— Я…

Его резко и внезапно вырвало. Вырвало сгустком крови.

— Но у них получилось кое-что другое, — продолжил за него Игорь, улыбнувшись в камеру своей самой обворожительной улыбкой. — Совершенно уникальнейшая вещь! Слепок оружия, который я со своей командой взял за основу и довёл практически до совершенного состояния. Мы почти создали шедевр, чудо инженерной мысли! Дорогие зрители, вы только взгляните на обожаемого вами лидера, гражданина Воробьёва!

Игорь наклонился к Воробьёву и бережно обнял его за плечи, заботливым тоном спросив:

— Ты неважно выглядишь, приятель. Может, тебе прилечь?

Он слегка подтолкнул Воробьёва, и тот послушно окончательно свалился на пол в лужу собственной крови. Глаза ему заливал кровавый туман, звон в ушах усиливался, заглушая все остальные звуки, ровно до тех пор, пока внутри его черепа что-то не лопнуло. Ему показалось, что у него в голове только что взорвали бомбу; он почувствовал, как из ушей потекло что-то очень горячее. Он полностью оглох.

— …, - попытался произнести он.

— О! — обрадовался Игорь. — Смотрите, его губы шевелятся! Он хочет что-то произнести… вам, наверное, не видно… оператор! Болван, опусти камеру вниз!

Андрюха нервно сглотнул, но послушался — ему кто-то за его спиной тонко намекнул болезненным ударом в правую почку, что лучше подчиниться. Слегка изменил ось наклона видеокамеры и сфокусировался на истекающем кровью Воробьёве. Рядом с тем корчился в агонии его друг.

Кто-то из толпы не вытерпел и решил броситься на Игоря, но его запал быстро погасили храбрым ударом сначала в спину в основание шеи, а затем ещё одним ударом по затылку. Ещё несколько героев из других участков толпы из трёхсот плотно стоящих друг к другу человек тоже легли, практически не сдвинувшись ни на метр. Игорь и Рюд вместе с остальными заговорщиками всё тщательно рассчитали, рассеяв в толпе надёжных людей. Так что оставалось только смотреть на происходящее — никто больше не хотел вмешиваться, рисковать своей шкурой.

— …

— Что? Я не слы-ы-шу-у! — наигранно протянул Игорь.

Ему нравилась его новая маска, и её ему теперь хотелось носить гораздо дольше остальных. Ему хотелось долго-долго играть новую роль, тем более что он столько ради неё сделал! Вот он, первый триумфальный момент из многих! Он теперь в центре внимания, он в сердце сцены!

Может, ему действительно надо было пойти в актёры?

— Наверно, тебе что-то мешает говорить, — Игорь демонстративно задумался, приложив палец к губам и устремив взгляд в потолок. — Да, похоже, хлещущая из тебя кровь залила твои голосовые связки. Надо тебе помочь!

Он сунул руку в карман и достал оттуда обломок какой-то металлической планки с зазубренным концом. Сел на корточки рядом с Воробьёвым и, не церемонясь, перерезал ему горло. Вернее, попытался — ножом это сделать не так-то просто, мешают различные хрящи и кости, если не знать, где и как — обязательно в них попадёшь. Он попробовал ещё раз, потом попытался пилить. Кровь хлестала во все стороны, бедный Воробьёв продолжал хрипеть, пытаясь дышать.

— Живучий какой! — пробормотал Игорь, наконец добив своего бывшего главаря. — Ой, я, кажется, испачкал свой любимый свитер.

Он встал и оглядел себя. Одежда действительно оказалась забрызгана чужой кровью.

— Полагаю, он хотел произнести «Хеймдалль», — задумчиво предположил Петров. — Да, думаю, он хотел сказать именно это. А свитер безнадёжно испорчен!

Он после этих слов тут же снял с себя и свитер, и тоже пропитанную красным белую футболку, бросив их прямо на Воробьёва. Тимур рядом с ним слабо пошевелился.

— А его друг, похоже, всё ещё жив! — восхитился Петров. — Какие крепкие парни! Наверно, мне правильно говорили «Гоша! Займись спортом! Укрепишь здоровье». Вань, дай вон ту баклажку возле стены.

