– Ваш друг? – с вежливым удивлением осведомился доктор ван Хейдем.

– Точнее, двое друзей, – отозвался Джессоп. – Во-первых, миссис Беттертон – Олив Беттертон. Кажется, здесь работает ее муж, Том Беттертон. Раньше он работал в Харуэлле, а до того – в Америке. Я бы очень хотел поговорить с ними обоими.

Реакция доктора ван Хейдема была безупречной. Он широко открыл глаза и озадаченно нахмурился:

– Беттертон? Боюсь, что у нас нет никого с такой фамилией.

– Здесь также находится еще один американец – Эндрю Питерс, – настаивал Джессоп. – Кажется, он химик. Я прав, не так ли, сэр? – Он почтительно повернулся к американскому послу.

Посол был мужчиной средних лет с проницательными голубыми глазами. Наряду с дипломатическими способностями он обладал твердым характером. Встретившись взглядом с Джессопом, он немного подумал и кивнул:

– Да-да, Энди Питерс. Я бы тоже хотел повидать его.

Вежливое удивление ван Хейдема росло на глазах. Джессоп исподтишка бросил взгляд на Аристидиса. Маленькое желтое лицо не выражало ни беспокойства, ни изумления – оно оставалось равнодушным.

– Эндрю Питерс? Боюсь, вы ошиблись, ваше превосходительство. У нас нет человека с таким именем. Оно вообще мне неизвестно.

– Но имя Томаса Беттертона вам известно, не так ли? – спросил Джессоп.

На секунду ван Хейдем заколебался. Он слегка повернул голову в сторону старика в кресле, но вовремя спохватился:

– Томас Беттертон? Кажется, да…

– Ну как же! – вмешался один из журналистов. – С ним была связана целая сенсация. Полгода назад он исчез, и его имя фигурировало в заголовках всех европейских газет. Полиция искала его повсюду. Вы хотите сказать, что все это время он находился здесь?

– Нет, – резко ответил ван Хейдем. – Боюсь, кто-то ввел вас в заблуждение. Возможно, это неудачная шутка. Сегодня вы видели всех наших сотрудников. Вы видели абсолютно все.

– Думаю, не совсем, – спокойно возразил Джессоп. – Здесь находятся молодой человек по фамилии Эрикссон, доктор Луи Баррон и, возможно, миссис Келвин Бейкер.

– А! – Казалось, на доктора ван Хейдема снизошло просветление. – Но ведь эти люди погибли в авиакатастрофе в Марокко. Теперь я вспомнил – по крайней мере, об Эрикссоне и докторе Барроне. Да, Франция в тот день понесла тяжелую потерю. Такого человека, как Луи Баррон, трудно заменить. – Он покачал головой. – Я ничего не знаю о миссис Келвин Бейкер, но припоминаю, что в том самолете была англичанка или американка. Возможно, это миссис Беттертон, о которой вы говорили. Да, все это очень печально. – Ван Хейдем вопрошающе посмотрел на Джессопа: – Не знаю, мсье, что заставило вас предположить, будто эти люди прибыли сюда. Возможно, доктор Баррон упоминал, что надеется посетить нас, будучи в Северной Африке. Вероятно, это и явилось причиной недоразумения.

– Значит, вы утверждаете, что я ошибся? – осведомился Джессоп. – Что никого из этих людей здесь нет?

– Но как же они могут здесь быть, мой дорогой сэр, если они погибли в авиакатастрофе? По-моему, их тела обнаружили.

– Тела были настолько обожжены, что не подлежали идентификации, – многозначительно произнес Джессоп.

Сзади послышался тонкий и слабый, но четкий голос:

– Насколько я вас понял, трупы не были опознаны? – Лорд Элверстоук наклонился вперед, поднеся ладонь к уху. Его маленькие пронзительные глазки смотрели на Джессопа из-под косматых нависших бровей.

– Официальной идентификации не было, милорд, – ответил Джессоп, – и у меня есть основания предполагать, что эти люди пережили катастрофу.

– Предполагать? – недовольно переспросил лорд Элверстоук.

– Мне следовало сказать, что у меня есть доказательства.

– Доказательства? Какого свойства, мистер… э-э… Джессоп?

– На миссис Беттертон было ожерелье из искусственного жемчуга в тот день, когда она вылетела из Феса в Марракеш, – объяснил Джессоп. – Одна из этих жемчужин была найдена на расстоянии полумили от сгоревшего самолета.

