Его член скользит по моей складке, вверх и вниз. Он покрывается моими соками.

– Бишоп? - Мой голос слегка надломлен, мягкий, нежный, он даже звучит не так, как я.

— Вэлли?

— Это всегда были мы, верно?

Страдальческое выражение, которое появляется на его лице, почти вызывает слезы у меня на глазах. Маска уверенного в себе человека, которого я знаю, исчезла, и на ее месте просто Би. Он выглядит таким разбитым, и все, что я хочу сделать, это раскрыть свои объятия и позволить ему найти убежище в моей коже. Я хочу защитить его от боли.

Он наклоняет голову к моему лбу и целует кончик моего носа.

— Это всегда будем мы, Вэл.

Я истекаю, доказательство его воздействия на меня стекает по моим бедрам, скапливаясь подо мной. Тихий стон покидает мой рот, когда моя спина выгибается, бедра поднимаются ему навстречу. Его рука спускается по ложбинке моей груди к животу, прежде чем он крепко сжимает мои бедра.

— Лежи спокойно, Ви.

Я повинуюсь его просьбе. Наблюдаю, как он медленно начинает входить в меня. Этот опыт такой эротичный. Его массивный член проникает в мое маленькое отверстие, я наслаждаюсь жжением, которое приходит вместе с этим, болезненным от такого большого удовольствия. Он растягивает меня до такой степени, что я чувствую, что могу сломаться, но я знаю, что Бишоп будет рядом, чтобы собрать меня воедино.

Я надеюсь.

— Черт, ты такая тугая. Расслабься, Вэлли, детка, впусти меня, - тихо произносит он команду. Я еще больше расслабляю свое тело, позволяя ему полностью заполнить меня. Он пробивается сквозь то, что кажется стеной, и я шиплю от боли.

Господи, черт возьми, это дерьмо причиняет боль. Почему никто не говорит тебе, как это больно? Это щиплющее, жгущее ощущение, которое чувствуется полной противоположностью хорошему.

Я выдохнула, даже не осознавая, что задержала дыхание, прокусывая дырку в губе. Я крепко зажмуриваю глаза, стараясь дышать медленно. Я так полна, полна им.

Вместо того чтобы сосредоточиться на поиске удовольствия, я сосредотачиваюсь на чувстве между нами. Электричество, которое заставляет наши тела гудеть. Простыни подо мной трутся о мой позвоночник, а его дыхание обдувает мое лицо. Я наслаждаюсь ощущением его присутствия. Его голос скользит по моей коже, уговаривая меня расслабиться.

— Впусти меня, детка.…

Впусти меня в себя. Впусти меня в свое сердце. Он хочет всю меня, и я хочу отдать это ему. Его губы находят мою кожу, осыпая нежными поцелуями мое лицо и шею. 

— Ты в порядке, Ви? - напрягается он. Я могу только представить, как это трудно для него, но мысль о том, что он переезжает, заставляет меня нервничать.

Его губы опускаются на место, соединяющее мою шею и плечо, слегка посасывая, пока он водит успокаивающие круги в моем бедре.

Я медленно киваю. 

— Медленно... - шепчу я, обнимая его за шею. Я чувствую, как он выходит из меня, прежде чем скользнуть обратно внутрь. На этот раз все прошло более гладко, но боль все еще ощущается. Я крепко вцепляюсь в его плечи, впиваясь ногтями в его спину.

Он стонет мне в шею, когда снова входит в меня.

— Дыши, Вэлли, дыши. - Я следую его указаниям, позволяя своим легким наполниться воздухом, прежде чем выпустить его.

Его кожа горит от моего прикосновения, его запах окутывает меня комфортом. Я сосредотачиваюсь на этих вещах, на связи между нами, когда он входит и выходит из моего влажного лона. Звуки наших тел, встречающихся в унисон, наполняют комнату.

Вздохи, вылетающие из моего рта, когда он начинает находить ритм, наполняют комнату. Его имя - это молитва, которая просит ответа. Ожог боли медленно проходит, так что теперь это всего лишь тупая боль.

Бишоп стонет надо мной, сжимая мое левое бедро немного крепче, когда он двигает моим телом быстрее.

— Черт, эта симпатичная киска так хороша на ощупь. Такая мокрая для меня. Она продолжает сосать меня, доить меня. Она не отпускает меня, - громко ворчит он.

