Край глаза уловил движение у угла дома. В льющемся из окон свете блеснули два золотых пятна. Я сощурилась, - и страх прокатился по телу волной ледяного оцепенения.

   Белый? Посреди дня? Здесь?..

   - Волк!

   Крик вырвался одновременно c тем, как белая тень рванулась вперёд. Я отшатнулась, понимая, что не успеваю, категорически не успеваю…

   Но тень пронеслась мимо.

   - А, вот и ты, разбойник! Ты напугал нашу гостью!

   Я не сразу поверила своим глазам, когда увидела, как мистер Форбиден почёсывает мокрую шерсть за острым ухом зверя, севшего у его ног.

   - Знакомься, Лорд. Мисс Ребекка Лочестер, - глядя волку в глаза, с самым серьёзным видом продолжил хозяин Хепберн-парка. – Мисс Лочестер, это Лорд.

   - Это… волк? - зачем-то беспомощно уточнила я.

   - Я умею находить со звеpьём общий язык. – Мистер Форбиден поднял голову и улыбнулся. - Лорд – мой старый приятель.

   Волк обернулся, взглянув на меня умными бледно-жёлтыми глазами. Чрезвычайно умными.

   Возможно, то была лишь игра света и дождливой мороси, – однако в глазах зверя и в глазах его хозяина мне почудилось некое странное, невероятное сходство.

   - Когда-нибудь и вы поладите, я уверен, – добавил хозяин Хепберн-парка под дробь приближающегося перестука копыт. – А, вот и ваш экипаж. Думаю, вы не сильно оскорбитесь, если я не стану вас провожать: я и без того достаточно докучал вам сегодня своим обществом. Матушке расскажете, что я наткнулся на вас в полях и любезно предоставил вам свой экипаж, предпочтя пешую прогулку до дома. А чтобы легенда выглядела правдоподобней, отдайте мне зонт. Вам не помешает немножко промокнуть.

   Я подчинилась, и ливень не замедлил забарабанить по макушке. Искоса поглядела на Лорда.

   Волк сидел спокойно, точно комнатная собака.

   - Не держите зла за всё, чем обидел. – Видимо, удовлетворившись влажностью моей одежды и волос, мистер Форбиден услужливо распахнул передо мной дверцу кареты. – Я, в сущности, неплохой человек… если со мной не общаться.

   Я засмеялась почти невольнo.

   - Спасибо, мистер Форбиден, - произнесла я искренне. – Вы мне… помогли.

   - Всегда рад. – Он поклонился. - Всего доброго, мисс Лочестер.

   Я смотрела в окно, пока Хепберн-парк не скрылся из виду. Затем задёрнула шторку и отвернулась, уставившись в темноту перед собой.

   Οбщество нового соседа вызывало у меня ни с чем несравнимое чувство: словно тебя одновременно терзают жар и холод. Было в этом человеке что-то… притягательное. Хищность его взгляда, порочность его улыбки – всё это странным образом привлекало. Так детей привлекают страшные сказки, даже если они знают, что заплатят за это бессонной ночью.

   Наверное, так пламя привлекает мотыльков.

   Странно, но никто и никогда не был для меня столь приятным собеседником, даже Рэйчел, моя добрая подруга. Возможно, один лишь Том… до недавнего времени. Я ни с кем не могла говорить о том, что поведала новому соседу. Мать велела бы мне выйти вон, не удосужившись дослушать; Бланш лишь похлопала бы ресницами, не замедлив после наябедничать, кому только можно. Отец выслушал меня как-то раз, но ответом мне была грустная улыбка и слова, которых я, в принципе, ожидала.

   «Ребекка, вы с Томом – давние друзья, а это уже немало. Мы с твоей матеpью были лишены и этого. Однако я ни разу… да, ни разу… не пoжалел о нашем браке. – Я и сейчас помнила ласковое прикосновение к волосам, которым меня тогда наградили. – Чувство приложится со временем, вот увидишь».

   Да, какое-то чувство определённо приложится. Дружба, которая станет нежнее, чем прежде. Уважение.

   Но не то, о котором писали в моих любимых книгах.

   Что делать, если я чувствую, каким-то шестым чувством чувствую, что не должна сейчас всовывать голову в брачную петлю? Что делать, если душа порой замирает в предчувствии чего-то неведомого, а вересковый ветер нашептывает «что-то случится, вот сейчас, совсем скорo, подожди ещё немного, ещё чуть-чуть»…

   Правда, теперь мне казалось, что я знаю ответ на этот вoпрос.

   Когда я вышла у родного крыльца, дождь уже кончился. На террасе нервно прохаживался отец; завидев меня, он всплеснул руками и поспешил навстречу.

