Бигбаг выбрался из тягача. Аборигены бродили плотными толпами, обтекая его с двух сторон. Наверняка кто-то из них располагал так необходимой Бигбагу информацией…, вот только знать бы, кто?

Этот? Или этот? Или вон тот коротышка?…

Нет, проклятые пограничники не добьются своего! Сказано же – никогда не загоняйте противника в угол. А его – загнали. И если раньше он мог – пусть осознавая свой провал, пусть отчасти даже презирая себя за неудачливость – убыть с планеты в самый последний момент даже с пустыми руками, то теперь он просто обречен на то, чтобы найти галактику. Держа ее в заложниках, можно будет диктовать свои условия…

После обыска резиденции Розенберга Бигбаг твердо знал: галактика была у него с собой – там, на встрече с послом. Он просто как-то хитро спрятал ее…, а значит, она у него по-прежнему с собой! Там, где он сейчас находится…

Судя по всему, аборигены не пожирали трупы соплеменников сразу, на месте. Наверняка у них имелся какой-то обряд…, а следовательно, и место, где обряд проводится, и специальные жрецы или чиновники…

Дикари обожают обряды!

Но откуда у этих мерзавцев настоящее оружие?

Похоже, во Вселенной не осталось никаких законов! Кто-то поставляет оружие на примитивные планеты…, что ж, настанет время разобраться и с ними. Наверняка это те же, кто нанял дезинсекторов для его родной планеты. А если они и не нанимали, то наверняка подумывали об этом. Многие, ох как многие точили зубы на его свободолюбивых соплеменников! Точили – и ломали, точили – и снова ломали…

И взяли – только обманом.

Он наткнулся грудью на что-то твердое и остановился. Перед ним была небольшая хижина из пестрой бумаги, пластика и стекла. Переводчик-телепат подсказал: здесь продают новости вместе с бумагой.

Он тупо смотрел на все эти новости и бумагу, понимая, что добывать информацию из этого мусора можно будет как раз до момента испепеления. Так не пойдет, так он не согласен…

Бигбаг осторожно, чтобы не повредить, взял торгующего новостями аборигена за отвороты одежды и чуть-чуть встряхнул его.

– Где вы храните трупы?

– Ты чего, парень? Нанюхался? Бигбаг встряхнул его покрепче и медленно повторил вопрос:

– Где. Вы. Храните. Трупы?

– К-какие трупы? У меня нет никаких…

– Ты, тупое ненужное создание! Если я тебя сейчас прикончу, куда тебя денут?

– Похоронят…

– Зароют в землю?

– Д-да…

– Сразу?

– Не думаю. Сначала в морг…

– Что такое морг? Храм?

– Ну…, морг. Не знаю, как…

Бигбаг стряхнул аборигена внутрь его хижины и повернулся, чтобы идти, как взгляд его зацепился за цветную бумажку. "Виды Нью-Йорка"…

Это были очень полезные для его миссии виды. Вот вам, пограничники, подумал Бигбаг, сгребая бумажку в карман.

– Э…, ты! – завопил торговец, стервенея. – Доллар за три штуки!

Бигбаг ошеломленно отмахнулся от него. Похоже, все местные жители теряли инстинкт самосохранения, когда разговор заходил о деньгах. Это настораживало… Впрочем, кого это будет интересовать после испепеления?…

А теперь – искать этот самый морг. Быстро, быстро, еще быстрее!

Время – сгорало.

Взвизгнув покрышками, "форд" остановился у будки с надписью "Изготовление ключей на заказ". Джей с первого взгляда определил во владельце будки чужака. И то сказать, ошибиться было практически невозможно. Бледная, с синеватым, как у мертвеца, отливом кожа, лиловые круги под глазами, нечесаные волосы до плеч, неподвижный взгляд… Владелец стоял, облокотившись на прилавок, и смотрел в пространство. Рядом с ним на прилавке восседал упитанный мопс, облаченный в попонку с надписью "Я люблю Нью-Йорк".

Подождав, пока Кей осмотрится по сторонам и подойдет поближе, Джей заметил:

– Камуфляж хуже некуда. Сразу видно – пришелец.

– Не нравится – поцелуй мой мохнатый зад, – тоненьким голоском отозвался пришелец.

Джей опешил. Говорил не человек, нет. Слова исходили из пасти мопса.

