— Счастлива? - он игриво фыркает.

— Я была бы еще счастливее, если бы ты сварил кофе. - Я дарю ему свои лучшие щенячьи глаза и надеюсь, что это сработает. Он смеется, качая головой, и направляется к входной двери, чтобы посмотреть, кто здесь.

— Это означает ”да"? - Я зову его, но слышу только его смех.

Приведя себя в порядок, я ищу какую-нибудь одежду, чтобы надеть ее и пойти сварить себе кофе. Я нахожу пару спортивных штанов, которые мне нужно закатать, и одну из футболок Бишопа.

Прошлая ночь вселила в меня уверенность, что он готов рассказать моему отцу, настолько, что я сегодня оставлю здесь свою зубную щетку. Я отказалась оставлять здесь одежду, носки, зубные щетки или что-либо еще, пока мы не расскажем людям о нас.

Я собираю волосы в пучок, выхожу из его комнаты и направляюсь на кухню. Чем ближе я подхожу, тем тяжелее становится у меня на голове. Это одно из тех чувств, когда ты знаешь, что все вот-вот полетит к чертям собачьим. Я слышу голоса, голоса, которые я знаю. Мои ноги спускаются по ступенькам, направляясь к Бишопу и посетителям. Би не смотрит на меня, но двое мужчин перед ним смотрят.

Нико Джетт и Малакай Петров.

Нико все еще красив, а Кай все еще чертовски страшен.

— В чем дело, малыш Салливан! - Нико подходит ко мне, кладет руку мне на плечо и улыбается. — Что ты здесь делаешь в такую рань?

Кай стоит у двери, внимательно разглядывая Бишопа, но он кивнул мне головой и, как я предполагаю, улыбнулся. Вы никогда не сможете сказать, счастлив он или просто взбешен до чертиков. Улыбка Нико слишком яркая в эту чертову рань. Я не могу иметь дело с веселыми людьми, пока не выпью кофе.

Мой желудок сжимается, и я быстро перевожу взгляд на Би. Медленно приподнимаю бровь, спрашивая его, не используя свои слова: "Ты им не сказал?"

На его обычно невозмутимом лице появляется паника. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Нико, готовая ответить на его вопрос, когда Бишоп прерывает меня.

— Вэлли слишком напилась прошлой ночью, поэтому я позволил ей переночевать здесь. - Он отмахивается от этого заявления.

Отмахивается от этого, как будто прошлая ночь для него ничего не значила. Как будто он не стонал мое имя и не ронял в меня свою сперму, как будто хотел, чтобы у меня был его гребаный ребенок. Мое сердце бешено колотится в груди, и я надеюсь, что никто этого не замечает.

— Все еще учишься обращаться с алкоголем? Бишоп, чувак, я думал, ты уже научил ее этому, - шутит Нико. Он единственный человек в комнате, который не замечает напряжения, даже Кай осознает, что происходит со мной внутри.

— Я думаю, у него не было времени на это, - говорю я, стараясь говорить спокойно. Я не могу поверить, что верила, будто он оправдает свои слова. Поверила ему, когда он сказал, что дело не в том, что ему стыдно быть со мной.

Я чувствую себя неловко, стоя здесь, смущенная тем, что позволила ему так играть со мной. Я чувствую себя глупо из-за того, что думала, будто я особенная. Я думала, он будет готов после всего, что произошло прошлой ночью. Я подумала, что…

Я думала неправильно.

Я была чертовски неправа. Мое сердце сжимается в груди, и я чувствую, что меня вот-вот вырвет. Желчь подступает к моему горлу. Мое горло горит от слов, которые я хочу сказать, и непролитые слезы застилают мне глаза. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, прочищаю горло и улыбаюсь им.

— Водка никогда не бывает хорошей идеей. - Я притворно смеюсь. — Я уже собиралась уходить, не мог бы кто-нибудь из вас вызвать мне такси, пока я забираю свои вещи?

— Я думал, что отвезу тебя домой после того, как ты выпьешь кофе? - Голос Бишопа говорит одно, но его глаза умоляют меня выслушать его, выслушать то, что он должен сказать. Ну, я чертовски устала слушать Бишопа. Все, что он делает, это говорит, он никогда не действует. Я устала ему доверять. Мне следовало послушаться Риггс.

К черту все это. Я чувствую себя такой идиоткой.

— Нет, все в порядке. У тебя, очевидно, есть планы на сегодня с мальчиками. Мне все равно скоро нужно быть в кампусе.

