Он подумал о физических упражнениях, и даже заставил себя помахать руками и потопать ногами. Но тут же почувствовал, что слишком слаб, и снова забрался под защиту лампы.

Несколько минут спустя пульсирующее сияние заставило его посмотреть на окна. В одном из них он увидел существо, своим внешним видом совершенно отличающееся от морского народа. Его тело было плоским и бледным, как гриб.

Оно напоминало дубовый лист с округлыми краями. В верхней части странного тела располагалась щель рта. По обеим сторонам пульсировали отверстия жабр, а над ними на стеблевидных отростках качались крошечные глаза. По бокам туловища змеились длинные тонкие нити, блестящие, как медная проволока. А все тело этого создания светилось и мигало, как у светляка.

Через несколько секунд существо исчезло, но тут же снова появилось в окне, только повернувшись к нему широкой спиной.

Потом как будто невидимая рука с кистью начала чертить огненные буквы на бледной спине животного. Буквы составляли английские слова. Они появлялись одна за другой, выписываемые с большой аккуратностью, пока надпись не была завершена:

«Я далеко, человек; но я иду. Я хочу переписываться с тобой. Не умирай пока. Жди меня. Студент».

Если бы Клиф Родни не был так измучен, его испуг от этой странной надписи и непонятного способа ее передачи оказался бы сильнее. А так он просто решил, что это что-то вроде подводного телеграфа. Но он слишком устал, чтобы попытаться постичь принцип передачи сообщения; он просто смотрел на блестящие нити, выступающие из тела создания, которое служило всего лишь посредником чуда, и отмел слабый зародыш подозрения, непрошенно закравшегося в затуманенный рассудок.

Несомненно, этому совершенно чуждому для человека изобретению имелось логическое объяснение. Сначала Клиф не обратил внимания на то, как воспринимает буквы, и не задумался над загадкой, каким образом этот далекий представитель овоидов научился писать по-английски. Где-то скрывался простой ответ, но он не в состоянии его сейчас получить.

Однако слова послания, явно показывающие огромное физическое и психическое различие между ним и чужаками, заставили его вдуматься в их смысл. Неизвестный написал: «Я хочу переписываться с тобой» вместо «Я хочу говорить с тобой». Значит, мембраны овоидов, вибрирующие в воде, не могут произвести или донести до него звуки их речи.

«Не умирай пока. Жди меня». Выражают ли эти две простые команды наивную жестокость или… Клиф терялся в догадках. Смысл, конечно, совершенно ясен; и Клиф знал, что получил возможность изучить мышление, имеющее радикальное отличие от человеческого.

«Студент». По крайней мере в этом есть что-то знакомое. Удивительный способ, с помощью которого передавалось послание, настолько захватил Клифа, что владевшие им гнев и депрессия сами собой пошли на убыль.

Надпись исчезла с широкой спины создания, затем буква за буквой появилось второе огненное послание:

«Мы очень долго ждали появления кого-нибудь из вас, человек. Нам необходимо изучить как можно лучше вашу породу, пока ты не умер. Все, что в нашей власти, будет сделано для тебя. Возможно, то, что тебе нужно, находится за маленьким запечатанным отверстием. Открой его. Живи, пока я не приду. Студент».

Родни прочел и слабо погрозил кулаком посыльному. Тем не менее надежда придала ему силы. Он решил последовать совету. Вернувшись к подводной лодке, он достал большой нож, для экономии энергии погасил прожектор и двинулся атаковать маленькую заглушку.

Вещество, скрепляющее пробку с отверстием, было твердым, стекловидным, хотя, скорее, упругим и эластичным, чем хрупким. Клиф яростно принялся за дело, ковыряя вещество кончиком ножа. Временами казалось, что все напрасно; но когда его бурная энергия почти иссякла и перед глазами замаячили черные точки, кусок аморфного материала отвалился от пробки и гулко ударился о пол. Какое-то время Клиф лежал без сил, слушая шорох, который, он знал, был отдаленным шепотом океана. Затем, немного отдохнув, пролез в отверстие. Клиф был настолько утомлен, что почти не осмысливал вещи, которые увидел вокруг себя. Помещение было больше того, откуда он пришел. Оно представляло собой такой же перламутровый купол, оборудованный обзорными окнами, за которыми маячили гротескные фигуры морских существ, жадно наблюдающих за новыми действиями пленника. Воздух, хотя и более сухой из-за того, что это помещение не затапливалось водой, был таким же затхлым, но к прежней вони примешивался запах древней гнили, какой обычно бывает в могильниках.

