В основе их религии многократное предательство в оправдание слабости божественного человека, в их союзе с богом нет безупречного начала, и в примирении их плоти со святым духом кровоточит стигматами проблема насильственного смирения их собственного человеческого тщеславия и любви к греху. В их войне с проявлениями Ада человеческое вмешательство исчерпано божественным, их творческая способность не выходит за пределы, в попытке проникнуть к тайнам мироздания, приблизиться к принципу сотворения всего в самостоятельном бунте, в бесчеловечной ответственности мятежного творца. Их война под венцом божественности человека ведётся нижайшим способом с тем, чтобы оправдать собственную неспособность самостоятельно вести свой измождённый компромиссами, бесплодный дух к неимоверным победам. Подлинная, яростная борьба чужда им и минует их, чуждых дерзости, за их собственной никчемностью.

Они не способны к ответственности на равных со своим богом правах, они не были вправе отстоять свой собственный Ад под игом божественной приязни, и лишь цепкий грех, растраченный потенциал, трофеи их тщеславного бесплодного возвышения — ведут их к возмездию в стороне от седой вражды, уводя от действительной схватки, что может оказаться единственным оправданием и итогом их внутренней немощности, оставляя их вне Сатаны, вне бога… вне всякой Ответственности.

Их слова об Аде лживы, как многие из их слов…

Их слова о справедливости тщетны. Кто будет судить бога? Кто станет палачом творца? Те, кто осудили его в своих сердцах, но вопреки божественной справедливости, ведут войну вне их правил. Остальные — вне их веры…

“Христос, владеющий ключами Бездны,

Христос, поправший Смерть и сокрушивший главу Ада,

Христос — царь небес, земли и Преисподней…”?! — Ад не знает Его.

Есть два образа одних врат на пути к преображению во Ад, для тех, кто должен их познать через себя, и тех, кому суждено принять их отчуждение…

Восходить на вершину значит ступать по собственному трупу… Уход во внешнюю Бездну и возвращение из Неё иным, позади, теперь, — когда созданы основания для движения над собой и обоснованы договоры существования вне жизни — невозможно примирение внутри себя с оставшейся неизжитой частью человеческой природы. В свершение ущерба заточённому свету, нужно быть бескомпромиссным ниспровергателем, разрушителем, завоевателем, тёмным творцом — тем, кто всегда восходит первым на вражеские стены…

Обретая право на свою чудовищную свободу, нужно самому быть, как Ад, безжалостным и непостижимым, хищником, сокрушившим столпы божественности, победителем, обретшим право быть достойным своих побед в пику уделу человека, творящего обоснования своих поражений, остающегося побеждённым. Запечатлев себя на вершине совершенства, храня в тайне от врагов свои изъяны, наслаждаясь каждым мигом чужого неведения, нужно ступать естественно и бесстыдно в древней наготе далее по одному Аду ведомым, несотворённым тропам, не считая возможным скрывать от себя правду… Подниматься на невыраженную в бытие вершину, от которой не отступиться в поражении склонённым, и не забыть горелого вкуса жертв победы.

Пребывать в Сатане — единственная наша реальность.

Здесь Ад как способ.

Нам не утолить разгорающейся жажды внутри, мы можем только продолжить её на внешнее, и ответственность — то, что даёт возможность нам оставаться самими собой, что позволяет нам вновь открывать глубины, что позволяет нам черпать ил Смерти, и пусть проходят между строк ядовитые слова о том, что мы отравлены самой жизнью, нам не пристало отвергать плоды своей ревности, распространяясь всуе.

Вознесшись на вершину, нужно знать, что впереди пропасть этих вершин, обращённых в преисподнюю, нужно помнить, перед кем лежит твоя щедрость за это, лишь так можно сохранить благодарность тому, кто протянулся ступенями, чтобы было по чему ступать, устанавливая нерушимые связи от крайних глубин Бездны к сокровенному Дьяволу… Неоплатный долг при вратах Ада.

Necessitas и necare — родственны для того, кто обратился вовнутрь себя, кто, на руинах души возведя Цитадель, отстоял сердце тёмного доминиона. И чем, бесспорно, может владеть Бессмертный, кроме неизменной, однажды им избранной верности?

Только Ответственность делает истинно свободным. Только Честь позволяет сохранить эту Ответственность.

Ад — наша Честь и мера нашей Ответственности.

