— Ты просто дурак и вовсе не из-за Бастиды хочешь видеть де Ламбера, а потому, что эта белокурая дамочка хочет выйти за него замуж. Имей мужество признаться.

— Возможно, ты прав.

— А тебе не приходило в голову, что он может не захотеть девчонку, если та вернется с твоим ребенком?

— Откуда ты знаешь? — рассерженно спросил Тристан, едва не вскочив из-за стола.

— Когда Беттина сообщала тебе новости, ее, наверное, слышала вся округа. Я не говорил об этом раньше, потому что ты все это время был в прескверном настроении!

— Ну что ж, Беттина, может, и беременна, но сомневаюсь, что ребенок мой. Вполне возможно, она приедет к де Ламберу с его собственным ребенком на руках, — с горечью пробормотал Тристан.

— Но это невозможно, — засмеялся Жюль. — Она пробыла здесь всего два дня.

— Нет ничего невозможного, — процедил Тристан; в глазах метнулось синее пламя.

— Да ты никак ревнуешь? Только не говори, что влюбился в девчонку!

— Сам знаешь, я никогда не увлекался женщинами. В моем сердце только одно чувство — ненависть. Но видеть, как в чреве Беттины растет ребенок, отцом которого может быть Ламбер… — поверь, сомнение, словно клинок, терзающий мне сердце.

— Тогда отпусти ее.

— В этом все дело. Я еще не устал от Беттины. Она… Тристан внезапно замолк и удивленно взглянул на дверь. Жюль повернул голову и увидел человека, великолепно одетого, в костюме из серого шелка и черном бархатном плаще. Вид и манеры свидетельствовали об аристократическом происхождении.

Мужчина пересек комнату и подошел к полной женщине, стоявшей за стойкой барьера и посылавшей клиентов наверх, к девицам.

Когда мадам заметила дворянина, лицо ее осветилось приветственной улыбкой.

— Ах, граф де Ламбер! Так скоро вернулись?

— Я бы хотел еще раз встретиться с Колетт, — ответил граф.

— Значит, моя новая девушка зажгла в вас огонь, так? Бедняжка Жанна будет так огорчена, что вы ей изменили!

Жюль боялся взглянуть на Тристана, но, повернув голову, увидел, что внешне тот кажется спокойным, хотя костяшки пальцев побелели от напряжения. Тристан медленно поднялся, словно лев, готовящийся к прыжку.

— Ради Господа Бога, Тристан! — рассерженно прошипел Жюль. — Он тебя узнает!

— Оставайся где сидишь и перестань причитать, словно ждешь отправки на виселицу, — холодно ответил тот и направился к графу.

— Месье, можно вас на два слова?

Пьер де Ламбер остановился у нижней ступеньки, опершись рукой о перила, явно раздраженный неожиданной задержкой. Но при виде белокурого гиганта, шагающего к нему, все мысли о Колетт и ожидаемом наслаждении куда-то улетучились. Незнакомец был необычайно высок, золотистые волосы слегка курчавились на шее. Одет он был, как простой матрос, в облегающие штаны и белую рубашку с открытым воротом и широкими, схваченными на запястьях рукавами. На черной перевязи висела шпага; рука покоилась на эфесе.

Смутное воспоминание пронеслось в мозгу Пьера, но он понимал, что вряд ли видел этого человека раньше, иначе сразу бы узнал его. Бросив на незнакомца подозрительный взгляд, он молча ждал, пока тот заговорит.

— Я случайно услыхал, как мадам назвала вас графом де Ламбером. В таком случае вы, наверное, сможете мне помочь, — дружелюбно начал Тристан, растянув губы в деланной улыбке.

— Чем именно, месье?

— Я ищу своего друга. Мне сказали, что он недавно гостил у вас.

— О ком вы говорите? У меня много друзей.

— О доне Мигеле де Бастиде. Он…

— Как ваше имя, месье? — перебил Пьер, потянувшись к шпаге.

— О, простите! Мое имя Матисс. Возможно, дон Мигель говорил обо мне. Он спас мне жизнь в бою, несколько лет назад.

— Дон Мигель ничего не рассказывал о битвах и не упоминал ваше имя.

— Ну что ж, он не из тех, кто хвастается подвигами, — засмеялся Тристан, чувствуя, что вот-вот взорвется. Он предпочел бы выхватить шпагу, но нельзя же убить человека только за то, что Беттина носит его ребенка.

— Не можете сказать мне, где найти дона Мигеля? Это очень важно.

