Тьфу. «Мэт». Тот стремный бар был популярен. Все равно… я собиралась выйти из дома, чтобы проветрить голову. Я не могла поверить, что ни с кем не разговаривала целый день.

Пришло еще сообщение от Клаудии и письмо от Сэмми, позже я влезла в узкие джинсы и натянула топ с глазами Фредди Меркури прямо на сиськах. Письма от девчонок подняли мне настроение, хотя Сэмми и прислала мне в письме изображение члена.

«Мэт» находился в той части города, что походила на декорации фильма «Ходячие мертвецы». Это было слишком далеко, чтобы идти пешком, а на такси дорого, к тому же Джош не собирался пьяным садиться за руль, поэтому мы сели в автобус. Было странно сидеть там и смотреть на людей вокруг. Хотя Мадрид и был шумным городом, там было больше жизни и дружелюбия. Больше улыбок.

- Почему у тебя такой вид, как будто ты замышляешь массовое убийство? - спросил Джош, наклоняясь, в то время как автобус проносился вниз по Бродвею. – Я чего-то не знаю?

- Они были правы, знаешь, - сказала я, - когда говорили, что Ванкувер не для развлечений.

- Может быть, но... ты же знаешь, что и здесь можно повеселиться?

- Люди в Испании были настолько... я не знаю... рады нас видеть. Дружелюбнее. Разговорчивее.

- В Ванкувере всегда было так. Он не слишком отличается от других крупных городов.

- Он изменился.

- Нет, Вера. Ты изменилась.

Он был прав. До недавнего времени я была счастлива здесь. Сегодня ночью это стало еще очевидней. Мы заняли стол в углу, возле грязной стойки бара, и пока мы ждали его друзей - я огляделась. Все было как всегда: пьяные телки, самоуверенные типы, пиво Pabst Blue Ribbon со льдом за три доллара, но теперь я сравнивала с Испанией. Там мужчины пялятся только, если пьяны, или чрезвычайно самоуверенные подойдут к женщине. Все это выглядело забавно: из колонок доносилась музыка, но никаких дружеских улыбок и кокетливых разговоров.

Друзья Джоша мало чем отличались - я знала это, но, по крайней мере, когда они были рядом со мной, разговаривали, то старательно пытались не смотреть на Фредди Меркьюри. Ну, не все из них. Я знала долговязого Бреда с самого детства. Фила я знала со школы. Я была для них практически сестрой.

Потом был еще Адам, парень, которого я встречала только несколько раз прежде. Он был довольно горячим, я бы отдалась ему: зелено-голубые глаза, широкая челюсть, колючие русые волосы, крепкого телосложения, поэтому я бы обычно не возражала, когда он уставился на мою грудь. Впрочем, сейчас это чувствовалось каким-то неправильным. Он смотрел плотоядно, хотела бы я, чтобы Фредди осадил его взглядом.

- Как Испания? - спросил Адам. – Наверное, тебе было не до веселья. Ты была на Ибице?

Я покачала головой, вертя в руках банку пива. – Нет, я была только в одном месте, в Акантиладо, помогала изучать английский.

- Какой отстой.

Я смерила его взглядом - Уж будь уверен, это не так.

Он откинулся в кресле и криво усмехнулся. – Как будто я не знаю, что такое преподавание? Это отстой. А вовсе не отпуск. Ты должна была увидеть какую-то культуру или что-то еще.

Я с шумом выдохнула. - Там много культуры.

- Так что это были за учения? С детьми?

- Нет, со взрослыми.

- Они что, были умственно отсталые?

Я посмотрела на него, готовая к обороне. – Нет, это были успешные люди. У всех был базовый уровень знания английского. Они хотели улучшить свой разговорный язык. Пополнить свой словарный запас и обрести уверенность в деловом общении.

Он пожал плечами. - Не знаю, что еще может звучать так же скучно.

Я закатила глаза. – Все, что угодно. Я встала со своего места и взглянула на Джоша, который смотрел на меня со странным выражением на лице. - Хочешь пить?

Он кивнул, а Адам сказал. - Возьми и мне, красотка.

Я протянула ладонь и пошевелила пальцами. Он был сбит с толку. - Дай мне денег, - сказала я, - и я принесу тебе выпивку.

