— Завтра уже домой, ну, — продолжала успокаивать мама, — пошли лучше посмотрим подарок твоему отцу. Меньше месяца до юбилея и что вот ему дарить, не знаю. Пойдем, я без тебя не выберу.

Я согласилась. Молча слушая щебетание про то, что же можно подарить отцу, сама думала о том, что и у Кости скоро день рождения.

Константин

Новое сообщение от Иры, и я снова расплылся в улыбке. За что тут же получил пинок под столом от отца. Ну, конечно, важные переговоры, а я тут улыбаюсь!

Я поспешил спрятать телефон, так и не решаясь набрать в ответ, что тоже скучаю. Вся идея с этим вот балаганом, что звался деловой поездкой — выставки в Европе, пара заводов изготовителей, встреча с иностранными инвесторами, что не прочь вложиться в российское строительство. А теперь и новые переговоры, где я нужен, как просто фигура. Сын, приемник, семейный бизнес. Тьфу! Зачем я на это только согласился?

— Так и будешь летать в облаках? — строго спросил отец через час после того, как мы, наконец, добрались до номера в гостинице.

— А почему нет? — я просто повалился на кровать, не особо волнуясь о костюме.

За что сразу же получил выговор, что веду себя как ребенок.

— Ты взрослый человек, на тебе большая ответственность.

— Я про эту ответственность слышу с трех лет, надоело! — фыркнул я, вспоминая, как мне всю жизнь твердили, что я должен быть серьезным, ответственным — я же старший брат, я должен заботиться, я должен защищать, я должен делиться.

Я должен, я все всегда ему должен.

— Ты…

— Я, — перебил отца и сел на постели, глядя ему в глаза.

Не решусь сейчас, следующая такая возможность представится не скоро. Я внимательно смотрел на уже постаревшего отца. Сколько ему уже, шестьдесят? Вроде выглядит неплохо для своих лет. Седина его скорее красила, морщины только украшали, да и на здоровье он никогда не жаловался, поддерживая себя в форме и стараясь правильно питаться.

Только вот он все равно стар. И, наверное, его можно понять, почему отец так на меня давит. Но вот только мне уже все равно. Я устал.

— Я ухожу, — твердо озвучил то, что пришло на ум еще две недели назад.

Я даже нашел место, куда меня с удовольствием возьмут. И договорился обо всем.

— Что значит, уходишь? — Алексей Григорьевич во все глаза смотрел на меня.

— То и значит. Ухожу из компании.

— Ты не можешь так просто…

— Я передам все дела, но я уйду. Нравится вам это или нет. Я устал делать то, что вы хотите. Устал, понимаешь? Сначала вы повесили на меня мелких. Позволяя им меня изводить и донимать. Мне же повторяли, что «ты старший, ты должен». Потом ты вдалбливал в меня все эти управленческие штучки, не спросив, хочу ли я этого. Отобрали проект и, не спросив, посадили на место директора. Проект, который я выбивал с самого начала! Так что, извини, конечно, но с меня хватит! Я хочу начать жить так, как хочу именно я, а не вы! Это моя жизнь. У вас есть Дима. Да, избалованный вами, но, может, еще не поздно, и ты сможешь приучить его к порядку. У тебя есть Лена, что тебя точно не подведет или ее муж, ты же тоже о нем хорошего мнения! Близняшек не предлагаю, они от твоего мира далеки и чихать им хотелось на нашу компанию.

Отец беспомощно опустился в кресло, не сводя с меня взгляда. Я же почувствовал себя предателем, и если бы не твердая вера, что все правильно, уже бы взял слова назад. Только вот не хочу. Я им не вещь.

— Если ты не против, я прогуляюсь и куплю сувениры, — выдал я, поднимаясь с кровати и направляясь к выходу.

Завтра домой, к Ире. От одной этой мысли становилось легче и хотелось ускорить время.

Ирина

Самолет прилетел рано утром и, игнорируя все предложения поехать к родителям, я поспешила домой. Вернее, к Косте.

Шесть утра, он как раз должен вставать на работу. Сердце сходило с ума от нетерпения. Ну и что, что не отвечал, ну и что, что не позвонил? Работал, наверное! Он редко отвечает и перезванивает. Просто был занят. Да, просто был занят.

