Чтобы я не мог сопротивляться, они вкалывали мне редчайший яд. А он в свою очередь, убивал во мне магию. В конце концов, я почти разучился колдовать. Тогда я решился на побег. Я больше не мог терпеть такого отношения к себе. Я не их вшивая псина! — Уильям отвернулся от огня и смерил Милену усталым взглядом. – Но в ночь побега ко мне явился дух. Я не мог видеть его, зато слышал. И это сводило меня с ума. Я подумал, что стал чокнутым! Что разговариваю сам с собой! Но тут у меня в ладони появился посох. Колдун вложил его в мою руку. Он сказал, что теперь я должен стать зачинщиком тайного мятежа. Что Орден Посвящения потерял былую власть и могущество. И именно я должен вернуть ему забытую честь и славу! — губы мужчины сжались в тонкую бледную полосу, – Я рассказал ему, что уже пробовал начать восстание. И даже пытался убить премьерминистра! Но призрак расхохотался. И в тот момент я ощутил, как в меня через посох вливаются фейры. Силы возвращались ко мне. И тогда Колдун в последний раз обратился ко мне. Он велел через тридцать лет найти стига по кличке Грифон. Ведь он единственный, кто может помочь мне организовать мятеж. Я спросил у него: почему не сейчас? Почему только через тридцать лет? Ответ был прост: он ещё не родился, — от этих слов руки Милены покрылись гусиной кожей. Чувствуя, как она дрожит, Воган подвёл её ближе к костру, который благодаря магии Факела ярко полыхал.

— А спустя несколько часов, я уже был на свободе. Правда, предварительно покалечив охранников, которые встали у меня на пути, — теперь голос Уильяма был не громче дыхания. Если бы Милена не стояла так близко, она бы его не расслышала. Набравшись храбрости, она задала вопрос, который уже два месяца служил причиной её частой бессонницы:

— Но если ты – организатор мятежа, то почему не предотвратил смерть Агнессы? Почему не остановил Ворона? Ведь Агнесса так любила тебя! Она даже написала письмо, в котором призналась, что ждёт тебя! — ляпнула Милена, прежде чем смогла себя остановить. По лицу Уильяма она поняла, что Агнесса так и не решилась отправить тот конверт. «Она не смогла простить его!» — мелькнула догадка. Уильям так сжал посох, что у него захрустели суставы.

— Агнесса была не более чем помехой, которую требовалось устранить. Она верила, что люди и Орден Посвящения могут жить в мире. А я верил, что только смерть способна открыть ей глаза на истину! Эта рыжая бестия была невыносима! Она всё время путалась под ногами! Но последней каплей стало то, что она выкрала у меня Мемуары Ветра! — колдун издал тихий смешок, и Милена с удивлением различила в нём горечь. Она еле сдерживалась, чтобы не расцарапать лицо стига до крови. Это он убил Агнессу! Неважно чьими руками, но это сделал именно он! А чем заказчик лучше наёмного убийцы? У них обоих руки запачканы кровью! И как бы они их не мыли, след пролитой крови будет преследовать всю жизнь.

— А я согласна с Агнессой, — процедила Милена, — Люди и Орден могут спокойно жить рядом! Как жили многие годы подряд! Ведь нельзя сказать, что у Ордена Посвящения отдельный мир! Мы его часть! Это как разделить желток от белка и заявить, что они два разных продукта. Сколько бы курица не бунтовала, один желток никогда не сможет стать яйцом! – Милена проигнорировала прикосновения Кристиана, который пытался её остановить.

Но к их общему удивлению, колдун рассмеялся.

— Ладно, давай перейдём к другому вопросу. Зачем тебе я? Зачем ты преследовал меня по всему Лондону? Зачем прислал змеиное сообщение и назначил встречу? Зачем, чёрт побери, вернул шкатулку? — голос Милены дрожал от ярости. Воган, всегда подмечавший все тонкие оттенки её настроения, ласково погладил её плечо. Факел заметил это и недовольно зашевелился. Пламя костра на миг потухло. Но затем дикая грива огня принялась лизать полена с новой силой.

— Зачем я пригласил тебя сюда? Глупый вопрос, дорогая. Несмотря на то, что ты нечистокровная колдунья, твоя магия впечатлила даже меня! У тебя есть талант, который необходимо развивать. И поэтому ты должна встать на мою сторону. А шкатулку я прислал, чтобы ты доверилась мне. Тем более, какой прок от этой деревяшки, если я всё равно не могу её открыть?! Даже мёртвая Агнесса Каролл умудряется мне мешать! Вот, что значит темперамент рыжеволосой! Настоящая женщина! Но, как видишь, толку от её заклятья мало… Ты и Мемуары Ветра, которые заточены в этой шкатулке, сами пришли ко мне. Какой вопрос ты ещё задала? Почему я тебя преследовал?

