Вот закончу перевоспитание Оры, представлю ему получившийся результат — и спрошу. Больше не у кого, с другими пока не знаком. Встречу с… Нармизом, кажется, я за знакомство не считал. А самому лететь в тур по другим государствам желания не было — мало ли как там относятся к чужакам, да и вообще, не хочу никому навязываться. Буду интересен — сами меня найдут.

Звёзды со мной соглашались. Гораздо более многочисленные и яркие, чем в небе Земли, они сверкали россыпью бриллиантов на тёмном полотне и как будто пульсировали в такт биения моего сердца.

А некоторые, если мне не померещилось, даже меняли своё положение.

— У меня фантазия разыгралась или там, вверху и правда, что-то движется? — негромко спросил я, чувствуя неприятный холодок по телу — память о недавних событиях была свежа. Спросил не столько для предупреждения охраны о подозрительном явлении, сколько готовясь к возможному бегству и на автомате встраивая промежуточный элемент между полным спокойствием и паникой.

Гвардейцы немедленно напряглись и начали осматривать окружающее пространство. Через несколько секунд один из них доложил:

— Неизвестный объект, маскирующийся под звёзды, в сотне метров сверху. Двадцать семь огней. Движется по хаотичной траектории.

— Возможна опасность, — отреагировал второй часовой. — Нужно поднимать тревогу.

— Поднимай, — согласился я. — Подожди… Объект? Один?

— Начал снижение! В нашу сторону!

Бойцы с тихим шорохом обнажили мечи и скользнули вперёд, беря меня в кольцо и готовясь атаковать неизвестного врага первыми.

Я пришёл в себя. Нет уж, одной запоротой схватки на счету достаточно, в этот раз я не дам себе ни убежать, ни стоять соляным столбом!

Времени было мало — по сужающейся спирали «звёзды» направлялись прямо к нам. Не дожидаясь прямого столкновения, я активировал первый сформировавшийся образ.

Электрическая сеть, четыре разряда с разных сторон. И оглушить, и спеленать. Ночное небо разорвал нечеловеческий рёв: нападавший не сумел удержаться в воздухе и с громким шумом рухнул на землю где-то на соседней улице.

— Туда, быстрее!

Мы помчались к месту падения. У поворота к нам присоединились гвардейцы с другого поста, и добежав мы смогли окружить врага плотной цепью. Впрочем, от нас уже ничего и не требовалось: дракон, лежавший в большой, метров пять-шесть в диаметре вмятине в мостовой, бил крыльями в агонии, временами издавая звуки, что-то между взвизгами и хрипами. Его шикарная, блестящая в лунном свете тёмно-синяя шкура была в нескольких местах пробита — странная, на мой взгляд, реакция на электричество; из прорех сочилась тёмная кровь неразличимого оттенка.

Воины стояли не двигаясь, ожидая моего приказа. А я и не знал, что делать: было очевидно, что хоть с нашей помощью, хоть без неё ящер долго не протянет. Оставалось только добить его, но это было как-то… Тем более, если я правильно всё понял, это может потом мне аукнуться. А, впрочем, ладно. При необходимости найду, что ответить.

Прищёлкнув пальцами, я указал на поверженного дракона. Глаза того расширились — понял, что происходит? Ну, раз он вдобавок разумный, других вариантов нет. Хотя и так уже всё решено.

Тяжёлое копьё одного из гвардейцев пробило его шею в области гортани, и последний звук он издать не смог. Трепыхнул крыльями, да и затих.

А я всё стоял и задумчиво смотрел на него…

Вернулись в лагерь мы только через полчаса. Перед этим потребовалось успокоить не в меру любопытных селян — сообщения об удачном завершении операции и заверения, что больше их беспокоить никто не будет, не хватило. Несколько раз я порывался сказать про дракона, но каждый раз останавливался: рано. Сначала надо разобраться с проблемой на своём уровне.

Наскоро раздав приказы, я сел к лагерному костру, обняв руками колени и уставившись в огонь. Только сейчас пришло осознание того, сколько всего перемешалось в моей голове. И с этим предстояло разобраться. Вместить в себя всё то, с чем предстояло свыкнуться на время жизни здесь, и расстаться с тем, к чему привык и что не предполагал менять.

