Морланд вспоминает, что стало для него последней каплей — почему их отношения, наконец, закончились. С трудом сдерживая слёзы, он сказал, что Кортни забеременела от него, но отказалась прекращать приём тяжелых наркотиков, из-за которых, в конце концов, она была вынуждена сделать аборт. «Это был кошмар, — сказал он. — Я никогда её за это не прощу».
Хотя их бурный союз временно притормозил собственную музыкальную карьеру Морланда, на Кортни он оказал противоположный эффект — её группа выпустила свой первый сингл вскоре после того, как они поженились. Он наделал достаточно шума, чтобы привлечь внимание уважаемой фирмы звукозаписи «Caroline», которая выпустила первый альбом «Hole», «Pretty on the Inside», в 1991 году, тут же получивший одобрение критиков в альтернативных музыкальных кругах, прославив её в качестве новой королевы движения «riot grrrl». Среди увеличивающегося легиона новых фэнов были Мадонна и Ким Гордон из «Sonic Youth». Для тех, кто впоследствии утверждал, что большую часть её музыки написал Курт Кобэйн, «Pretty on the Inside», записанный за год до того, как она начала встречаться с ним, доказал, что, независимо от того, кто что о ней говорит, Кортни была больше чем просто наркоманка. Рецензируя этот альбом, «The New Yorker» написал: «Pretty on the Inside» — это какофония, наполненная таким скрежещущими, раздражающими и неприятными шумами, что, вероятно, очень немногие вообще это переживут, не говоря уж о повторном прослушивании, которое вам понадобится для того, чтобы обнаружить, что это, возможно, самый неотразимый альбом, выпущенный в 1991 году».
Где-то среди безжалостного тщеславия, тщательно создаваемого имиджа и вереницы ожесточённых экс-возлюбленных, готовых верить самому плохому о ней — её несомненный талант. Но, как и Йоко Оно, которая до того, как встретить Джона Леннона, уже находилась среди самых выдающихся личностей авангардного искусства 60-х, её талант в будущем затмит человек, который будет назван музыкальным гением своего поколения.
«Только около четверти из того, что говорит Кортни — правда, — утверждает её непредсказуемая подруга Кэт Бьёлланд, лидер «Babes in Toyland». — Но никому, как правило, не приходит в голову разгадать, что же тут ложь. Всё это — её имидж. И это интересно. Это раздражает, но это интересно».
Как врёт Кортни, она просто баловалась героином пару раз до того, как она встретила Курта, который был уже законченным героинщиком. Но друзья Курта насмехаются над заявлением — явно повторяющимся во множестве сомнительных биографий — что это он приобщил её к наркотикам. Установить правду довольно трудно.
К 1992 году боль в желудке, которая когда-то причиняла Курту только кратковременное неудобство, стала практически постоянным источником мучений. Большинство соглашается с тем, что его периодическое употребление героина вошло в привычку осенью 1991 года, ко времени выхода «Nevermind». Тот факт, что это также совпало с периодом, когда он и Кортни начали встречаться, возможно, стал причиной того, что создалось впечатление, будто бы из-за неё он пристрастился к наркотикам. Курт публично рассказал об этом так: он «решил» подсесть на героин в сентябре 1991 года, чтобы избавиться от «мучительной, жгучей, тошнотворной боли» в желудке, которую он испытывал всякий раз после еды. «Я обнаружил, что мне помогают только тяжёлые опиаты, — впоследствии объяснял он. — Много раз я оказывался буквально выведенным из строя, неделями лежал в постели, страдая от рвоты и голода. Поэтому я решил, что раз я и так чувствую себя как наркоман, то я могу в таком случае им стать». Однако на протяжении нескольких лет прописанный ему морфий, похоже, помогал. Почему он, в конце концов, заменил его героином, несмотря на свою иглофобию — до сих пор остаётся тайной.
«До встречи с Кортни он уже несколько раз пробовал героин, — говорит давняя подруга Курта Элис Уилер, неофициальный фотограф сиэтлской грандж-сцены, которая познакомилась с ним в тот период, когда он жил в Олимпии. — Но она явно использовала его как приманку, чтобы управлять им. Она очень в этом преуспела. Ей было на руку то, что Курт к этому пристрастился». Лучший друг Курта, Дилан Карлсон, говорит примерно то же самое: «Она знала, что чем больше наркотиков он принимает, тем меньше шансов, что он будет в состоянии придти в себя и бросить её». Однако Курт всегда отрицал то, что инициатором этого была Кортни, и впоследствии он будет утверждать, что приобрёл эту привычку, пока она была в турне по Европе вместе с «Hole».
