В обязанности Церемониймейстера входит сопровождение тела до места окончательной Казни и личное наблюдение за ее ходом; это положение в равной степени относится как к Истцу, так и к Ответчику — во имя Сознательности, Равенства и Полевого Закона. Если поверженным оказывается Истец, потерпев таким образом поражение в попытке доказать собственную правоту, он подвергнется той же каре, что и Ответчик.

Но если причина иная, нежели Измена, то поверженный силой своего Противника оставит на Арене свое оружие и будет выведен к месту своей казни, устанавливаемой местными законами, и это также в равной степени относится как к Истцу, так и к Ответчику, как и вышеизложенное, только его не выволокут, а выведут, и ограда Арены не будет сломана, кроме как в случае поединка из-за обвинения в Измене.

Но если же причина Поединка — лишь брошенный Вызов и Поединок состоялся по милостивому позволению Короля, Констебля и Церемониймейстера, то тот, кто признает себя побежденным, будет разоружен, разжалован и выброшен за ограду Арены, не понеся более никакого наказания.

Если Королю будет угодно взять управление в собственные руки и приказать Сторонам помириться и забыть свой спор, то Констебль должен взять Истца, а Церемониймейстер — Ответчика, обоих должны подвести к Королю, и Король через Констебля огласит им свою волю.

В этом случае их должны вывести вместе в одни из Ворот Арены, причем рядом и одновременно, чтобы никто не мог сказать, что Такой-то покинул Арену раньше, а Такой-то — позже, поскольку Решение Спора было произведено самим Королем.

Суть этого положения в том, что нельзя допустить, чтобы честь одного из прервавших Поединок по Слову Короля пострадала больше, чем честь второго; а по Древним Догматам и Мнениям считается, что честь покинувшего Арену первым страдает, ибо поле боя осталось за последним.

Ограда Арены должна быть двойной, дабы было где находиться Слугам Констебля и Церемониймейстера и Королевским Стражникам, откуда они могли бы наблюдать, чтобы не было никаких возмущений, волнений или иных действий, направленных против проходящего Поединка, назначенного Судом, или против Его Королевского Величества, Закона и чести Оружия. Эти люди должны быть в полном боевом облачении.

Констебль и Церемониймейстер могут привести с собой на Поле столько людей, сколько считают нужным, и на свое усмотрение вооружать или не вооружать их.

Королевские Стражники должны охранять Двери и Ворота Арены, не пуская никого, когда прикажут Констебль и Церемониймейстер.

Констеблю отходят Кони, Оружие и Доспехи Сторон, все, что Стороны принесут на Арену, кроме того оружия, которым они будут сражаться. Также полностью все оружие и доспехи поверженной Стороны отходят Констеблю.

Церемониймейстеру отходит только Арена, Ограда, Трибуны и прочие сооружения, построенные для данного Зрелища».

Некий Джон Лиис, будучи Обвиненным в преступлении и призванным к ответу, признался в них в тюрьме Кингс-Бенч и в ходе признания сообщил о наличии у него сообщника — организатора преступления, некоего Ричарда Герберда. Оный Герберд, будучи призванным к ответу, отрицал свою причастность к преступлению. Для решения этого вопроса Судом был назначен, как то дозволено Законом, поединок. Датой поединка был назван день 3 мая, местом — Тотхилл.

Установленный законом распорядок таков, что в первую очередь обе стороны должны вооружиться — за свой счет, без железа и без длинных предметов, затем — их головы должны быть выбриты, они должны выйти босиком и без перчаток, у каждого должна быть деревянная Палка, загнутая с обоих концов, и Палки эти должны быть одинаковой длины. Также у обоих должен быть четырехугольный Щит [31], и более никакой защиты.

Представители Правосудия Кингс-Бенч должны сидеть отдельно на некоем подобающем возвышенном месте, в своих мантиях и чепцах, как в самой тюрьме во время Суда Двенадцати, дабы наблюдать за поединком и вынести свой приговор, одинаковый для любого, кто окажется поверженным, будь то тот или другой.

