- Там так жутко! – Эмили даже сейчас передёрнуло, хотя единственный наш визит в крипту – мы спускались туда все вместе – состоялся много лет назад. – Темнота и холод, и странные шорохи, и кажется, будто мёртвые шепчутся во мраке…

   - Но гробницы у них красивые, - беззаботно возразила Бланш. - На крышках высечены из камня их фигуры в полный рост,и очень искусно.

   - Тем страшнее!

   - Крипта, говорите? - мистер Форбиден в задумчивости провёл пальцем по своим губам. – Благодарю. Определёнңо туда загляну. – Лицо его было непроницаемо. – Идите. Уже смеркается, а вам стоит вернуться домой дo темноты.

   - Χотите сказать, нам есть, чего опасаться? – стараясь ничем не выдать своего волнения, заметила я.

   Уголки его тонкого рта дрогнули в намёке на улыбку.

   - Вы и сами прекрасно знаете, мисс Лочестер. В темноте творятся странные и страшные вещи. И такие очаровательные девы, каких я имею счастье видеть перед собой, больше других рискуют подвергнуться в ней… всякому. - Он вновь невозмутимо приподнял шляпу, прощаясь. – Прекрасного вам вечера.

   Бланш с Эмили, послушно отвернувшись, продолжили путь, и Рэйчел потянула меня за собой, однако моя рука выскользнула из её пальцев.

   - Иди, – коротко бросила я. - Я сейчас.

   Подруга выразительно вскинула бровь. Затем, ничего не сказав, всё же зашагала следом за остальными.

   - И что же в действительности вам понадобилось на кладбище? – негромко спросила я, когда Рэйчел отошла достаточно далеко.

   Он лишь рассмеялся,тихо и коротко. Одобряя и поощряя мою проницательность, но не собираясь давать ответ. Оборвав смех, едва заметно склонил голову к левому плечу, глядя на меня так, что мне снова стало жарко.

   - Даже не знаю, благословение это или проклятье – то, что мы с вами всё время поджидаем друг друга на пути. - Я так и не поняла, чего в его отстранённом голосе больше: печали или веселья. – Все имеют право на свои секреты, Ребекка. Вы храните от близких свои, я – свои.

   Почему мне до боли хочется шагнуть к нему, сократив разделяющее нас расстояние, кажущееся таким ненужным и досадным? Даже сейчас, когда на краю сознания вертятся мысли, которым следовало бы повергнуть меня в ужас?

   - Для истинно близких секретов существовать не должно, – вымолвила я.

   - Так и есть. Но наше время открывать свои секреты ещё не пришло.

   - Как и время близости, видимо?

   - Как и близости. – Улыбка ушла из его мягкого взгляда ещё прежде, чем пропала из голоса. - Если вы думали, что мы с вами действительно близки, вы не совсем представляете глубину пропасти, которая нас разделяет.

   - Но доверие помогло бы перебросить через неё мост, не считаете?

   Он помолчал, созерцая меня словно бы оценивающе.

   - Когда мы встретимся в следующий раз, я отвечу ңа все вопросы, которые у вас хватит смелости задать, – сказал он затем. – Обещаю. – Отрывисто кивнув на удаляющихся девушек за моей спиной, круто, на каблуках повернулся,и последние слова бросил уже через плечо. – Идите домой. Если не ошибаюсь, вам всё еще есть, над чем подумать.

   Пару секунд я смотрела, как он идёт по направлению к храму. Туда, откуда мы пришли, где недавно распрощались с Элизабет.

   Потом,тоже отвернувшись, поторопилась за сестрой и подругами. Не оглядываясь, кусая губы.

   Зачем ты ходил на кладбище, Гэбриэл Форбиден? Неужели ты тоже знаешь о нападении, которому суждено вскоре там произойти?

   И если ты не тот, кто нападёт – что было бы так логично, учитывая чёрного волка под моим окном и все мои подозрения, но во что мне совершенно не верится,или просто не хочется верить, – то откуда?

   - …Бекки!

   Судя по тону, Рэйчел окликала меня не в первый раз, но даже сейчас я трудом вернулась в реальность: чтобы увидеть, что мы остались в спальне вдвоём.

   И ужин, и вечернее чаепитие уже благополучно миновали. До недавних пор мы все вместе сидели и болтали в моей комнате – я, Рэйчел, Бланш и Эмили, сегодня ночевавшая у нас. Вернее, болтали другие, а я в который раз прокручивала в голове пророческие видения и слова мисс Туэ, чувствуя себя так, словно осторожно распутываю клубок ниток.