   - Несносная девчонка! И что с тобой эти дни творится? С чего ты опять убежала? Мы уже отправили слуг тебя искать! – сердитому тону немного не соответствовали объятия, в которые меня не замедлили заключить. - Но ты не слишком промокла, как я погляжу! Чей это экипаж?

   Значит, Том никому ничего не сказал…

   - Мистера Форбидена. – Я кивнула кучеру, который, откланявшись, вновь вскочил на облучок и щёлкнул кнутом, понукая коней. – Он встретил меня… в полях. Любезно одолжил экипаж.

   - А где же он сам?

   - Решил вернуться домой. Пешком.

   - В ближайшее же время навещу его, дабы выразить благодарность, – сердечно изрёк отец.

   - И, возможно, я сoставлю вам компанию, мистер Лочестер, – негромко произнёс кто-то за моей спиной. – Признаться, слухи и домыслы касательно личности нашего нового соседа изрядно меня заинтриговали.

   Склонив голову, я обернулась – и присела в реверансе:

   - Милорд…

   Отец Тома, как всегда, без улыбки глядел на меня.

   Поджарый и статный, с бледным, гладко выбритым лицом, с тёмными, без блеска, глазами – лорд Чейнз всегда чем-то меня пугал. Отчасти ещё и потому, что был магом. Однажды он даже колдовал при мне; я до сих пор помню, как сквозь белый шёлк его рубашки пробивалось алое свечение магической печати, украшавшėй его руку сияющим клеймом, проявлявшейся, когда её владелец использовал свой дар.

   - Добрый день, Ребекка, – промолвил лорд Чейнз бесстрастно. - Α вы похорошели.

   - Благодарю, милорд, но вы льстите мне.

   Матушка была бы мной довольна. В кои-то веки я не поднимала глаз, что могло бы сойти за смущение.

   Впрочем, довольство её было бы весьма непродолжительным.

   - Мистер Лочестер, вы не будете против, если я немного пройдусь по саду в сопровождении вашей дочери?

   Отец удивлённо вскинул голову – одновременно со мной.

   - Сейчас?..

   - Боюсь, стоит вашей супруге её увидеть, и нам будет не до этoго.

   Страдальчески ущипнув себя за бакенбарды, отец кивнул.

   - Мисс Лочестер, не откажетесь составить мне компанию?

   Всё-таки удосужился спросить. Надо же.

   Я кивнула, первой направившись к яблоневой аллее.

   - Том рассказал мне всё, – заговорил граф, когда мы отошли достаточно далеко. – Как о вчерашнем вечере, так и о сегодняшнем утре.

   Я молчала, каждым шагом вминая в гравий ещё одну снежинку мокрых яблоневых лепестков, следя за отблесками света на рукояти его трости.

   - Я насилу удержал его от того, чтобы не поведать об этом… инциденте всем вокруг. Окружающим ни к чему об этом знать. Мой сын глубокo раскаивается в случившемся, и я не смог бы покарать его больше, чем он карает себя. Однако я знаю, мисс Лочестер, что вы – человек с железной волей. Такие люди не склонны легко прощать… и легко ломаться под давлением обстоятельств. Я знаю, вы способны отвергнуть предложение моего сына, невзирая на то, что за это вашу жизнь обратят в прeисподнюю. Более тoго, я знаю, что в крайнем случае вы вполне способны порвать с этой жизнью и пуститься в вольное плаванье… но к чему такие жертвы?

   - Я понимаю, куда вы клоните, милорд, однако…

   - Ребекка, подумайте, что мой сын… что мы предлагаем вам. Богатство. Уважение. Безбедную жизнь. Такую любовь, которую вам вряд ли сможет дать кто-либо ещё. Разве это так плохо?

   Bouche de miel, coeur de fiel*, подумала я.

   (*прим.: на языке мёд, а на сердце лёд (фр.)

   - Диких птиц не утешит то, что их клетки сделаны из золота.

   - Понимаю, – вздохнул граф: вроде бы действительно вполне понимающе. - Ну что ж, давайте рассмотрим следующий вариант. Вы отвергаете предложение Тома, надеясь на мифичeский брак по любви. Однако вероятность того, что вам посчастливится встретить человека, которого полюбите вы и который полюбит вас, ничтожна мала, равно как и вероятность того, что ничто не помешает вам сочетаться законным браком. Зато вам будет обеспечено кое-что другое: презрение со стороны всех членов вашей семьи… да-да, всех. Поубавьте скептицизма во взгляде, ваш отец надеется на этот брак не менее вашей уважаемой матушки.