— Почему? — недоверчиво спросил Пьер, уверенный, что этот человек не тот, за которого выдает себя.

Понятно, пират, похитивший Беттину, не осмелится появиться здесь.

— Как я уже говорил, дон Мигель спас мне жизнь. Я бы хотел отблагодарить его, может быть, стать его личным телохранителем и когда-нибудь тоже спасти ему жизнь.

— Сожалею, но ничем не могу помочь. Дон Мигель уехал три месяца назад, а я был слишком расстроен личными неурядицами, чтобы узнать, куда он отправился.

— Значит, вам неизвестно, где он может быть?

— По-моему, дон Мигель все еще на Карибских островах. У него там какое-то дело, которое он хочет решить перед возвращением в Испанию.

— Не сказал случайно, какое именно? — с надеждой спросил Тристан. — Возможно, я бы сумел отыскать его.

— Сомневаюсь, месье Матисс. Дон Мигель вряд ли задержится надолго в каком-нибудь порту, — ответил Пьер. — А сейчас позвольте пожелать вам доброй ночи — меня ждут.

— Конечно, — кивнул Тристан и, повернувшись, направился к своему столику. Улыбка на губах мгновенно исчезла, в глазах плясало синее пламя.

— Удивительно, как это ты не схватил его за горло и не потребовал признаться, спал ли он с Беттиной! Ты ведь хотел этого, так ведь? — прошипел Жюль.

— Да, но правды он все равно не скажет!

— Я слышал, что ты ему плел. Дурак! Неужели не заметил, какое у него сделалось лицо, когда ты сказал, что ищешь дона Мигеля. Удивляюсь, если он поверил твоим сказкам! По-моему, граф догадался, кто ты.

— Наверное, — сухо кивнул Тристан… — Говорил тебе, беспокоиться не о чем!

— Да, но ты попусту рискуешь! Мы по-прежнему не знаем, где Бастида. Можно всю жизнь болтаться в море, но так и не найти его!

— Значит, хочешь сдаться?

— Ну, неплохо бы возвратиться на остров, хоть ненадолго, — отозвался Жюль.

— Мы отплыли только месяц назад и пока зашли в четыре порта. Если же сильно тоскуешь по жене, нужно было остаться, как я просил.

— Я не волнуюсь за их безопасность. Жоко и остальные, кого мы оставили в порту, смогут их защитить. Но не я один скучаю по дому, вся команда — тоже, включая и тебя, друг мой. Ты ведь не только ради Бастиды приехал сюда! Хотел увидеть жениха Беттины. Разочарован, потому что граф молод и красив?

— Почему это должно волновать меня? — спокойно осведомился Тристан, но тут же неожиданно взорвался:

— Какого дьявола он делает в поганом борделе?! Будь я на его месте, обыскал бы каждый остров! А этот валяется в постели шлюхи! Бьюсь об заклад, и пальцем не пошевелил, чтобы найти Беттину!

— Именно этого ты от него хочешь? Чтобы он ее нашел?

— Нет.

— Тогда что же?

— Просто не пойму, почему он ничего не предпринимает? — уже спокойнее спросил Тристан.

— Этого ты знать не можешь, но не стоит дожидаться его, чтобы расспросить. Ужин все равно остыл. Я за то, чтобы немедленно возвратиться на судно.

Тристан засмеялся.

— Что случилось с тобой, дружище? Раньше ты не боялся рисковать.

— Да, но теперь у меня трое малышек, и Малома снова беременна. Хотел бы я перед смертью увидеть сына.

Тристан, нахмурившись, пошел к выходу, вспоминая о мучительных бессонных ночах, проведенных в думах о Беттине и ребенке, которого она носит.

В доме по утрам стояла приятная прохлада, и только жаркое полуденное солнце способно было нагреть толстые белые каменные стены. Беттина, одетая в просторное платье без рукавов из желтого ситца, медленно сошла по ступенькам, неся перекинутое через руку большое полотенце. Во Франции она носила только самые модные платья, потому что Андре запрещал ей надевать простую одежду. Но на этом тропическом острове пришлось отказаться от лишних юбок и корсажей, а широкие кружевные воротники и пышные рукава в такую жару просто немыслимы.

Улыбаясь, Беттина оглядела большую обеденную залу. Цветные гобелены, принесенные Жоко из подвала, висели над камином, а на окна она сшила белые занавески. Окна были слишком малы, Беттина решила, что их нужно увеличить, но придется подождать Тристана и спросить его разрешения. Пять кресел со светлой обивкой были расставлены по зале, а Жоко сейчас делал новый диван.