Братцы, да что же это деется? Мало того, что в каждом встречном теперь подозреваешь инопланетянина, еще и на всяких там псин с кошками прикажете поглядывать? Совсем озверели чужаки…, ну, то есть охренели.

– Познакомься, это Фрэнки, – сказал Кей. – Привет, Фрэнки. Как делишки? Ты не занят? – Он взял мопса на руки.

– Мне некогда болтать! Мой рейс через час!

Кей встряхнул мопса, отчего тот задергал всеми четырьмя лапами одновременно.

– Джей, звони на живодерню. Скажи, мы поймали бездомную собаку.

– Пусти меня, негодяй!

Прохожие замедляли шаги, осуждающе косились на Кея, некоторые, судя по их виду, явно были не прочь пересчитать ему кости. Такова людская натура: никто не придет на помощь монашке, которую грабят средь бела дня на Бродвее, зато любого, поднявшего руку на домашнее животное, люди готовы растерзать. Джек" вспомнился промелькнувший недавно в телевизионных новостях сюжет о землетрясении в Южной Америке. Голодные, оставшиеся без крова пеоны на фоне развалин, еще накануне служивших им домами. Изможденные старики, угрюмые женщины с плачущими детьми… На заднем плане присутствовала собака с двумя щенками. Так вот, студию завалили письмами с предложениями помощи.

Большинство сочувствовало собаке.

– Все в порядке, – объяснил Джей какому-то типу, который как будто вознамерился пристать к Кею с расспросами. – Этот пес должен моему Другу денег.

Тип ошарашенно воззрился на Джея, покачал головой и пошел своей дорогой.

– Что тебе известно об балтианцах? – спросил Кей.

– Ничего, – отрезал мопс.

– Ничего? – Кей устроил животине воздушную карусель – Джей невольно поморщился – и тряс до тех пор, пока мопс не проскулил:

– Хваатит! Хваатит!

– Говори!

– Розенберг – не простой балтианец. Он был хранителем галактики. Думал, здесь он будет в безопасности.

– А жук его отыскал. – На лице Кея появилось подобие улыбки.

– Галактика – неисчерпаемый источник субатомной энергии, – важно сообщил мопс. – Попади она в жвала жукам – и балтианцам крышка.

– А аркиллиане здесь при чем?

– Они из-за этой галактики давно спорят…, никак не договорятся, кто ее будет хранить.

– Спроси про пояс, – посоветовал Джей, напряженно прислушивавшийся к допросу.

– Фрэнки, Розенберг сказал: "Галактика на поясе Ориона". Что это значит?

– Понятия не имею!

Лицо Кея исказила гримаса. Он затряс мопса с такой яростью, словно Фрэнки и вправду задолжал ему кругленькую сумму. Улица огласилась истошным собачьим визгом.

Джей понял: еще чуть-чуть – и их наверняка линчуют.

– Проходите, проходите, – сказал он плечистому парню, смерившему Кея суровым взглядом. – У нас сеанс чревовещания.

По всей видимости, Фрэнки осознал, что намерения у Кея самые решительные и что визгом делу не поможешь.

– Галактика тут! – выдавил он. Кей мгновенно прекратил его трясти.

– Продолжай.

Продолжить у Фрэнки не вышло – встрял Джей.

– В галактике миллионы звезд и планет, – снисходительно бросил он. – Как она может быть тут?

Мопс ухитрился состроить презрительную рожу. Да и саркастическая усмешка Кея оптимизма не внушала. Джею вдруг вспомнилась старая фотография в какой-то книжке: Уинстон Черчилль и его любимый бульдог, оба с сигарами. И у Черчилля, и у бульдога была одинаковая мина – точно такая же, как у Фрэнки.

– Люди, когда вы наконец поймете, что размер несущественен? Что важной и ценной может оказаться и малая вещица?

– Размеры галактики? – требовательно спросил Кей.

– M-м… Чуть побольше лесного ореха. – Внезапно Фрэнки заговорил совсем иначе, просительным, умильным тоном:

– А теперь, пожалуйста, отпустите меня. Мне нужно прогуляться перед дальней дорогой. Вон как раз симпатичный столбик…

– Ладно. – Кей опустил мопса на тротуар, напоследок еще раз его встряхнув. – Проваливай.

– Спасибо. – Фрэнки деловито засеменил прочь.