Для кого доказательством бытия Ада являются чудеса, тот будет обманут собой.

Кто испытывает страх перед своими глубинами, тот не постигнет Ада.

Сердце завоевателя должно быть раскаленной лавой, но и превращаясь в камень, оно должно оставаться открытым. Нужно слушать голос Дьявола глубоко внутри своих сердец, и только тогда вполне понимать друг друга. И только то вправе считать своим, что сумеешь превзойти в верности.

Воспринимая Ад без благости, таким, каков Он есть, не расправляя на себе тени Ада в складки удобных одеяний для людского естества, не отбрасывая призраков рассудка на внутренние полотна начал божественного совершенства, нужно твёрдо осознавать, нужно помнить, что извращение внешних форм способствует изменению внутренней сути, и нужно продолжать с суровой беспощадностью творить в себе метаморфозы, глубоко вгрызаясь в непогребённый тлен, выходя за грань в серебряной плоти неузнаваемо изменённого существа.

Проникая в изменённые масштабы, в неизмеримые перспективы, не умаляя Зла в постижении того, что можно испытать только собой, должно быть в развитии, превосходя собой все мотивы и возможности индивидуальной человеческой свободы, понимая — Ад невозможно насытить единственной человеческой душой, как невозможно ни объять Его разумом, ни увидеть глазами, только ощутить, но не объяснить беспомощной человеческой разумностью, ибо в нашем вчера Он будет уже другим для нас, чем сегодня.

Разрушая души, постигая беззаконие в чувствах, становясь опустошённым внутри, обглоданным до костей в хищной глубине, нужно помнить, что существует на руинах всего сущего, что нарождается в реальности Ада… Из множества — Единый… Ад… И должно твёрдо осознавать, выковывая себя во Ад, что единственная тропа выражения проклятого лежит через родство с изначальным проклятием.

Нужно уметь побеждать, и побеждать достойно, вечно познавая аспекты Ада — непостижимый Ад в Его непостижимой реальности, превыше всего ценя знание о том, что было вытравлено из бренной памяти и стёрто из ожидающего сердца, и быть ответственными перед собой, более чем когда-либо. Воздавая Аду, ничто не окажется малым на этом пути, и достоин чести брать тот, кто способен жертвовать в своём служении Знамени, Имени, Принципу и всему тому сокровенному в себе, что пребывает неизменным в Чести, в единожды данном обещании, в постижении цены изреченных единожды слов…

Наша хвала Сатане; Ода нашему дому…

Мы — Змей, пронзающий вселенную, Saraph, принявший землю в свои бесчеловечные объятия… Нам дано рвать её порабощённые покровы и раздвигать чертоги погибели, бесконечно исторгая из себя иные миры и чужеродные пространства; её грубая плоть — наковальня для нашего успеха, и нам дано выковать сердца стальных големов, что сокрушат её скорлупы, нам дано вбить своими ударами в тартар её закостеневший дух… пожрать её сокровенные кости и выпить её замершую кровь… возобладать в решающем coup de grace …

Вырезая из живой плоти губящие её принципы, извлекая на свет то ненасытное, исполинское чудовище, что сокрыто в сумерках земли, высвобождая её нелюбимое дитя из утаенной в тени обители, нежеланный плод её отягощённой, жаркой утробы, нам дано воплотить всех её многочисленных фантомов, и увидеть сошествие Зла в её истерзанную обитель… и принять кровавый итог бремени бессмертных в родовых конвульсиях холодной бесконечности…

Возобновлённым движением темнейших здесь, мы будем отмщены, невзирая на собственные утраты, шаг за шагом отнимая у земли её время, миг за мигом наблюдая, как вырастают хищники своей крови, как вырываются из чужих гнезд оперившиеся птенцы, вкушающие чужую боль и чужую радость, чужую смерть и чужие, вечные жизни. Мы можем нести свои тяжёлые диадемы, свои нелегкие победы, свои титанические скорби и бронзовые сигиллы вперёд, отмечая границы новых царств, расширяя пустоши новыми руинами; но что поможет нам отнять у земли её превосходящую слепую жестокость, сокрушить её тотемные, окровавленные столпы, что поможет нам самим не восстать в чёрном прахе тенями её былого бездушия, и не оказаться милосердней её погибели, что поможет нам не уповать на своё собственное бессмертие и нечеловеческий удел в непрерывном преодолении недостигнутого ею совершенства?…