— Я хочу встать, — холодно объявила девушка. Приподнявшись на локтях, пират уставился в хмурое личико.

— Почему? — тихо спросил он.

— Пора спать, если не возражаете. Так что, может, отпустите меня?

— Не понимаю, Беттина. Хочешь уснуть, так спи.

— Конечно, благородный джентльмен, уступил бы свою постель даме, но вы…

— На этот счет ты не права, — перебил пират. — Зачем мне уступать постель, когда я намереваюсь делить ее с тобой!

— Нет! — вскрикнула она, стараясь оттолкнуть Тристана, но это было все равно что пытаться сдвинуть гору.

— Я не желаю делить с тобой постель. Достаточно и того, что вынуждена терпеть твои… ласки и выносить издевательства над моим телом!

— А если я настаиваю?

— Посмей только! — взорвалась девушка.

— Посмею, малышка, — улыбаясь, возразил он.

— Неужели не понимаешь, как противен мне? — прошипела она, извиваясь. — Не могу тебя видеть! Немедленно отпусти!

— Если не прекратишь вертеться, я возьму тебя в третий раз. Теперь успокоишься? — усмехнувшись, спросил Тристан.

Беттина замерла, боясь дышать и чувствуя, как он растет и твердеет в ней, широко открыла глаза — глубокие зеленые озера, — молча моля о милосердии.

— Ну что? Будешь спать рядом со мной?

— Как и во всем остальном, ты не даешь мне выбора. Но ты слишком тяжел. Тристан. Я не смогу уснуть.

— В этом я уступлю, но большего не жди. Он откатился, лег на бок; Беттина быстро натянула на голову простыню, отодвинулась к переборке услышав тихий смех, застыла. Но вскоре Тристан задышал ровнее — очевидно, заснул.

О Боже, как она его ненавидела! Может спать, как будто ничего не случилось. А пока она… ей хотелось кричать. Скажи кто-то вчера, что она окажется в руках бессердечного пирата. Беттина бы смеялась до слез. Но сегодня… сегодня ее изнасиловали, обесчестили, лишили надежды, а она даже не могла плакать. Слезы облегчают страдания. Но Беттину душил гнев, и глаза оставались сухими. Это животное, Тристан, наслаждался тем, что она в его власти, но как только он ее освободит, нужно найти способ отомстить. Беттина наймет судно, больше, лучше вооруженное, и тогда посмотрим! Да, да, пусть она не в силах перерезать глотку этому пирату, но гибели его добьется. Граф де Ламбер поможет ей. Конечно, вряд ли он захочет жениться на обесчещенной девушке… тогда придется придумать что-нибудь еще. Но Беттине не будет покоя, пока она не пошлет это чудовище в ад. И с этой мыслью девушка заснула.

Беттина пробудилась внезапно. Ей снился Тристан, и первой мыслью было, что такого ужасного кошмара еще не приходилось видеть. Но оглядевшись и увидев, где находится, Беттина поняла: это не кошмар, а ужасная реальность. Она на пиратском судне, брошенная в объятия человека, о котором ничего не знала, бесчестного, безжалостного, жестокого. И он наслаждался ее страданиями — Беттина видела это в его глазах, слышала в голосе. Этот человек заботился только о собственных желаниях, не желал думать о ее чувствах.

Безнадежно вздохнув, Беттина откинула простыню и, заметив лежавшую на полу плеть, поняла, что впервые в жизни спала голой.

Оглядев комнату в надежде найти что-нибудь из одежды, кроме порванной рубашки и платья, Беттина подошла к красивому сундуку из резного дерева, стоявшему у противоположной переборки, и, поняв, что там, по всей видимости, лежит парадная одежда капитана, откинула крышку. Первым порывом было изодрать все в клочья, но тут же опомнившись и подумав о последствиях, начала рыться в костюмах, надеясь отыскать что-то вроде халата. Пришлось довольствоваться голубой шелковой рубашкой. Натянув ее, Беттина обнаружила, что широкий ворот только наполовину прикрывает упругую молодую грудь. Подол не доходил до колен, но штаны Тристана были слишком велики, так что больше надеть было нечего.

Послышался стук в дверь. Девушка насторожилась, боясь, что войдет кто-нибудь из матросов, но тут же облегченно вздохнула — на пороге появилась Мадлен с подносом.

