В таком раздраженном настроении он прибыл в свое владение — игорный дом — и сразу же устремился в свои личные апартаменты. Слуга, поперхнувшись от растерянности, не успел доложить ему, что там его ждет гость. Флинн вместо приветствия встретил его сухо и деловито.

— Ваш камзол доставлен вам высушенным, выстиранным и отглаженным.

На спинке стула демонстративно красовался вельветовый камзол, который Джулиан набросил на плечи Серены после ее падения в пруд.

— Благодарю.

Джулиан налил себе в стакан бренди и отхлебнул порядочный глоток, готовясь к дальнейшему, более серьезному разговору. Предвиделась интересная игра.

— Серена просила меня кое-что вам передать.

— Леди Серена Уорд не должна тратить на меня свое время.

— Но это не займет много времени.

— Раз так, я готов выслушать.

Флинн с улыбкой нанес ему удар, заставивший Джулиана пролететь всю комнату, стукнуться головой об полки с хрусталем и растянуться на полу, обсыпанном осколками разбитого стекла.

— Тебе этого достаточно? — спросил Флинн.

— Ты сошел с ума.

— Ни в коей мере. Это тебе письмо от Серены, ублюдок!

Флинн наступил сапогом ему на грудь.

— А теперь поговорим.

Он с удовольствием плеснул в лицо Джулиана остатками бренди из опрокинутого графина.

Такой язык Джулиан понимал лучше, чем родной английский.

— Я ведь тебя убью, Флинн.

— Я убью тебя раньше.

— Ошибаешься.

Джулиан вывернулся и отбросил Флинна ударом ноги. Флинн застонал и распластался лицом на острых осколках, усеявших пол. Из порезов стала сочиться кровь.

— Меньше говори, больше делай, — посоветовал ему Джулиан.

Внизу, в комнате, где шла игра, услышали шум.

— Землетрясение. Такое я уже испытывал в Египте, — сказал полковник Моуби. — Неужели уже и Лондон трясет?

— Мы трясемся от азарта, — засмеялись игроки, кидая на зеленое сукно жетоны, купленные за золото. Смех стих. Все погрузились в молчание, наблюдая за вращением рулетки.

Джулиан протянул руку и помог Флинну подняться.

— Я правильно понял содержание письма? Ты не переврал его?

Флинн был унижен, но не сломлен.

— Леди Серена попросила вам уплатить за ваши услуги. Я посчитал, что пощечина будет нормальной платой.

— Она жаждет моей крови! — рассмеялся Джулиан.

Флинн, повинуясь инстинкту лакея, стал убирать с ковра следы недавней драки.

— Оставь это. Уберут слуги. Это их дело! Флинн с сожалением посмотрел на черепки древнегреческих ваз и осколки драгоценного хрусталя.

— Я нанес вам большой убыток.

— Мы сочтемся, если ты скажешь мне всю правду о Серене.

Джулиан обнаружил среди перевернутой мебели оставшуюся в целости бутылку бренди и пару стаканов. Он наполнил их.

— Выпьем за мир между нами, Флинн, и за полную ясность в наших отношениях. Что желает Серена?

— Чтоб ты оставил ее в покое.

— И я хочу того же для себя.

— Почему ты преследуешь ее?

— Я?

— Да.

— Наоборот. Она угрожает мне. Ей хочется, чтобы меня повесили, распяли на кресте, в лучшем случае избили плетьми до полусмерти. Не так ли?

— Ты этого заслуживаешь, — сказал Флинн. — Но ты ошибаешься. Она честна перед тобой. Не в пример тебе.

— Что она хочет?

— Чтобы ты получил удар по своей мерзкой физиономии.

Флинн оправился от унижения и разговаривал теперь как посланец достойной стороны.

— Тебе не надоело драться? — спросил Джулиан с горькой улыбкой. Ему совсем не хотелось сражаться с Флинном.

— Флинн! Ты знаешь ее так давно. Скажи мне, кто она?

— Она жертва, которую приносят на алтарь.

Флинн выражался красиво. На него подействовал стакан бренди и предшествовавшее ему сражение с Джулианом.

— Они торговали ею, как уличной девкой, чтобы завлечь благородных господ в свою паутину. Ты игрок, ты знаешь! Безумный игрок ставит на одну цифру или карту в надежде, что она должна выиграть. Так и они на якобитов! Ее подставляли, как могли. Заставили влюбиться в того, кто несчастен и гоним…

— В кого, например? — Джулиан не очень верил исповеди Флинна.

