Профессор назвал нас рандомными именами которые он подсмотрел в сознании пузанчика. По его словам, он и мастер руководители исследовательского корпуса, а мы типа младшие научные сотрудники. Он говорит, что мы изучаем наследие былых цивилизаций, типа этнографическая экспедиция, короче фольклор собираем, — улыбнувшись комментировала девушка, — А губернатору, похоже, сказка профессора не понравилась, он говорит, что этот мир закрыт и хорошо охраняется извне, чтобы кое-кто отсюда не вырвался. Поэтому он очень обеспокоен обстоятельствами нашего появления в этом мире.

Мичил многозначительно кашлянул, Сергей Иванович искоса глянул на мастера и заговорил вновь:

— Профессор говорит им, что наше присутствие в этом мире санкционировано, подробности само собой мы обсудим только с их руководством… Мастер! Габриэлу опять плохо! — воскликнула Гадрун, заметив сползающего по стене мертвецки бледного мальчишку.

Гриша этот раз оказался быстрее всех, он молниеносно достал из отдельного кармана рюкзака Хита-ингалятор, присел рядом, приподнял его голову левой рукой и пшикнул из баллончика в рот мальчишки. Тут уже подсуетился Страж, он высыпал на перчатку два красно-оранжевых семени, похожих на смесь гвоздики и фасоли, не церемонясь он скормил их очнувшемуся Габриэлу.

— Дуфахте-шифаро, — буркнул воин.

— Жуй таблеточку, — перевела Гадрун.

— Трусы в клеточку, — нервно усмехнувшись, ввернул Гриша.

Гадрун стоявшая позади шлёпнула Гришу, сидевшего на корточках, бронированным носком ботинка по пятой точке. Юноша ворчливо подумал, «Вот какое мнение сложиться у местных о наших обычаях? Варвары, одним словом. А я-то ещё её северной принцессой считал…». В слух же он собирался сказать что-то вроде «Ohyou touch my ta-la-la» но страж его опередил:

— Он говорит, что у нас серьёзные проблемы, семян у него осталось совсем мало, и они нигде не продаются, поэтому он предлагает спуститься завтра утром в подоблачный мир вместе с ним, и помочь ему собрать там семена Амареко.

— Начинается… — проворчал Мичил.

— Сергей Иванович спросил, почему именно завтра утром? Страж говорит, что завтра у него заканчивается смена, а нам нужно пока что восстановиться и отдохнуть перед спуском, — комментировала Гадрун.

В разговор вступил губернатор:

— Он говорит, что у нас невероятно крепкое здоровье, никто из местных жителей кроме стражей неспособен противостоять яду подоблачного мира. Эхлхаат сказал, что древние точки входа в этот мир охраняют не только извне, но и вся подоблачная часть представляет собой сплошную ловушку. Поэтому как бы он не хотел помочь нам, только мы и страж способны решить эту проблему. Он же, в свою очередь, предлагает нам кров и пищу на время ожидания инспектора династии.

Сергей Иванович, искоса глянув на Гадрун поделился замечанием:

— Любят они говорить о себе в третьем лице, сбивает с панталыку…

Коротко кивнув на комментарий профессора, девушка невозмутимо продолжила озвучивать слова начальника гарнизона:

— Нитлтан предлагает нам помощь местного целителя и приглашает нас на банкет или званый ужин, сегодня вечером.

— Поноса нам ещё не хватало! Серёг скажи им, что нам нужно подготовиться к спуску. Пусть они нас заселят, а от угощений и услуг местных знахарей мы, пожалуй, откажемся. Или даже так, пусть этот целитель подготовит всё, что нужно, чтобы оперативно нас реанимировать в случае чего, а мы пока что попробуем лечиться своими силами, — подытожил Мичил.

Когда профессор озвучил решение, Эхлхаат извлёк из кармана расписную погремушку, напоминающую маракасы, и тряся её над головой, наполнил округу звоном бубенцов, которые путешественники слышали по прибытию в «надоблачный мир».

Не успел Гриша придаться тревожным мыслям о том, что это условный знак для притаившихся стражников, как двери доходного дома распахнулись и к ним навстречу вышла та самая пожилая Нефертити.

