Константин

Беспокойный сон, что возвращал меня снова и снова к событиям прошедшего месяца, прервала боль в онемевшей руке. Но стоило пошевелиться, я понял, что не один, и, открыв глаза, обнаружил спящую рядом Иру.

Мой хомяк вцепился в мою руку такой хваткой, что даже появись у меня мысль о побеге, сомневаюсь, что у меня бы это получилось. Только, если отпиливать руку, иначе никак. И откуда столько силы в этой девчонке? И как только в комнату догадалась пробраться? И главное, когда? Уходила же спать в свою комнату!

А ведь если вспомнить прошедший вечер, когда после нашей прогулки, сведенной к часу жадных поцелуев, нас загнали в дом, я ненароком подумал, что что-то сделал не так. Ирина держалась от меня на расстоянии, вела себя отстраненно, даже не села рядом и при первой же возможности поторопилась сбежать к себе, под тем предлогом, что не хочет мешать нашим с Андреем Олеговичам разговорам и обсуждениям.

Вот, что интересно, а Махров не сознался дочери, что ему все известно, или нет? Не скажу, что испытывал потребность в чистосердечном признании, однако я не стал ему врать, и выдал все честно. Разговор состоялся еще на второй день после моего возвращения. Говорили мы долго. То слушал он, то я. Но, вопреки моим опасениям, я остался жив и, как ни странно, даже понят. Мне дали время, как и Ире.

Я аккуратно пошевелил затекшей конечностью, силясь нормализовать кровоток. Мне, конечно, приятны такие объятья, но рука мне еще пригодится. От такого не хитрого маневра моя принцесса зашевелилась и выпустила руку, чтобы тут же удобнее обхватить меня за торс. С не меньшей силой, чем до этого держала руку.

— Мой, не отпущу, — произнесла она, не просыпаясь.

Она что, боится, что я уйду? Только зря, я бы на ее месте даже не стал надеяться на подобное. Не уйду, теперь никуда не уйду.

Мне хватило прошедшего месяца, что я честно просидел в стороне, слушая Артема, следившего за жизнью бывшей помощницы. Он исправно докладывал мне, еще и кормить не забывал — а то знаю я, как Ира питается.

Да и сам Махров не оставался в стороне, сообщал о поведении дочери. Мне, конечно, тогда сказали уйти, но я все же был не согласен, хотя приказ принцессы нарушать не стал. Евгений так и не объявлялся. И я надеялся, что больше и не объявиться.

Но около дома Ирины я несколько раз замечал паучиху, что меня напрягала не меньше горе-инженера. Не люблю такие совпадения. Вряд ли она тут по делам, хотя кто ее знает, может, ее новая жертва живет в этом доме?

Я с сожалением подумал об упущенном времени. Три недели никому не нужных дел, споров с отцом, что так и не хотел меня понимать, и тоски по хомяку. Черт, как надо было истосковаться, что я даже смог сделать ей предложение? Перед этим, правда, обозвав дурой, отчего все вышло настолько комичным, что я даже не представляю, что подумала младшая Махрова.

Мысленно выругавшись, вспомнив свой порыв, я усмехнулся. Может, надо было дать ответить, а не целовать? Снова усмехнувшись, я сам обнял девушку, оказавшуюся в моей постели. А я, наконец, чувствовал себя спокойно.

Убегать? Возможно. Только вот, как и полагается дракону, я сначала похищу принцессу, а уже потом вместе с ней и сбегу. И пусть делает, что хочет. Я не отпущу и любому принцу, и рыцарю по физиономии врежу, и наглые морды расколочу.

Ира зашевелилась, и короткие волосы ее новой прически защекотали мне нос. Я чихнул, невольно разбудив свою гостью.

— Доброе утро, — улыбнулся я заспанной девушке. — Хорошо спалось?

— Угу, очень, — зевнула Ира, устраиваясь обратно. — Мой, — на этих словах меня обняли еще крепче.

— Угу, — повторил я ее же слова, соглашаясь и рукой поглаживая по спине свою принцессу.

— Ты правда, хочешь уехать? — спросила Махрова, когда я уже подумал, что она снова уснула.

— Да. Я не люблю этот город, да и работа явно не моей мечты.

— А я?

— Что ты?

— Ты меня оставишь? — я явно услышал обиду в голосе.

— И не надейся, — усмехнулся я.

Наивная, думает, я ее оставлю. А вот не стоило со мной играть! Хотя может мне теперь поиграть?

