К своему супругу Анкесенпаатон испытывала глубокую привязанность, привязанность сестры и матери, но только не влечение. Ей не были известны рассуждения Уджбуто, садовника Дома Жизни в Карнаке, но в ее тайном мире дерево Пасара несомненно доминировало над лианой Тутанхамона.

Один давал ей силу, другой ее отбирал.

Пасар беседовал с матросами, которые убирали парус. Он собирался к ним присоединиться.

— Конечно, — повторила она.

Тутанхамон покачал головой.

Все произошло в тот же вечер.

Он был ласков и щедр на неловкие поцелуи. Но он не знал не только женского тела, но даже приятных поз. И наоборот, она хорошо знала, что надо делать, она им управляла и не испытала никаких неожиданных ощущений. Он перешел к делу быстро. Она пыталась принимать участие, раз уж это происходило с ней. Также быстро он завершил свои усилия, издал крик и вскоре заснул. Очевидно, она испытала только неистовое волнение.

Она пребывала в задумчивости, взгляд ее кружил вокруг масляного светильника, тени от которого танцевали по всей комнате. Разумеется, этому мальчику покровительствовал Уаджит, но не Хатор.

К счастью для нее, это не был один из ее плодоносных дней.

«Я родила бы на свет карлика, — произнесла она про себя, прежде чем отдаться во власть подступавшему сну. — И он был бы принцем. А я, царица ли я на самом деле?»

По прошествии нескольких дней после визита Тхуту с борта «Мудрости Хоруса» сошел представитель Первого советника в Фивах.

В тот день Тутанхамон и его соученик Итшан, которого он взял с собой в ссылку, отдыхали, позанимавшись гимнастикой и борьбой. Во время этих опасных занятий Итшан проявлял должное почтение к царю. Будучи юношей крепкого телосложения, он был обязан под контролем Сеферхора обучать царя оказывать сопротивление противнику, который мог схватить его за плечи или даже — неслыханное преступление! — сбить с ног. Сотни раз ему приходилось сдерживать свою силу, чтобы не отбросить партнера-царя на другой конец зала. Оба мальчика отдыхали на террасе, пробуя напиток, изготовленный по рецепту Сеферхора из меда и пальмового вина, разбавленного водой с добавлением настоя роз.

Анкесенпаатон и Пасар играли в «собаку и шакала». Сати гуляла с кобрами в саду, наводя на садовника священный ужас.

Представитель вручил Второму придворному два папируса в футлярах и тот поднялся на террасу, чтобы, в свою очередь, передать их Тутанхамону. Первый папирус информировал его величество о том, что Хоремхеб назначен командующим. Затем следовали похвальные слова в адрес военачальника, имевшего давние связи с царской семьей.

Во втором папирусе сообщалось о том, что Царский совет высказал пожелание царице согласовать свое имя с именем супруга и отныне именоваться Анкесенамон.

— Атон, Амон, — бормотала она, когда Тутанхамон сказал ей о послании.

Солнечный Диск, обожаемый ее отцом до умопомрачения, не внушал ей никакого особенного уважения. Могло ли изменение имени сделать ее другой?

К тому же богов было много. Который из них должен был умолять женщину, чтобы она пожелала ребенка от своего мужа? Фаллический Мин в странном плотно облегающем одеянии или безобразная Туерис с глупой улыбкой бегемота? Тому, кто хотел передать послание, требовалась помощь писца. С тех пор как она начала размышлять над этими вещами, а особенно со времени смерти своего отца, она стала смутно ощущать, что на самом деле есть только один-единственный бог, как некогда написал писец о том, что сказал ему учитель во время урока:

При оповещении послания Царского совета она подавила в себе желание пожать плечами, так как за ней наблюдали Второй придворный, единственный служащий царского дома, пребывающий в Ахетатоне, Сеферхор и Итшан.

— Командующий… что это значит? — спросил царь своего лекаря Сеферхора, который был достаточно зрелым и опытным человеком, чтобы знать, что это за звание, к тому же он был одним из немногих приближенных царской четы. Ситуация была парадоксальной: царь не знал, какова роль его командующего.

— Государь, в действительности это означает, что он является заместителем регента.

Анкесенамон выразила удивление. Ай согласился, таким образом, с тем, что будет с кем-то делить власть? Как Тхуту удалось навязать ему это решение? Она стала думать о Советнике. Очевидно, в нем больше силы, нежели она предполагала.

В действительности тройной преступный замысел Апихетепа убедил Тхуту в том, что у него не было выбора: для предотвращения опасности, угрожавшей царству, молчаливой поддержки духовенства и армии было уже недостаточно. Нужно было предпринять что-то кардинальное. Впрочем, Ай, пыл которого охладили недавние потрясения, потерпевший поражение в столкновении с Первым советником и, более того, в душе уже пресытившийся регентством, казался теперь безучастным ко всему. Он напоминал шакала, который раздирал добычу вместе с собаками, но перед этим съел ягненка и был занят в основном его перевариванием. Он оказывался странно неэффективным на свету; он выжидал, подыскивал объяснения, лукавил.

Назначение своего зятя он принял довольно спокойно. В конце концов, в случае необходимости армия защищала от происков мятежников и его тоже.

Сразу же после назначения Хоремхеб занял дом в Фивах и принялся осуществлять план, который вот уже три года ждал своей очереди: он занялся реорганизацией армии. Целыми днями он сидел в своем кабинете вместе с казначеем Майей. Они решали вопросы набора наемников, закупки колесниц и оружия, восстановления хозяйственных служб и казарм, определяли регулярное жалование, полагающееся помимо трофеев.

Наконец страна начала перевооружаться.

Только несколько злых духов беспутной ночью в трактире подтрунивали над тем, что следует ожидать прихода царя-бабочки, раз вооружаются бронзой. Шутка, попавшая с доносом разведывательных служб Маху, вопреки своей непочтительности, рассмешила Долину: Хорус, представ в облике ястреба, проглотил муху, но из-за несварения желудка его стошнило. Освобожденная муха сказала ему:

— Я не знала, что боги едят мух.

Хорус ответил:

— И я не знал, что цари бывают мухами!

Но насмешники никогда не смогли бы взять верх над теми, кто превозносил царя, иначе об этом бы узнали и смеялись еще больше.

Были созваны начальники гарнизонов Фив, Мемфиса и других городов, в том числе явился и военачальник Нахтмин. Официально цель собрания состояла в том, чтобы решить вопрос стимулирования командиров. В действительности речь шла о том, чтобы донести до высших военных чинов, какова новая политика царства, и заручиться их поддержкой. Со времен правления Эхнатона, то есть в течение шести или семи лет, руководство армии пребывало в неопределенности; царство напоминало ему лодку, плывущую по течению. Они долго пребывали в страхе, опасаясь любого нападения — никогда Две Земли не были настолько уязвимы. Враги, которые явились бы со стороны Синая, чтобы захватить Нижнюю Землю, лишили бы их податей от подчиненных территорий в Азии, среди которых несколько уже пали. К тому же мощь армии сильно зависела от золота, серебра, меди, олова и крепкой древесины, поставляемых из этих территорий. Помимо того, все вооружение получали из Сирии. Лишившись дееспособной армии, царство разрушится.

Точно так же, если бы в стране Куш, которая охранялась в настоящее время гарнизонами царя, начался бунт и была захвачена Верхняя Земля, страна оказалась бы разорванной пополам, а значит разоренной, и это, опять же, привело бы к крушению царства.