– Как вы можете утверждать, что эта жемчужина из ожерелья миссис Беттертон?

– Потому что все жемчужины в ожерелье имели отметины, невидимые невооруженным глазом, но различимые под увеличительным стеклом.

– Кто нанес на них эти отметины?

– Я, лорд Элверстоук, в присутствии моего коллеги, мсье Леблана.

– У вас была для этого причина?

– Да, милорд. У меня была причина полагать, что миссис Беттертон приведет нас к своему мужу, Томасу Беттертону, который объявлен в розыск. Потом были найдены еще две жемчужины – каждая на пути от сгоревшего самолета к учреждению, где мы находимся. В результате расследования в местах находок мы получили описания шести человек, приблизительно соответствующие людям, считавшимся погибшими в катастрофе. Один из пассажиров был снабжен перчаткой, покрытой фосфоресцирующей краской. Светящийся знак видели на машине, которая везла тех шестерых.

– Весьма примечательно, – сухим судейским голосом заметил лорд Элверстоук.

Мистер Аристидис шевельнулся в кресле. Быстро моргнув, он задал вопрос:

– Где были обнаружены последние следы этой группы людей?

– На заброшенном аэродроме, сэр. – Джессоп указал его местонахождение.

– Это за многие сотни миль отсюда, – промолвил мистер Аристидис. – Если допустить, что ваши интересные предположения верны, что по какой-то причине катастрофа была сфальсифицирована, то пассажиров, очевидно, увезли с заброшенного аэродрома в неизвестном направлении. Так как аэродром расположен очень далеко, не понимаю, на каком основании вы считаете, будто эти люди здесь.

– Основания имеются, сэр, и достаточно веские. Один из наших разведывательных самолетов принял кодированный сигнал, сообщающий, что люди, о которых идет речь, находятся в лепрозории.

– Я нахожу это весьма интересным, – заметил мистер Аристидис. – Но мне кажется несомненным, что имела место попытка ввести вас в заблуждение. Этих людей здесь нет. – Он говорил спокойно и уверенно. – Можете обыскать все поселение, если хотите.

– Сомневаюсь, чтобы поверхностный обыск что-нибудь дал, сэр, – покачал головой Джессоп. – Но я знаю участок, где нужно начинать поиски.

– В самом деле? Где же?

– В конце четвертого коридора налево от второй лаборатории.

Доктор ван Хейдем резко дернулся. Два бокала упали со столика на пол. Джессоп, улыбаясь, посмотрел на него.

– Как видите, доктор, – сказал он, – мы хорошо информированы.

– Это нелепо! – резко заявил ван Хейдем. – Абсолютно нелепо! Вы полагаете, что мы насильно удерживаем здесь людей? Я категорически это отрицаю!

– Мы, кажется, зашли в тупик, – промолвил министр. Ему явно было не по себе.

– Это интересная теория, – мягко произнес мистер Аристидис, – но всего лишь теория. – Он посмотрел на часы. – Надеюсь, вы извините меня, джентльмены, если я скажу, что вам пора ехать. Вам предстоит длительная поездка до аэропорта, а если ваш самолет опоздает, то поднимется тревога.

Леблан и Джессоп понимали, что дело близится к прямому столкновению. Аристидис намеренно пустил в ход силу своего авторитета. Он вынуждал посетителей противостоять его воле. Если они будут настаивать, значит, им придется выступить против него в открытую. Министр, по-видимому, склонен капитулировать. Шеф полиции будет стараться ему угодить. Американский посол не был удовлетворен, но по дипломатическим причинам едва ли решится настаивать, а британский консул согласится с остальными.

Аристидис подумал о журналистах – ими придется заняться. Он не сомневался, что прессу можно купить, хотя допускал, что цена будет высокой. А если они окажутся неподкупными… ну, существуют другие способы.

Что касается Джессопа и Леблана, то им наверняка все известно, но они не смогут действовать без санкции. Его взгляд встретился с глазами человека такого же старого, как он сам. Аристидис знал, что лорда Элверстоука купить невозможно. Но в конце концов… Его мысли прервал холодный и четкий голос старого судьи:

– По-моему, нам не следует торопиться с отъездом. Мне кажется, это дело стоит расследовать. Были сделаны серьезные заявления, которые нельзя оставить без внимания. Нужно использовать все возможности, чтобы опровергнуть их.