— Как можно оставить своего хомячка? — решил позлить девушку, за это меня тут же ощутимо пнули в ногу.

— Я серьезно, — надулась Ира.

Так, она серьезно не слышала моего предложения? Я ляпнул такое, а она не придала этому значения? Боже, и как после этого в любви ей признаваться, если надумаю? Не предаст же значения!

— Я тоже. Неужели ты думаешь, что я тебя оставлю? — я посмотрел на притихшую Махрову, решительно настроенную съехаться со мной. — О нет, моя дорогая. Что я буду делать без сгоревшего завтрака, невкусного кофе и умелого удара в живот? Думаешь, справедливо меня оставлять без этого всего? Так что смирись — не захочешь, силой увезу, не сомневайся. Поиграли по твоим правилам, и хватит. Или ты думаешь, меня впечатлило твое «уходи»? Разве я тебе не говорил, что не боюсь хомячков? — заканчивая речь, я уже улыбался.

— Но ты же…

— А что мне нужно было доводить тебя до истерики? Ты же все равно не поверила, — усмехнулся я. — Вот и ушел. Что я мог сделать, слова ты не слушала. Целовать тебя силой? Я не сторонник насилия. Признаюсь, я даже думал, что так и уеду, все легче, когда тебя выгнали. Но на второй день что-то пошло не так. Ну, и мне предложили подумать. Я подумал и решил.

Я покачал головой, вспоминая свои терзания. Да и вчерашние споры с теткой… Как боялся этой поездки к Махрову. Когда высадил Фаину, я чуть было не развернулся и не уехал. Но предложение хотя бы поприветствовать хозяев сделало свое дело. А встреча с Ирой вернула забитые в угол желания, утверждая в голове мысль, что хочет Махров или нет, но его дочь уедет со мной.

Только Андрей Олегович это, кажется, и без меня понимал. Как еще понимать его жест доброй воли с «показать территорию»? Интересно, он понимал, что чтобы не украсть у него дочь в тот же момент, я приложил массу усилий?

Я хотел побыть с ней наедине и уже никуда от себя надолго не отпускать. Без этой вечной проблемы мне стало не выносимо скучно. Стену безразличия, что я выстраивал несколько лет, разрушил наглый грызун. И где справедливость?

Ира скользнула рукой под футболку и по моему телу пробежала дрожь. Кто-то затеял опасную игру. Но не успел я ее об этом предупредить, как меня поцеловали так настойчиво, что мое предостережение стало лишним.

К черту! Я перехватил инициативу уже сам, целуя свою принцессу. Забывая о чем-либо другом.

Ирина

Я не выдержала и ущипнула Костю, чтобы убедиться, что это не сон, и он правда готовит мне завтрак.

— Эй! — возмутился Зеллер.

— Просто не верится, что это правда, — с глупой улыбкой заявила я.

— Тогда щипай себя, а не меня, — рыкнул дракон, возвращаясь к готовке.

Надеюсь, мама не сильно обидится, что мы немного похозяйничали на ее кухне.

Еще бы понять, не показалось ли мне, что он сделал предложение? А ведь второй раз не предложит, знаю я его.

Я выглянула в окно, где землю покрывал тонкий белый слой инея.

— Там холодно, — произнесла я, еще больше кутаясь в кофту, и подумывая забрать Костю от плиты, чтобы вновь вернуться под одеяло.

— Ну, тут жарко и не бывает, — ответил мужчина, колдуя над сковородкой. — А сейчас еще и на дорогах скользко.

— Пессимист, — откликнулась в ответ, продолжая смотреть в окно.

— Реалист, — поправил Костя.

Я лишь пожала плечами. Ну, может быть.

— Вы уже встали? — появление папы на кухне заставило меня вздрогнуть.

И как объяснить, что в семь утра я и Костя уже на ногах? В теории мы спали в разных комнатах. Это потом я решила, что не согласна и пробралась в комнату к спящему Зеллеру. И уже успела получить желаемое.

— Кое-кто захотел есть, — усмехнулся дракон, переворачивая оладушки. — С днем рождения, Андрей Олегович! Кофе?

Я запоздало поспешила поздравить отца с юбилеем, смущенная тем, что Костя меня опередил. Папа бросил на меня быстрый взгляд. Показалось, или он не удивлен происходящим? И откуда у меня появилось такое странное чувство, что эти двое в сговоре?