— Как вы, Пётр Иннокентьевич? — спросил помощник, сев на стул, который стоял рядом с койкой.

— Сказал же, курить очень хочу. Мне, конечно, вкололи обезболивающие, но с хорошим табачком это не сравниться. — Пётр с благодарностью взглянул на Руслана, — Получается, я тебе жизнью обязан?

— Не надо меня благодарить, я просто сделал, что должен. Самое главное, что вы остались в живых.

— Я надеюсь, ты без дела не сидел все эти четыре дня?

— Нет, конечно. — лицо Руслана стало более серьёзным, — Я допросил Драгана Радича. Он сразу понял, что деваться ему уже некуда, поэтому во всё признался.

Руслан поведал Петру о признание Драгана и о том, как ему было сложно сдерживать во время допроса.

— Мда, такой услужливый и дружелюбный, оказался на деле полной мразью. — прокомментировал Пётр, — И несмотря на это, Листов его до последнего прикрывал.

— А Радич ещё сомневался в его преданности. — в этот раз Руслан говорил о Гвидоне более спокойно, — Не думаю, что он бы сделал бы тоже самое для Листова.

— Знаешь, мне кажется, Листов в последние минуты жизни понял, что из себя представляет его "друг", но было уже поздно. В любом случаи, дело считать практически завершённым. Радич избавился почти от всех членов банды, чтобы не отвечать перед законом, а в итоге будет отвечать за всех.

***

Август 1914 год.

Уже несколько дней в Александрограде стояла хорошая погода. Сквозь светло-серое небо пробивались солнечные лучи, а также тёплый ветер качал ветки деревьев, чьи листья начинали желтеть.

Пётр гуляла вместе с Маргаритой по набережной. Купив у приятного толстого дядечки яблочную карамель, супруги направились вдоль берега к беседке с автоматонами русалок, возле которой играли их дети.

— Что ты такая грустная, Рита? — спросил Пётр, увидев, как его жена задумчиво смотрит то на море, то на прохожих.

— Александроград такой спокойный. — на лице Маргариты появилась робкая улыбка, а в её взгляде появилась неуверенность, — Так и не скажешь, что война началась.

— Говорят эта война всего на несколько месяцев. Я не думаю, что она дойдёт до острова.

— Хочется в это верить. Знаешь, я так рада, что тебе предложили работу в феодоровском отделение имперской контрразведки. Говорят, работа адская, но уж лучше там, чем на фронте.

— Я согласился, потому что при феодоровском отделение работают талантливые инженеры.

— Знаешь, Петруша. — Рита положила свою руку на руку супруга, — Даже если это идея с протезом не сработает, я не вернусь в темноту. Я уже по немногу привыкаю, и благодаря Лёнечке, нашла хобби.

— И много тебе осталось до конца романа?

— Достаточно, но главное, у меня есть вдохновение.

Продолжая гулять, на пути супругов попался мальчик, махающий газетами и крича: "Свежий выпуск Феодоровских ведомостей. Судья вынесет приговор по делу банды Драгана Радича 16 августа. Оправдают ли суд барона фон Армгарда? Покупайте газеты."

Судебный оказался достаточно длительным, чем ожидал следователь. Судьба Драгана очевидна, обвинитель попросил назначить ему двадцать лет каторги. Единственное утешение ему была невеста. Стана, простив всё, каждый день навещала жениха, а когда обвинитель высказался на прениях, она заявила, что отправится с любимым даже на поселения. Всё это раздражало Алису Милованову, которая выступала по делу, как потерпевшая. Речь обвинителя её возмутила, ибо та, как и другие потерпевшие в этом деле, надеялась на смертную казнь. Судьба же шифровщика Вернюкова была более печальной, ибо яд медленно, но верно сделал своё дело, и бедняга не дожил до суда. А с бароном фон Армгардом всё оказалось куда сложнее. На суде он утверждал, что он не знал, как Драган планирует собрать заказ. Учитывая его богатства, которые позволили нанять хорошего адвоката, и связи, очень велика была вероятность того, что он выйдет сухим из воды.

В любом случаи, Пётр ждал, когда этот нервозный процесс закончится.

Наконец, он добрался с супругой до беседки. Близнецы размахивали скакалкой, через которую перепрыгивала Лёнечка. Увидев родителей, дети радостно подбежали к ним.