Я стону, когда толкаю свои бедра навстречу его, нуждаясь в том, чтобы почувствовать, как он взорвется внутри меня. Желая доставить ему то же блаженство, которое он подарил мне на ступеньках. Эйфория, которая приходит от того, что вы доставляете удовольствие своему партнеру, неописуема.

Я могу чувствовать все. Он повсюду. В моем теле, в моей душе. Я царапаю его спину, желая оставить свой след. Заявление о том, что я была здесь и заставила его так себя чувствовать.

Его толчки проникают в меня все глубже и глубже. Я прикусываю нижнюю губу, пытаясь удержаться от крика. Эти эмоции, которые сотрясают меня, - это волна за волной неоспоримого удовольствия. Мое тело никогда не было таким живым, я чувствую все.

Он рывком открывает мой рот, потянув мой подбородок вниз. 

— Я хочу, чтобы ты кричала, детка. Кричи. Пусть все знают, что мой член растягивает эту тугую гребаную дырочку ... - Его голос повелительный, и это заставляет меня застонать.

Громкий вздох вырывается из меня, когда его мозолистые пальцы находят мой клитор, потирая кругами в том же ритме, в котором он входит и выходит из меня. Мой желудок горит, раскаляется докрасна, и ощущение, которое можно описать только как волшебное, начинается в пальцах ног и прокладывает себе путь к моему центру.

Я не думала, что кончу, но чем больше он трет мой клитор, тем ближе я чувствую, что сорвусь с края.

— Черт, черт. Черт бы побрал эту тугую киску. Умоляешь меня трахнуть тебя. Ты заставишь меня кончить… - У него звериный голос. Он вонзается в меня снова и снова. Он кончает с сильным толчком вперед, полностью погруженный в меня.

Он грубо давит на мой клитор, и это доводит меня до крайности. Я сжимаюсь вокруг него в конвульсиях. Моя киска выплескивает соки по всему его члену и моим бедрам. Влага скапливается подо мной, когда я выкрикиваю его имя в чистом блаженстве.

Тяжело дышу, и он прижимается ко мне. Медленно он выходит из меня, выбрасывая презерватив в мусорное ведро. Я смотрю, как он встает, его задница изгибается, когда он идет в ванную.

Я не смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела. Мое тело онемело, блаженно устало. По моей коже прокатывается жужжание, когда я переворачиваюсь на бок, наблюдая, как он выходит из ванной с мочалкой.

Я лениво вопросительно поднимаю бровь, но он мне не отвечает. Бишоп быстро двигается между моих ног, медленно раздвигая их. Он оставляет поцелуи на моих коленях и внутренней стороне бедер, прежде чем вытереть меня.

Я краснею при мысли о том, что у меня идет кровь. Какой девственный поступок - Валор, мило.

— Эй, посмотри на меня, - быстро доносится до меня Его голос. Я встречаюсь с ним взглядом, пока он моет у меня между ног, чистое желание кружится в его взгляде.

— Да? - Бормочу я.

— Ты была совершенна. Мы были идеальны, - обещает он. Я не могу сказать, из-за недостатка сна или из-за момента, но я могла бы поклясться, что любовь наполнила его радужки.

Мои веки тяжелеют, и ночь начинает догонять меня.

Последнее, что я помню перед тем, как меня окутывает тьма, - это губы Бишопа на моем лбу и его успокаивающий голос.

Вот так просто, наступило восемнадцать, и моя девственность достигла предела.

Я чувствую солнце на своем лице. Оно согревает мою кожу ярким добрым утром. Поднимаю руку, чтобы прикрыть глаза, когда они начинают открываться. Острая боль поселяется у меня между ног, этого и следовало ожидать.

Мои глаза привыкают к свету, и я переворачиваюсь на бок. Мой разум начинает прокручивать события прошлой ночи, когда мой взгляд падает на Бишопа.

Микеланджело однажды сказал, что в каждой каменной глыбе есть статуя. Это работа скульптора - обнаружить его. Он увидел ангела в мраморе и вырезал его до тех пор, пока не освободил Давида.

Если это правда, то солнце было Микеланджело, а Бишоп - куском нетронутого мрамора. Солнце высвободило всю красоту и мягкость Би. Это избавило его от безразличия и придало ему благочестивый вид.