Честно говоря, мне безумно хотелось познакомиться! Ведь в твоих жилах течет моя кровь! Я бы сделал это раньше, но Агнесса никого к вам не подпускала! Ни к тебе, ни к Лоре! — ответил Уильям. Пламя отбрасывало на него тень и от этого черты его лица казались ещё более неживыми. Словно вылитыми из воска.

— Ты знаешь, в чём заключается магия колдунов? Что это за таинственная магия, которая позволяет оставлять на теле человека рубцы и ожоги? А затем заживлять их? Что это за магия, способная высасывать чужие фейры? Что это за магия, о которой слышали все, но никто не знает, как она действует? Уильям внезапно схватил Милену за руку. Пальцы старика были такими острыми и жёсткими, что казалось, будто запястье обвил железный обруч.

Она неуверенно покачала головой. Уильям отпустил её руку и принялся расхаживать по хижине, параллельно рассказывая:

— Говорят, в мире существует всего четыре стихии. Вода, земля, огонь и воздух. И люди верят, что человечество не может без них существовать… Но это огромное заблуждение! Есть ещё одна стихия, без которой жизнь на Земле невозможна. Это пятая стихия. Смерть. И стиги могут ею повелевать! Это и есть наша стихия! Наша магия! Наша мать! Она нас наделила такими способностями, что мы можем убить любое живое существо! Мы как черви выпиваем из яблока все его соки! И впитываем их в себя, чтобы быть сильнее! Вот откуда берутся наши фейры! Мы черпаем их из живых существ! И неважно, кто это: медведь, петух, цветок, бабочка или человек! — Милена глубоко втянула носом воздух. Неужели это правда?

Неужели колдуны убивают своих жертв, чтобы отнять у них жизнь и присвоить её себе? Но если это правда, то стиги действительно самые опасные члены Ордена Посвящения! Ведь тогда они могут уничтожить всё живое на Земле! Или от старости её дед просто помешался и теперь бредит?

— Смерть – это самая страшная болезнь, от которой человечеству никогда не найти лекарство! Она неизлечима и неизбежна! Но некоторые из нас могут оживить мёртвого! — Уильям замер, а затем повернулся лицом к Милене.

— Даже ты можешь это делать! Вспомни случай с Кристианом! Когда ведьмак с пустыря смертельно ранил его… Воган умер, но ты вернула его к жизни! Милена беззвучно застонала. Теперь она убедилась, что её дедушка, хоть и могущественный, но спятивший из ума старикашка.

— Ого, белобрысый, а для покойника ты неплохо сохранился! А ведь ты не говорил, что успел попеть в хоре ангелов! И за что тебя оттуда выгнали?

Фальшивил, небось? – вмешался Джей. Но когда Уильям метнул на на него взгляд, ведьмак сделал вид, что запирает рот на замок и выкидывает ключ в сторону. Факел отвернулся и прокашлялся. Но судя по булькающим звукам, попытка сдержать смех провалилась. Очевидно, он не поверил последним словам колдуна. И хотя Милена не видела лица Кристиана, она готова была поклясться, что и он сейчас закатил глаза.

— Я рада, что ты так прекрасно осведомлён о моей жизни! Но боюсь, мне придётся разочаровать тебя, дедушка! Твои шпионы солгали. Кристиан не умер! Я его вылечила, а не оживила! – раздражённо проговорила Милена, чеканя каждый слог. Слово «дедушка» она произнесла с такой ядовитой интонацией, что Уильяма невольно передёрнуло.

— Ошибаешься, наследница! Это тебя обманули! В тот день Ворон убил Кристиана! И поверь мне, дорогая, от смерти вылечить нельзя! Каким бы хорошим врачом ты ни был! Но наша сила столь велика, что мы можем уничтожить человека, не касаясь его! Оставить на его теле царапины, ожоги… Нам даже необязательно разговаривать вслух! Мы обмениваемся мыслями друг с другом! Смотри, как сильна стигская магия! — Уильям ударил посохом по полу. В этот момент дверь хижины отворилась и внутрь проскочила маленькая серая мышь. Колдун сделал неопределённый жест рукой. Грызун запищал и перевернулся в воздухе. Его бездыханное тельце зависло так на минуту, а затем бесшумно упало на пол. Милена скривилась.