За психологическими проблемами я, конечно же, забыл сообщить своему отряду, что после того, как мы закончим, нас ждёт не Киев, а совсем другой город. Гирст, если я правильно помнил название.

В первые дни своего пребывания в этом мире мне казалось, что мой зверь, тогда ещё единственный крылатый в стране, носится со скоростью света. Теперь же, ощутив масштабы материка, да и просто попривыкнув к такому способу передвижения, я думал, что мы не летим, а порхаем. Даже необходимость вплотную прижиматься к шкуре тигра, чтобы не снесло ветром, не могла разубедить в этом полностью.

Вскоре после начала полёта меня настигло странное ощущение. Это было отдалённо похоже на то, как если бы я внезапно потяжелел на несколько килограммов. Через несколько минут ощущение прошло, но я всё равно занервничал и продолжил исследовать своё состояние. Как выяснилось, этот необычный эффект сопроводил чрезмерное удаление от территории применения государственного потенциала. Иными словами, мы пересекли границу княжества, и теперь во всём, что происходило, моя страна не могла быть замешана. Впрочем, на личный потенциал это никак не повлияло, так что расстраиваться было не из-за чего — национальные масштабы воздействий мне пока и не требовались.

Полёт длился куда больше, чем вчера. Точного времени я не знал — так и не привык к наручным часам и потому не использовал их за редкими исключениями. Во дворце во всех важных помещениях имелись настенные, в поездках при необходимости можно было спросить у помощников. В свободное же от графика время отсутствие постоянного контроля за последним играло мне на руку, создавая особую атмосферу размеренности и спокойствия, почти невозможную в старом мире.

Конкретно сейчас меня сильнее волновало то, уйдём ли мы от Правителя-драконовода живыми и невредимыми, чем то, во сколько пополудни это случится.

Проносящаяся внизу земля наскучила быстро — леса, леса и леса. Все ёлки, насколько я успевал их рассмотреть, были как на подбор, большие, пушистые, хоть прямо сейчас забирай и тащись куда-нибудь Новый год отмечать. Интересно, эти леса тоже кто-то создавал? Альден, вроде бы, говорил, что вся мировая экосистема неоднократно менялась по воле появлявшихся Правителей, и, по идее, такое место как центр материка не могло быть не затронуто ничьими действиями, хоть военными, хоть нет. В том смысле, что — откуда мог возникнуть такой обширный лесной массив? Не представлял я себе, чтобы кто-то по доброй воле заставил ёлками всю доступную ему территорию. Эльфы, разве что, но и им здесь не место. Эльфы на ёлках, ха…

А место появления нового Мечтателя выбирается случайно? Мне казалось, что нет. Насколько я успел посмотреть мир, расположение каждого государства — из двух, надо уточнить, — вполне соответствовало его, так сказать, изначальной культурной предрасположенности. Мне очень нравилось расположение княжества рядом с морем и между двумя горными хребтами. Да и количество имеющихся лесов радовало — даже не считая Вечнозелёные. А Римской империи, насколько я мог её оценивать, подходили её широкие равнины. Хотя… а откуда известно, какое государство будет создавать Правитель? Тем более, если бы мы с Альденом не моделировали реально существовавшие страны, а создавали что-то принципиально новое?

Получается, ландшафт государства, скорее, связан не с самим государством, а с его Правителем? С характером, к примеру?

Символическое, такое, обозначение. С чем можно сравнить леса? Густые, тёмные леса… Скрытность, наверное. У меня их полно, у Альдена мало. У Оры вообще почти нет, если брать за истину её рассказ. Хотя у неё — да нет скрытности? Как-то очень слабо в это верится. На каждую ситуацию своё мнение, свой взгляд. И при этом почти ничего не рассказывает. Не сходится.

Ладно, оставим леса. Горы? Твёрдость, жёсткость, — сразу же всплыла ассоциация. У меня их — ну… Есть, так скажем. У Альдена — очень мало. У Оры — глухой стеной вокруг Дворца. Сходится? Сходится. Или нет: она ведь сама их создавала…