Я не оглядываюсь назад, когда поднимаюсь наверх, чтобы собрать свои вещи. Я стаскиваю с себя всю его одежду, как будто она обжигает меня. Я натягиваю джинсы и накидываю толстовку поверх верхней части тела. Даже не беспокоюсь о лифчике и нижнем белье. Я хватаю свой телефон с комода и запихиваю его в карман, одновременно засовывая ноги в конверсы.

Я вытираю выступившие слезы, делаю глубокий вдох и подхожу к ступенькам. Поворачиваюсь, чтобы в последний раз взглянуть на его спальню. Я помню все разговоры, весь смех, драки подушками, любовь, которая случилась в этой комнате. Это прощание со всем этим.

Я больше не могу этого делать. Я больше не хочу этой боли.

Я спускаюсь по ступенькам и вижу, что Нико разговаривает по телефону, а Кай в углу разговаривает с Бишопом. Ну, скорее Кай кричал на него, чем что-либо еще. Я прочищаю горло, чтобы привлечь их внимание. Нико прикрывает динамик своего телефона.

— Такси будет внизу с минуты на минуту, - бормочет он, прежде чем вернуться к своему телефонному разговору. Я показываю ему поднятый большой палец. Поворачиваюсь к Каю и Бишопу, замечая, что Би уже идет ко мне. Я смотрю в землю, прежде чем встретиться с ним на полпути.

— Вэлли… - начинает он, но я прерываю его, обнимая его за талию. Я кладу голову ему на грудь, чувствуя, как громко бьется его сердце у меня в ухе. Я сжимаю его спину, вдыхая его запах. Раньше это успокаивало меня, а теперь мне просто хочется плакать.

Каждая секунда, которую я нахожусь в его квартире, является еще одним напоминанием обо всей лжи, которую он мне наговорил. Бишоп не хочет, чтобы кто-нибудь знал, как он ко мне относится. Может быть, это из-за того, как я выгляжу, или, может быть, он смущен тем, что я так молода.

В любом случае, я устала от того, что чувствую себя недостаточно хорошей.

— Спасибо за прошлую ночь, я ценю это, - честно говорю я ему. Однажды я поблагодарю его и за этот момент, за то, что он показал мне, что я стою большего, чем это. Я заслуживаю того, кто не боится любить меня.

— Увидимся, Би, - я отстраняюсь от его тела, хотя он пытается удержать меня там. Я заправляю прядь волос за ухо и машу Каю.

Мне нужно выбраться из этой гребаной квартиры. Всего этого слишком много. Я, блядь, больше не могу справляться с этим дерьмом. Я задыхаюсь. Я почти бегу к двери, открываю ее и спускаюсь на улицу.

Ветер бьет мне в лицо, выбивая из меня дыхание. Теперь я позволяю слезам свободно скатиться, даже не потрудившись их вытереть. Я такая чертовски глупая, что доверилась ему. Я быстро хватаю свой телефон и отправляю сообщение Риггс. Все, что говорится в сообщении, -  перец. Это наше кодовое слово, обозначающее, когда у нас плохой день.

Она реагирует так же быстро.

Риггс: Шоколадное или клубничное мороженое?

Риггс: Ничего, я просто возьму и то, и другое, скоро увидимся, детка.

Я издаю болезненный смешок, слегка шмыгая носом. Я чувствую, как кто-то хватает меня за руку, прежде чем меня разворачивают лицом к Бишопу без рубашки. Я автоматически вырываюсь из его хватки. Он смотрит на меня сверху вниз с болезненным выражением лица.

— Чего ты хочешь, Би? - Я вздыхаю. Я устала, морально и физически. У меня голова раскалывается от мигрени. Мое сердце сейчас раскалывается на куски, и я выгляжу как отогретая смерть. Я просто хочу свернуться калачиком на своей кровати и заплакать.

Он нахмурил брови. 

— Чего я хочу? Ты, блядь, издеваешься надо мной? - он усмехается.

С хриплым смехом, в котором нет ни капли веселья, он продолжает:

— Я хочу поговорить с тобой. Я сожалею об этом, просто... - Он проводит рукой по волосам, что он делает, когда пытается подобрать слова.

Новые слезы наворачиваются на мои глаза, и чувство тошноты омывает мой желудок. Это труднее, чем не прощаться, потому что я знаю, что должна сказать. Я знаю, о чем я должна спросить. Ответ на этот вопрос положит мне конец.