— Ты должен знать капитана Аллардайса. Если он офицер армии Его Величества, то я Бог знает кто, только не сын своей матери. Он никогда не служил в кавалерии, хотя трепал об этом языком направо и налево. Но Серена не так проста, как ты о ней думаешь.

— Она непредсказуема, — задумчиво произнес Джулиан. — Она совершает поступки, очертя голову кидается в авантюры, а только потом, поразмыслив, начинает жалеть о том, что сделала.

Флинн откинулся в кресле и с нескрываемым презрением посмотрел на Джулиана.

— И ты считаешь, что она в гневе устроила твое похищение, а потом одумалась и раскаялась?

— Разве это не так?

— Нет, ты ее совсем не знаешь.

— А ты знаешь?

— Я знаю ее с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Я вырос у них в доме и изучил ее характер. Всадить кинжал в спину человеку — это ниже ее достоинства, хотя отомстить за себя она способна. Но это будет не подлый удар, а тонко рассчитанное справедливое возмездие. Хочешь иметь доказательства, расспроси того красавчика, которого Серена заманила к алтарю.

Джулиан чуть не подскочил на месте от удивления.

— Серена кого-то заманила к алтарю?!

— Ты разве не слыхал этой истории? Этого самого проходимца Аллардайса. Ей тогда еще не было семнадцати, cэр Роберт очень постарался, чтобы она влюбилась в Горацио, и, кажется, добился своего. Меня она не слушала. В то время у Серены еще было приданое.

— Куда же оно подевалось?

— Как куда? Провалилось все в тот же бездонный колодец. Когда Серена достигла совершеннолетия, то пожертвовала его своему отцу-кровопийце на безнадежное якобитское дело. Ружья и порох стоят немалых денег.

— А Летти? Она тоже лишилась приданого?

— Нет. Летти и Клайв пока еще несовершеннолетние. Сэр Роберт не мог наложить свою загребущую лапу на их денежки. По завещанию их бабушки они хранятся в неприкосновенности.

— Бедная Серена! — Джулиан ощутил нечто вроде сочувствия к ней. — Но продолжай! Мы отклонились от главной темы.

— Любой дурак догадался бы, что Аллардайс охотится за приданым, а отец Серены имел в этом свой интерес. Может, они договорились, как поделить денежки. Сэру Роберту необходимо было добраться до них поскорее… Ручаться я, конечно, не могу, сам при их беседах не присутствовал, но это и так очевидно.

— А что было дальше? — в нетерпении спросил Джулиан.

Прежде чем продолжить, Флинн еще подкрепился бренди.

— А вот что! Серена обнаружила, что все время, пока ее возлюбленный за ней ухаживал, вздыхал и закатывал глазки, он еще амурничал с бабенкой Лоуренса.

— С Амелией?

— А, ты ее знаешь! — сухо отметил Флинн.

— Неважно. Это к делу не относится. Продолжай.

Флинн не мог отказать себе в удовольствии лукаво усмехнуться, вспоминая давнюю проделку.

— В ночь, когда наши влюбленные собрались сбежать, чтобы обвенчаться, якобы втайне от отца, — угадай, кто вылез из окна и спустился по веревочной лестнице прямо в объятия Аллардайса? Ваш покорный слуга, Ричард Флинн. В то время я был смазливым мальчуганом четырнадцати лет от роду, с фигуркой точь-в-точь как у Серены, и, если прикрыть лицо вуалью, моя родная мать не отличила бы меня от нее.

— Черт побери! — воскликнул Джулиан. — Вас и сейчас можно спутать…

— Если устроить шутку с переодеванием, то может быть! — охотно подтвердил Флинн. — Ну а дальше все шло как по маслу. Аллардайс привез меня в церковь в Мойфейре, ты ее знаешь. Его друзья там нас уже ждали. У алтаря я сбросил вуаль, и он убедился, какой трюк выкинула Серена, чтобы ему отомстить. Горацио готов был убить меня. От хохота присутствующих церковь чуть не развалилась.

Джулиан тоже смеялся до слез.

— Как же ты спасся, Флинн? Ведь негодяй мог проткнуть тебя на месте?

— Ну, я сумел постоять за себя. Он же малый трусливый. Потом не так просто совершить убийство на глазах у веселящейся публики. В награду Серена мне отдала кольцо, которое «жених» вручил ей в знак «любви». Аллардайс не посмел взять его обратно. К нашему удивлению, изумруд в нем оказался настоящим, хотя все его клятвы в вечной любви были сплошной фальшью. Кольцо мне было ни к чему, а изумруд пригодился.