— Ну, детки, держите карамель. — раздав детям сладости, Пётр обратился к жене, — Мне пора в порт. Думаю, я и Саша успеем к ужину.

Как много юных ребят и зрелых мужчин в солдатской форме стояло в порту Александрограда. Они утешали своих родных и самих себя обещаниями вернуться. Среди них был и Руслан. Провожали его Люся и Вера, которая уже месяц жила с братом и сестрой Воскресенских.

— Руслан, братик. — проскулила Людмила, крепко обняв брата, — Я знаю, ты сильный и смелый. Ты ведь обязательно вернёшься.

— Ну, конечно, Люся. Это ведь ненадолго, я уверен в этом. — Руслан дотронулся руками до щёк сестры, — Берегите друг друга, и не забывай про могилу дядюшки.

— Конечно, не забуду. Хорошо, хоть успели ограду поставить. А вот когда ты вернешься, мы и памятник новый установим.

— С Божьей помощью так и будет. — затем Руслан обратился к Вере, — Мне так жаль, что…

— Я только успела к тебе привыкнуть. — произнесла девочка, грустно улыбнувшись, она зажмурила глаза, чтобы сдержать слёзы, и произнесла с дрожью в голосе, — Пожалуйста, вернись в любом виде, но живым! Я не хочу больше никого терять!

Руслан, вспомнив из детства, как поступал дядя Василий, обнял Веру, и не отпускал до тех пор, пока она не успокоится. Затем он на вокзале увидел ту, кого не ожидал. Александра аки прекрасное видение плывущей походкой шла к нему.

— Александра? — Руслан старался говорить помедленнее, чтобы не заикаться, — Честно сказать, я не был уверен, что вы придёте.

— Я не могла не прийти. Вы уезжаете в опасный, но очень смелый и благородный путь. — девушка ободряюще улыбнулась, — Я не сомневаюсь, что вы вернётесь. Уж если вы пережили два года работы с моим батюшкой, то войну вы тем более переживёте.

— Благодарю вас. И, Александра… — Руслан для смелости положил руку к нательному крестику, — Александра, разрешите я вам буду писать письма?

— Конечно, Руслан. Я же постараюсь вам отвечать.

Этот ответ настолько ободрил юношу, что он решился поцеловать руку Александры, она же благосклонно улыбнулась.

— Здравствуйте, Пётр Иннокентьевич. — поздоровалась Вера, увидев, как Пётр к ним подбегает.

Остановившись мужчина отдышался после долгого бега. К счастью, он прибыл на место вовремя.

— Пётр Иннокентьевич, я не ожидал, что… — появление начальника стало для Руслана приятной неожиданностью.

— Ты правда думал, что я тебя не провожу? — Пётр хлопнул бывшего помощника по плечу.

Они несколько секунд молча смотрели друг на друга, а затем обняли друг друга аки отец и сын. Петр знал, что ему будет не хватать помощника, который иногда служил ему заменителем совести, а Руслан же осознавал, как будет скучать по начальнику, который его научил его быть храбрым.

— Будь осторожен, Воскресенский. — Пётр снова хлопнул помощника по плечу, — Отвага отвагой, но тебя будут ждать дома. Не забывай это.

— А вам удачной работы в контрразведке, а также желаю найти талантливого инженера, который доведёт чертёж Саввы Демидова до ума. — затем Руслан сделал шаг назад и одарил грустным взглядом провожающих, — Ну что ж, мне пора!

Зайдя на корабль, рядовой Воскресенский, поднялся на палубу, чтобы уже оттуда вместе с остальными солдатами попрощаться с близким. Впереди ждал опасный путь, который либо его погубит, либо сделает более сильным человеком, чем прежде. И вот корабль начал медленно отплывать от порта. И марш "Прощание славянки" провожал солдат на будущие сражения во имя чести Империи.

Когда Хрусталик поставил точку в истории, я снова посмотрел ему в лицо. В этот момент он у меня ассоциировался с фениксом, который сгорел в тёмном пламени этого дела, а затем переродился в нового человека с чернотой в сердце. Эта темнота даст о себе знать спустя четырнадцать лет, когда мой друг будет состоять в верхушке правящей фашисткой партии Феодоровского острова. Но это будет потом, а в данную минуту я видел перед собой простого солдата, который ещё до войны успел разочароваться во многих вещах.