На полу вперемежку валялись различные творения человеческих рук. Там имелись генератор, часть корабельной турбины, несколько скафандров, огнетушитель, книги, совершенно размокшие от морской воды, ковер и многое другое. Там даже находились два человеческих тела.

Полностью одетые, они располагались на сломанном диване. Кто бы ни был тот, кто поместил их туда, он явно попытался положить их естественно.

Клиф подошел ближе, чтобы лучше их рассмотреть. Это были мужчина и женщина, вернее их скелеты. Лица отсутствовали, вместо них скалились два черепа. Одежда женщины когда-то была белой и прекрасной, но сейчас висела истлевшими лохмотьями, на шее блестело бриллиантовое ожерелье. Эта пара сжимала друг друга в объятиях. Возможно, они умерли, обнимая друг друга, очень давно. Ужасная трагедия Атлантики…

Родни почувствовал тошноту. «Чертов музей!» Его охватило отвращение. «Чертов вонючий музей Дэви Джонса!» Он задохнулся, к горлу подкатил комок.

Но он настолько устал, что, не обращая внимания на следящих за ним овоидов, решил обрести хоть какой-то комфорт. Он вытянул из груды вещей ковер, рваный и вонючий, однако достаточно сухой. Затем стащил с себя промокшую одежду и завернулся в него. Последовавшее за этим действие было совершенно естественным: Клиф разорвал книгу и сложил обрывки в стопку, чтобы развести огонь. Он поднес к ним свою зажигалку, пытаясь поджечь, но ничего не вышло. Мелькнула искра, но фитиль был слишком влажным, чтобы поддержать пламя.

От огорчения его вдруг осенило вдохновение. Он открутил крышку зажигалки, налил несколько капель бензина на бумагу и высек искру рядом с ней. Огонь весело занялся, и уродливые тени заплясали на стенах камеры. Клиф присел рядом с костром, наслаждаясь теплом.

Только один раз он взглянул на овоидов, по-прежнему наблюдающих за ним. Можно только гадать, какое удивление испытывали жители глубин, следя за его действиями.

«Пошли к дьяволу!» — мысленно выругался он. Воздух, пропитанный дымом, пах уже не так отвратительно. Когда последние угольки потухли, Клиф плотнее завернулся в ковер и улегся на полу. Изнуренный, он моментально заснул.

Сквозь мрак глубин, едва заметные в темноте, быстро скользили семь теней. Эти существа одновременно походили и на ракообразных, и на спрутов. Тела их, защищенные роговым панцирем, своими очертаниями напоминали торпеду. Ряды плавников по бокам вспенивали воду, мощно толкая их вперед. Каждый из них был вооружен парой огромных клешней, похожих на клешни-лангустов, только намного больше. По обеим сторонам головы, словно вздутые щеки, вздымались протуберанцы огромных щупальцев — наиболее эффективное их оружие.

Эти чудовища не были созданиями природы. В течение многих веков одаренные существа, используя накопленные знания, работали над их способностями и сотворили чудо, создав эффективные, надежные боевые машины.

Они плыли военным строем. Самая крупная особь группы находилась в центре, а сверху, снизу, впереди и позади, защищая ее, двигались остальные. Для этого имелись причины. Стаи маленьких рыб с дьявольски острыми и длинными зубами постоянно появлялись из глубины и набрасывались на кавалькаду. Ближайшие члены эскорта резко поворачивались им навстречу для отражения атаки.

Зубами, похожими на длинные иглы, свирепые рыбы старались прокусить роговую оболочку бойцов. Но получали достойный отпор. Отброшенные назад, раненные или уже мертвые, они медленно опускались в темноту, и только сиреневые блики, мерцающие вокруг их морд, еще некоторое время сверкали из глубины.