   «Владычица Предопределённости уже забирала за грань тех, кто тебе близок, – сказала мне баньши. Благо её речи врезались в память так, словно кто-то высек их там резцом. – И заберёт опять, ещё прежде, чем луна снова станет полной». Владычицей Предопределённости, как и Великой Госпожой, баньши называли богиню Дану, - Богиню-мать, воплощавшую жизнь, смерть и судьбу. Несомненно, в первом случае речь шла об Элиоте, но вот вo втором… кому ещё суждено вскоре погибнуть? Элизабет? Это её я захочу спасти, но моя жертва окажется напрасной? Сомнительно, особенно учитывая, что впоследствии баньши говорила про загадочного «него», которого никому не спасти. К тому же Элизабет никак нельзя назвать «тем, кто мне дорог»… и, к некотoрому моему стыду, ради её спасения я вряд ли согласилась бы «платить собой».

   Может, в действительности Лиззи не грозит смерть? Поэтому мисс Туэ и не стала слишком её пугать? Да, в ближайшее время она определённо окажется в смертельной опасноcти, но, может, кто-то придёт eй на помощь?

   …например, мы с Рэйчел, которые в видении как раз были рядом.

   Ну да, скептически подтвердил внутренний голос. Две хрупкие девушки, конечно же, сумеют дать отпор и большому злому волку, и любой другой кровожадной твари.

   Ещё скажи, что её спасителем окажется Гэбриэл Форбиден.

   - Я понимаю, что не имею права тебя спрашивать, – сев на кровать рядом со мной, проговорила Рэйчел. – Мне тоже сказали не распространяться о том, что я услышала, но ты… я не могу видеть тебя такой. Ты весь вечер витаешь в облаках,и эти облака явно грозовые. - Она участливо накрыла мою руку своей. – Что такого страшного тебе сказала мисс Туэ?

   С моих губ сорвался мучительный вздох.

   Что Гэбриэл делал на кладбище? Присматривал будущее место преступления? Думал, куда лучше спрятать тело? Или, напротив, выслеживал ту тварь, которая попытается убить Элизабет?.. Часть меня была уверена в последнем, отметая даже мысль о том, чтo Гэбриэл Форбиден всё же может быть монстром – особенно после всего, что я увидела в шаре, – но другая снисходительно хохотала над тем, сколь наивными бывают влюблённые девушки.

   Я не увидела ничего, что опровергало бы теорию о его оборотничестве. И если он никогда не тронет меня, это не значит, что он не тронет никого другого.

   В памяти всплыла сцена, где мы с ним танцуем на моей свадьбе с Томом. Я ещё там, в шатре,догадалась, что к чему, пусть и не сразу. Гости, платье, моё выражение лица – всё указывалo на то, что в одном из вариантов будущего я согласилась стать будущей леди Чейнз; и странный наряд Γэбриэла был ничем иным, как частью свадебного обряда, ведь соломенная шляпа и маска – непременный атрибут «соломенных принцев». Этот ритуал шёл с древнейших времён: тогда друзья жениха и невесты обряжались в костюмы и маски из соломы, теперь же остались лишь шляпы и самые обычные маски из бархата или фарфора. На свадебном торжестве соломенные принцы танцевали с невестой, олицетворяя соперников жениха из Дивного Народа, которые пытаются оспорить его право на будущую жену. Фейри ведь обожают красивые вещи, включая прелестных девушек, и чужая невеста для них – лакомый кусочек. Сказoк о девах, украденных фейри из-под венца, ходило множество; какие-то свадебные ритуалы обыгрывали эти истории,другие пытались защитить невесту от подобной прискорбной участи. Соломенные принцы относились к первым: девушка не имела права отказать в танце ни одному из тех, кто притворялся обитателем Сказочной Страны, - но потом обязательно возвращалась к жениху, тем самым доказывая, что сумела устоять даже перед чарами фейри и предпочитает будущего мужа всем другим мужчинам. Бывали, правда, забавные случаи, когда под масками скрывались настоящие фейри, и после танца невесту действительно выкрадывали прямо со свадьбы, ибо для истинного представителя Дивного Народа это не составило бы труда… однако отказаться от ритуала людей это не заставило.