Я рассчиталась с таксистом и, поторопившись забрать свой чемодан, поспешила наверх обнять любимого человека.

Стоило ключу повернуться в замке, как сердце замерло от предвкушения встречи. Но вместо Кости я увидела в коридоре Ульяну в той самой футболке, что Артем отдал Зеллеру, и в которой ходила я.

Внутри все оборвалось.

— Оу, Зеллер, у нас гости… — девушка обернулась в комнату, но я уже не слушала, бросилась прочь, глотая слезы обиды.

Как он мог?!

Константин

Было ожидаемо, что отец перестанет со мной разговаривать. Я задел его самолюбие. Так что вполне логичен был молчаливый ужин и гнетущая тишина в номере, если, конечно, не считать того, что он активно переписывался с Фаиной, жалуясь на меня.

О последнем я могу судить потому, что мне прилетело несколько огромных писем от тетки. Я их даже читать не стал. Просто достал книгу и читал, игнорируя все попытки этой парочки призвать меня к благоразумию.

Потом они подключили маму, попыталась достучаться до меня через мольбы и не делать глупости. Подключили даже Ленку и близняшек. Все хотели уговорить непутевого сына не делать глупости.

Только вот зря. Я все решил. Хватит с меня, кончилась их власть над моей жизнью.

Я с трудом пережил завтрак и все оставшиеся перед отлетом встречи, улыбался, шутил и поддерживал разговор. Даже могу поспорить, что меня заподозрили в том, что я решил остаться, только зря надеялись. Я просто хорошо знал свою роль и не хотел портить впечатление о нашей компании сейчас. Я не подросток, чтобы срывать важные переговоры, особенно, когда нам оказали честь, организовав встречу в выходной. Но на самом деле единственное, чего я хотел и о чем думал, это о том, как быстрее оказаться дома.

От меня не ускользнула и надежда отца, что по прилету в Москву я решу навестить маму, но и она была напрасной. Я прекрасно понимал, какой напор встречу, стоит мне лишь переступить порог родительского дома. Соберутся сразу все и будут давить на жалость. Нет, спасибо, не хочу.

Так, что я просто взял билет на ближайший рейс до Питера и, попрощавшись, поспешил на уже почти закончившуюся регистрацию. По моим планам я был уже утром оказаться на месте и обнять свое розовое недоразумение.

Настроение, как ни странно, было прекрасным. Я предвкушал встречу, и это грело душу. Город, вопреки обыкновению, встречал меня сегодня солнцем. Редкость для Санкт-Петербурга. Летом не было, а в сентябре вон как светит. Не город, а сплошной парадокс. Никогда не привыкну.

Взяв такси, я уже считал минуты до встречи с Ирой, одновременно пытаясь понять, что мне делать. Мое твердое намеренье уехать покачнулось, когда я понял, что отсутствие хомяка в моей жизни меня не радует совсем. Эти две недели наглядно это показали и доказали. Я не хочу, чтобы надоедливая принцесса исчезала из моей жизни. Просто не хочу. Она моя.

Сначала это было, не очевидно, просто не привычно, что ее нет, что она не рядом, что я не могу ее обнять. Спать без сопящей под боком девушки внезапно оказалось одиноко. Сны стали беспокойными, а на третий день я уже обнаружил, что весь мой ежедневник изрисован ее портретом. И с каждым днем это становилось лишь сильнее.

Мне просто необходимо было ее обнять, услышать ее голос. Только все мои попытки позвонить пресекал не вовремя появившийся отец, или отсутствие связи, или севший телефон.

А иногда и моя собственная нерешительность — я совсем не представлял, что сказать. Что я хочу ее обнять и поцеловать? Что мне не хватает того, как она надувает губки? Бред. Просто бред! Так ведут себя влюбленные. Но я не влюблен. Так зачем смущать девушку, находящуюся рядом со мной только из-за придуманного теткой договора?

Но все это отговорки, я просто боялся того, что если я предложу ей уехать со мной, Ирина откажется. И больше всего я не хочу услышать этого отказа.