Для поединка должным образом следует подготовить Арену; ответственным за поле является церемониймейстер или его помощник.

Перед началом поединка следует сделать объявление о том, чтобы никто, кроме двоих бойцов, не смел шевельнуться или издать какой-либо звук или крик, способный помешать поединку.

Объявление, провозглашаемое на дуэлях:«Судья приказывает именем Короля, чтобы никто из присутствующих, вне зависимости от звания и сословия, не смел подавать ни обвинителю, ни обвиняемому знаков звуком или словом, из-за каковых тот мог бы получить преимущество над другим. И чтобы никто не двигался и все сидели на своих местах. И чтобы все держали свои палки и оружие при себе, не давая возможности обвинителю или обвиняемому воспользоваться чьим-либо оружием или другими оказавшимися в зоне досягаемости предметами, под страхом пыток, конфискации Земель, Шатров, вещей и Скота, тюремного заключения или денежного штрафа — на выбор и по желанию Короля».

Клятва, приносимая на дуэлях:«Клянусь Правосудию, что я сегодня не ел и не пил, что нет у меня с собой ни кости, ни Камня, ни травы, ни… колдовских чар и амулетов для уменьшения силы Господня слова и усиления диаволова, и что дело мое правое, так да поможет мне Господь со всеми святыми, и на этой Библии…»

Мы рассмотрели историю нескольких поединков, наблюдали за триумфом победителей и, возможно, сочувствовали побежденным. Все это были либо церемониальные бои за прекрасных дам и рыцарскую честь, либо бои насмерть, призванные решать частные ссоры. Прежде чем попрощаться с эпохой рыцарства, стоит уделить немного внимания и тому, как осуществлялось правосудие над теми отступниками-рыцарями, которые нанесли тяжкие оскорбления своему сюзерену или законам правосудия и морали. Представители власти судили их и выносили приговор, как правило смертный; однако, прежде чем попасть в руки палача, приговоренные должны были пройти через публичное разжалование — лишение поместья, рыцарского звания и всех привилегий, которыми они до того обладали. Церемония разжалования была мрачна и ужасна, чему мы сейчас и будем свидетелями.

Собирается суд, состоящий из двадцати-тридцати безупречных рыцарей или эсквайров. Рыцаря-изменника предают этому суду. Герольдмейстер или герольд оглашает обвинение, перечисляя все подробности преступления и приводя свидетельства. Суд, выслушав обе стороны и должным образом посовещавшись, признает подсудимого виновным и предписывает, чтобы прежде казни его публично разжаловали из рыцарей и дворян и лишили всех прежде полученных знаков отличия, после чего ответчика возвращают в тюрьму.

Для должного исполнения приговора воздвигают два помоста лицом друг к другу. На одном из них — ковры, гобелены и роскошные сиденья, он приготовлен для рыцарей и эсквайров, составляющих трибунал; среди них — герольдмейстер и герольды с помощниками, они облачены в свои геральдические камзолы с гербами. Второй помост — из грубой древесины, с шестом на краю, ближайшем к судьям, — предназначен для казни преступника; на шесте — его гербовый щит, вымазанный черным и перевернутый. Судьи занимают свои места, из темницы выводят приговоренного, заставляют подняться на подготовленный для него помост и встать на колени перед трибуналом. Он в полном боевом облачении, при всех своих орденах и регалиях. По обеим сторонам помоста восседают двенадцать священников в стихарях. Герольд зачитывает решение суда, и священники начинают читать заупокойную всенощную полностью, делая после каждого псалма паузу, во время которой герольды снимают с приговоренного часть доспехов. Начинают со шлема, который при этом поднимают вверх, громко объявляя:

— Поглядите же на шлем предателя и бесчестного рыцаря!