Масштаб его проблемы с наркотиками стал понятен его товарищам по группе в начале января 1992 года, когда он впал в самый настоящий ступор в студии Эн-Би-Си в Нью-Йорке на выступлении «Нирваны» в «Saturday Night Live». Он и Кортни за день до этого принимали героин в гостиничном номере, и к тому времени, когда Курт приехал на генеральную репетицию, он выглядел таким удолбанным, каким Дэйв и Крист никогда его не видели. Хотя у Криста были серьёзные проблемы с выпивкой, а Дэйв рос, как он сам выражался, «провинциальным стоунером», ни тот, ни другой не имели особого опыта употребления тяжёлых наркотиков. Теперь они были серьёзно обеспокоены практически бессознательным состоянием Курта, но ни один из них не имел никакого представления, как подойти к этой проблеме. С тех пор, как Курт несколько месяцев до этого провёл с Кортни, он стал всё больше и больше отдаляться от своих давних друзей. Они больше не болтались вместе, как обычно, плача и смеясь над своим нежданным успехом. После репетиции Курт вернулся в гримёрку, где его рвало почти целый час. Он сумел выступить на шоу, но после, за кулисами, он был совершенно измождён. Слышали, как Дэйв называл его «придурком-героинщиком».
Действительно ли Кортни, подобно Распутину, осуществляла контроль над Куртом, как думали многие, или он просто нашёл ту, которая его понимала, как он говорил своим друзьям — очевидно одно: эти двое были очень влюблены, по крайней мере, вначале. «Я очень изменился, — поведал он журналу «Sassy» в январе 1992 года, — и я не могу поверить, что можно быть более счастливым, чем я сейчас, даже меньше ориентированным на карьеру. Иногда я даже забываю, что нахожусь в группе, настолько я ослеплён любовью. Я знаю, что это звучит нескромно, но это правда». В том же самом интервью он впервые признался, что на днях он обручился с Кортни; тогда он, возможно, знал, что Кортни ждёт их ребёнка, зачатого двумя месяцами ранее. Некоторые из его друзей, и среди них Дилан Карлсон, говорят, что именно беременность навела Курта на мысль о том, чтобы сделать предложение, и что пара медлила с новостями только для того, чтобы избежать клейма вынужденного брака из-за беременности невесты. Однако к концу января это перестало быть тайной, и Курт был в восторге из-за грядущего отцовства, рассказывая всем и каждому, что он будет «панк-рок-папашей».
К тому времени, когда родился их ребёнок, 18 августа 1992 года, Курт и Кортни стал любимцами музыкальных СМИ, рок-н-ролльной четой, на которую было приятно смотреть. Чтобы устроить небольшую свадебную церемонию, в феврале они полетели на Гавайи в сопровождении только нескольких членов компании «Нирваны», Дэйва Грола и лучшего друга Курта, Дилана Карлсона, который был шафером. Бросалось в глаза отсутствие на церемонии Криста Новоселича, возможно, из-за того, что он капал Курту на мозги по поводу его увеличивающегося пристрастия к героину, но, скорее всего, из-за того, что ни он, ни его жена Шелли, казалось, не одобряли его выбор. Никто из членов семьи Курта и Кортни не был приглашён. Перед свадьбой Кортни настаивала, чтобы Курт подписали предсвадебное соглашение, очевидно считая, что вскоре она преуспеет гораздо больше, чем её муж-суперзвезда. «Я не хотела, чтобы Курт сбежал со всеми моими деньгами», — сказала она репортёру, просто полушутя.
Несколько месяцев их лица красовались на обложках бесчисленных журналов. В интервью «Rolling Stone» в апреле 1993 года Курт, наконец, признал, что его успех не был помехой, на которую он жаловался в течение многих месяцев в СМИ и своим панк-рок-друзьям. Когда «Nevermind» возглавил хит-парады, он признался, что чувствовал «нечто вроде экстаза, [но] тогда я так не считал». Он также опроверг сообщения СМИ, предполагающие, что он испытывал неудобства из-за своей неожиданной славы. «На самом деле это не произвело на меня особого впечатления, как это может показаться в интервью и так, как многие журналисты изобразили моё отношение к этому. Я уже практически успокоился». Для Кортни это было тоже опьяняющее время. Её группа привлекала большое внимание после своего недавнего британского тура, и ей стали названивать многие ведущих фирмы звукозаписи, особенно после того, как стали поступать известия, что новая студия Мадонны, «Maverick», заинтересована в подписании контракта с «Hole». Спустя годы Мадонна призналась, что случилось, когда она приехала на свою первую встречу с Кортни, которую она описала как «жалкую и помешанную на самой себе особу».