Нитлтан что-то сказал, указывая жестом на встречавшую их хозяйку, но Гадрун так и не удосужилась перевести его комментарий, профессор же в этот момент помогал подняться заметно ослабевшему Габриэлу и, кроме уважительного кивка в сторону женщины, никак не отреагировал.

Пожилая дама в свою очередь тоже что-то ввернула, высоким блеющим голосом, и указала на вход в гостиницу, логику этого жеста можно было понять и без переводчика.

По дороге к доходному дому Гриша обнаружил в окнах здания любопытствующие фигуры постояльцев. На лицах некоторых из них юноша различил тревогу, словно бы им сообщили что рядом с ними собирались поселить всадников апокалипсиса. Однако долго задержаться на этих пасмурных мыслях юноша не смог, в голове всё это время неустанно работал гипотетический электровеник подвергающий информацию жёсткой цензуре.

Оказавшись в холле пансиона, юноша сначала решил, что их привели в старинный паб которые бывают на каком-нибудь горнолыжном курорте. Однако, присмотревшись внимательнее, он пришёл к выводу, что это помещение скорее напоминало хорошо прибранный хлев для домашнего скота. Первым намёком на это сходство оказалось соломенное покрытие, которое явно изготовили из ворсистой поверхности листьев-кувшинок. Вторым проводником колхозного стиля оказались стены, плетёные из бурых, почти что чёрных, просмолённых прутьев. Из цельного дерева здесь была только стойка администратора/бармена и круглые столешницы, вросшие в стены и пол плетёными ножками. Вся прочая меблировка, как и большая часть декоративных украшений на стенах была плетёной и под стать стенам такой же буро-чёрной. На фоне всей этой черноты в глаза сразу же бросались яркие золочёные кубки в корзинах за барной стойкой и цветастые бутылки с какими-то напитками, заботливо зафиксированные в специальных полочках, чтобы, видимо, не выпасть во время полёта. Одним словом, внутреннее содержание здания ярко контрастировало с внешней упаковкой.

Женщина, нервно заламывая руки что-то проблеяла, одновременно пятясь к стойке администратора.

— Госпожа Зибнира говорит, что мы находимся в рабочем посёлке, поэтому жилищные условия здесь скромные. В морозном городе, откуда она родом, дома намного ухоженнее и им не приходиться кочевать с места на место, правда там есть и свои минусы, — тут же перевела Гадрун, — По словам её мужа, вторым местом по качеству жизни и безопасности в надоблачном мире являются ремесленные форты, они многолюднее, построены основательнее, лучше вооружены и всегда кочуют ближе к северу.

Тут Зибнира опомнилась, всплеснув руками она быстро повернулась к стойке администратора, взяла оттуда два зелёных светящихся ромбика на цепочках и, коротко что-то сказав, женщина направилась в левое крыло здания.

Не пройдя и пяти метров по короткому коридорчику, она свернула в арочный проём ведущий к лестнице, зигзагами поднимающейся наверх. Ступени и балясины, изготовленные из цельного бруса, заметно выделялись из окружающей черноты и даже содержали элементы золотой отделки пансиона. Лестничные марши освещались тусклыми жёлтыми бусинками, мерцающими прямо из плетёных стен помещения. Межэтажные лестничные площадки были дополнительно снабжены овальными оконцами, свет из которых пробивался через мутные, подобные крыльям стрекозы, стёкла. Позже Гриша отметил для себя, что картин в здании нигде не было, редкие гобелены украшала замысловатая абстрактная вязь, а резные изделия и плетёные фигурки изображали каких-то птиц, ящериц и иных местных животных.

Хозяйка отвела компанию на третий этаж, который представлял собой два двадцатиметровых жилых крыла, разделённые обширным открытым балконом между ними. Через окна левого крыла Гриша разглядел на балконе резной, деревянный штурвал, лавочки и декоративные горшки с кактусами.

В коридоре третьего этажа находились две прорезиненных оливковых двери ведущих в комнаты, и одна покосившаяся маленькая плетёная дверца, скрывающая помещение, выделенное под уборную. Зибнира посоветовала новым постояльцам не забывать звонить в колокольчик после посещения клозета.

На этом этапе постояльцев разделили на две группы, молодёжь отдельно, старики отдельно. Приложив зелёный светящийся ромбик в соответствующую формочку на двери, хозяйка отперла обе комнаты и отдала местные аналоги электронного ключа гостям.