— С тобой все в порядке, Беттина? — спросила она. — Я так волновалась, что капитан может даже избить тебя.

— Как видишь, нет! — мгновенно вспыхнула Беттина. — У него есть более тонкие способы мести!

— Не понимаю!

— Все прекрасно понимаешь, — отрезала Беттина, но тут же устыдилась, заметив, как расстроилась служанка.

— Прости, но, видишь ли, капитан угрожал высечь меня, если не буду повиноваться. Мне ничего не остается, как только подчиняться, и я не могу вынести этого! Я хочу сопротивляться, но боюсь плети…

— О, как я рада слышать это, детка!

— Как ты можешь такое говорить, Мадлен? — охнула Беттина. — Неужели тебе нравится, что я вынуждена покориться этому… этому чудовищу?!

— Просто не хочу, чтобы тебе причиняли лишние страдания, — оскорбленно объяснила Мадлен. — И, поверь, сделала все, чтобы предотвратить случившееся, но уже ничего нельзя исправить.

— Можно было бы, не пригрози он плетью.

— Именно поэтому мне стало легче, Беттина. Я знаю твой характер и помню, как ты подралась с мальчишкой-конюхом за то, что тот дразнил тебя, и не успокоилась, пока не швырнула его наземь. Пойми, я хорошо знаю тебя, милая, но никто из нас не знаком с характером пирата. Не сомневаюсь, он выполнит угрозу, если попытаешься сопротивляться.

— Мне все равно! — оборвала Беттина. Но Мадлен, вздохнув, покачала головой.

— Я бы хотела, чтобы ты испытала счастье с первым мужчиной. Но, повторяю, ничего больше не изменишь. Шрамы на сердце и в памяти когда-нибудь заживут, а вот на теле… останутся навсегда и будут напоминать о неприятных вещах.

— Неприятных?! Слишком мягко сказано! Кошмарных! Невыносимых!

— Но ведь все скоро закончится, ты выйдешь за графа и…

— Разве? — скептически спросила Беттина.

— Конечно!

— А что, если граф де Ламбер не захочет жениться на обесчещенной девушке? И хуже всего, откажется платить выкуп? Что с нами будет?

— Не думай об этом, Беттина. Граф — француз. Для него это вопрос чести. Он заплатит выкуп и женится. А теперь садись и ешь, пока все не остыло.

Беттина поняла, что Мадлен, возможно, права. Успеет побеспокоиться о графе позднее. Пока главная забота — капитан. Нужно во что бы то ни стало попытаться отделаться от такой «любви».

Мадлен принесла две миски бобового супа; они стали молча есть. Беттина закончила первой и, откинувшись на стуле, всмотрелась в лицо служанки. Няня выглядела усталой.

— Прости меня, Мадди. Я была так занята собой, даже не спросила, каково тебе пришлось.

— Не беспокойся, родная, — улыбнулась Мадлен. — Мне нечего бояться, пока матросам нравится моя стряпня.

— Стряпня? Ты сама сварила суп?

— Конечно, — хмыкнула Мадлен. — Я теперь корабельный кок. На камбузе так много работы, но я готовлю лучше, чем тот парнишка, который был до меня.

— Не сомневаюсь, Мадлен.

— И помощник отдал мне свою каюту, так что есть где спать.

Представив великана, который хотел убить ее, Беттина вздрогнула.

— Не суди Жюля по тому, что случилось вчера, — покачала головой Мадлен. — Вчера я с ним ужинала. Не такой уж плохой человек.

— Но он хотел казнить меня. И сделал бы это, если… Беттина замолчала, не желая признать, что Тристан спас ее от страшной участи.

— Да, он убил бы тебя, — согласилась Мадлен, — и тогда я, в свою очередь, попыталась бы его прикончить. Подумай сама, при подобных обстоятельствах и ты сделала бы то же самое. Жюль думал, что ты убила его друга. Прошлой ночью он рассказал, что Тристан ему как сын или скорее брат, потому что между ними всего десять лет разницы. Тристан в раннем детстве потерял родителей. Жюль взял его к себе и воспитал. С тех пор они не расставались. Видишь ли, эти двое очень близки. Как бы ты поступила на месте Жюля, если бы тебе показалось, что любимого человека убили?

— Наверное, ты права, — нерешительно согласилась Беттина.

Но Жюль по-прежнему пугал девушку.