Он хмыкнул и достал немного денег, бросая мне через стол. Он широко улыбнулся Джошу. - Черт, Джош, старшая сестра вернулась из Европы и вдруг ее от меня воротит.

Я странно на него посмотрела и взяла деньги со стола. Меня от него воротит? Я даже не знаю его. Я состроила ему глазки и несколько раз прошлась по его обиженному лицу, как раньше делала, но теперь все было по-другому. Адам - мальчишка, а я не хотела мальчишку. Я хотела мужчину, мне нужен был мужчина и один в частности.

Я пошла в туалет, чтобы проверить телефон - нет ли сообщений и писем. От Матео ничего.

Я почувствовала, как сжимаю в руке телефон, губы поджаты. Я засунула его обратно в сумочку и пошла к бару. Стоя в очереди, кто-то разлил пиво мне на ботинки, и я подумала, может мне уже достаточно этого места. Когда из колонок зазвучала песня «Летняя грусть», завизжали девчонки - тогда я все поняла. Я купила Джошу и Адаму пиво и поставила на стол.

- А где твое пиво? - спросил Джош.

- Я иду домой, - сказала я ему.

Он начал вставать, но я вытянула руку. - Нет, я в порядке. Оставайся. Это часовые пояса. Нужно идти спать. - Прочих я одарила быстрой улыбкой. - Спокойной ночи.

Я развернулась и пошла, до меня доносились крики Джоша: «Вера!», затем Адам сказал: «Отпусти ее, у нее, наверное, ПМС».

- Да пошел ты, - проворчала я под нос. Выйдя, я наступила на одну из луж - в них отражался свет. Было не холодно, но я обняла себя и опустила голову, ускоряя темп. Я прошла несколько кварталов, оставляя позади наркоманов, их сменили бомжи, затем было общежитие, которое находилось по дороге к моей автобусной остановке.

Я не могла не остановиться. У них был небольшой бар и компьютерный столик прямо у окна. Из комнаты лился теплый свет, освещая фотографии Ванкувера и Британской Колумбии на красной стене. Там были девушка-индианка и парень-немец: они выпивали и болтали с путеводителем в руках, робкие улыбки. Были и две азиатские девушки, сидящие за компьютером с бумажными стаканчиками кофе и что-то печатающие. Высокая белокурая пара с рюкзаками говорили с молодой женщиной за стойкой регистрации, она показывала карту города.

То же было и со мной шесть недель назад в Лондоне. Предчувствие чего-то нового впереди. Все эти люди внутри испытают то, что изменит их навсегда.

И вот я стою на темной, мокрой улице одна.

Просто воспоминания.

Никаких сообщений.

Я стала одержимой.

Это не было для меня чем-то новым, меня с легкостью затягивало. В двенадцать лет я впервые посмотрела Индиану Джонс (да, знаю, поздно спохватилась), и я стала одержима не только Харрисоном Фордом, но и археологией. Я решила, что буду археологом, а не астрономом и хотела прожить жизнь, таскаясь по джунглям и пустыням в поисках приключений. Я решила, что изобрету машину времени, чтобы попасть в 1980 год, когда Харрисон Форд был моложе и не таким сварливым, хотела женить его на себе и увезти назад в будущее.

В шестнадцать я была одержима Ником Кейвом и всем, что с ним связано. Я вступала в фан-клубы в чатах, скачивала тексты и анализировала, собирала интервью, и раз за разом перечитывала, жадно глотая слова. Я пошла в няни, хотя не самый большой любитель детей, но мне нужны были деньги, чтобы ездить по Америке, следуя за ним на гастроли. Само собой разумеется, я так и не скопила средств для этого, но мне удалось заработать достаточно, чтобы купить пластинки для несуществующего проигрывателя и редкие концертные афиши.

А когда мне было двадцать три я отправилась в Испанию на месяц и стала искушением для женатого мужчины и теперь зациклилась на том, что не получаю от него сообщений. Прошло два дня, как я ушла от Джоша, и теперь походила на бомбу замедленного действия. Я переписывалась с Клаудией и даже с Полли, которая стала мне ближе после программы – казалось, мы с ней попали в похожую ситуацию. По крайней мере, Эдуардо ей писал. Я говорила и с другими: Сэмми, Бэккой и даже Мануэлем, с которым мы болтали о нашей любимой рок-группе.

Но не с Матео.