых, хотя могли убить одной левой.

— А ты не думаешь, что сам спасся?

— В темноте? — хмыкнул я. — Мерфи, ты соображаешь, о чем говоришь? Ты хоть представляешь себе, насколько опасны волки?! Волк бегает быстрее твоей тачки. Он запросто перекусывает берцовую кость. «Ам» — и все! За добрую сотню ярдов в кромешной тьме волк увидит тепло твоего тела, а при свете звезд и волосы на голове пересчитает. На расстоянии тридцати — сорока ярдов он расслышит биение твоего сердца. Повторяю, тому оборотню из супермаркета ничего не стоило порвать меня на лоскуты. Я ударил его. А он даже после этого всего лишь обезоружил меня и скрылся.

— Ерунда! — упрямо заявила Мерфи, хотя покрепче обхватила себя руками и начала озираться по сторонам. — Вдруг убийца знает тебя? Или просто не хотел убивать чародея? Или пощадил тебя, чтобы отвести подозрения?

— Вряд ли. Эти дети… — Я покачал головой. — Мерфи, повремени объявлять общую тревогу. И сама держись от всего этого подальше, пока я не раздобуду больше информации. В конце концов, я твой советник по сверхъестественному. Слушайся и доверяй. Иначе за что ты мне платишь?

Мерфи посмотрела мне в лицо, однако успела отвести взгляд прежде, чем наши глаза встретились. Мы давно общались, и она знала: не заглядывайте в глаза магу без веских на то причин. Маг увидит гораздо больше, чем вы сами того желаете.

— Ладно, — сдалась она. — Постою в сторонке. Но только до утра. Помни, я жду твой отчет. Если к утру дело с мертвой точки не двинется, я спущу на них всех собак. Мне еще предстоит объяснить появление без санкции в «Вер-сити». Гарри, не ошибись — надо поймать ублюдка, пока больше никто не пострадал.

— Утром буду!

Лампочка в фонарике Мерфи неожиданно замигала и взорвалась с характерным хлопком.

— И все-то вокруг тебя горит, Дрезден.

Вернувшись домой, я швырнул жезл в угол, туда же, где хранились колдовской посох и трость-шпага. Затем я хорошенько запер за собой дверь. Дверь у меня серьезная, целиком из металла, хорошая преграда для разной нечисти. Пришлось поставить ее полгода назад после того достопамятного события, когда ко мне вломился демон.

Сама квартирка устроена в каменном подвале старого многоквартирного дома, чудом пережившего бесчисленные чикагские пожары. Деревянный ветхий дом невероятно огромен, и когда налетает ветер, все это сооружение начинает поскрипывать и тяжко вздыхать. К слову сказать, в Чикаго ветры не знают передышки, и потому поскрипывания и вздохи старого дома давно слились в бесконечную, тихую и на редкость умиротворяющую музыку. Богатая история, соседи-«невидимки», низкая арендная плата — вот идеальная обитель настоящего чародея.