Ему протянули пятилитровую пластиковую канистру грязно-серого цвета. Игорь отвинтил крышку и за секунд десять вылил всё её содержимое на умершего Воробьёва и всё ещё живого Тимура. Достал из кармана штанов дорогую зажигалку в металлической упаковке, запалил её и бросил перед собой. Вспыхнуло зелёное химическое пламя, и по помещению разлился едкий запах реактивов, из которых была сделана зажигательная смесь. Тимур в последний раз пошевелился, открыв рот для того, чтобы закричать, но обширный инсульт добил его раньше.

— Обожаю запах свежего напалма по утрам, — с удовольствием процитировал новорождённый лидер движения.

Ему внезапно захотелось произнести что-то умное, так сказать, подвести черту под проведённым представлением. Он подошёл к камере поближе и, заглянув прямо в объектив, поучительно произнёс:

— Дети, если вы сейчас нас смотрите — а я знаю, что смотрите — знайте, что дядя Игорь против курения! Тимур, вон, курил. Видите, что с ним стало? И ещё одно: «Хеймдалль» теперь мой с потрохами, и хрен вы что со мной сделаете! Завтра вечером я вам это докажу. Пока-пока!

Шокированный Андрюха и без дополнительных указаний понял, что пора отключать камеру. Нажал на большую красную кнопку, разорвав соединение, и замер в ожидании. Что теперь с ними со всеми будет, с теми, кто сейчас находится в этой зловонной комнате? Власть в «Спруте» за каких-то пять минут перешла в совершенно другие руки, и, вне всяких сомнений, новый лидер пойдёт несколько другим путём.

Игорь довольно оглядел толпу. Его взгляд наталкивался на его товарищей, ожидающих его распоряжения, ловящих каждое его слово или жест. Это было чертовски приятное чувство. Но куда приятней было смотреть на остальных, на тех, с кем он не успел переговорить один-на-один, на тех, кто теперь боялся за свою жизнь как никогда раньше.

— Господа-товарищи! — он важно встал перед ними, подняв подбородок и заведя руки за спину. — Я за эти несколько дней уже успел со многими из вас пообщаться и узнать некоторых из вас. Выбор у вас простой: либо присоединяйтесь ко мне, либо же идите прочь. В первом случае я обещаю вам свою поддержку и помощь в абсолютно любых желаниях и просьбах, а в ответ вы помогаете мне навести в городе порядок. Во втором случае я клянусь, что ни я, ни мои соратники не причинят вам вреда, и вы спокойно уйдёте отсюда туда, куда захотите. Так, кто со мной — подходите ко мне ближе, а кто нет — можете уходить прямо сейчас. Двери не заперты.

Толпа не отреагировала. Очень похоже, что Игорь над ними просто издевается, ведь тех, кого он хотел привлечь на свою сторону, он уже привлёк. А остальные — балласт. Но он стоит и ждёт их решения, поэтому…

— В гробу я это всё видала! — отчаянно воскликнула какая-то девушка из задних рядов.

Она резко развернулась, подошла к двери, вышла на улицу и громко хлопнула за собой дверью. Грохот эхом пролетел по всему помещению и утонул в загалдевшей и зашевелившейся толпе. Из недавнего выступления они толком ничего не поняли, кроме двух вещей: власть в «Спруте» резко сменилась, и с новым главарём лучше не связываться — парень двинут на всю катушку. Чуть меньше половины людей ломанулись к выходу, началась давка, кому-то отдавили ноги, а затем и руки. Люди спешили убраться отсюда как можно дальше и как можно быстрее.

Игорь наблюдал за ними с улыбкой. Пускай, пускай уходят. Такие люди ему не нужны, они — глупцы, идиоты и слепцы, не способные увидеть ничего дальше своего собственного носа. Он тут такое им показал, да и Воробьёв столько времени распинался перед камерой — а эти дураки так ничего и не поняли. Игорь им предоставил шанс встать у руля и действительно изменить существующий жизненный уклад, а они чуть ли не плюнули ему в лицо. Но они ему безразличны.

Тем более что, как он сейчас видел, его предположения насчёт практически всех конкретных личностей сбылись. Предположения о том, кто уйдёт, а кто останется. Всё-таки Игорь оказался хорошим психологом, раз смог увидеть это, ему даже не надо было с большинством из них разговаривать. Актёр и психолог — отличное сочетание! Но огонь ему нравится больше всего, в нём есть что-то завораживающее, что-то древнее, магическое, вызывающее трепет перед ним в его душе.