Мы покинули лазарет и отправились к выходу. В Академии шли занятия, в коридорах стояла тишина. Словно ничего не произошло.

У входа ожидали наши и японские телохранители. Вид у Буслаева был виноватый, хотя я прекрасно понимал, что в данном случае никакой его вины в произошедшем не было. Мы уже подошли к флайеру, как меня окликнули. Повернувшись, я увидел Миоко Абэ. Виль сразу перегородила ей дорогу, но я мягко ее отстранил и посмотрел на бледную лучшую ученицу Академии.

— Веромир-сан, — она глубоко поклонилась мне, — приношу свои извинения за то, что сегодня произошло. Мне не хотелось, чтобы вы думали обо мне и нашей Академии плохо.

Встретившись взглядом с ее зелеными глазами, в которых было искреннее раскаяние, я невольно улыбнулся.

— Но вы тут не причем, Миоко-сан, — сообщил ей, — вы такая же жертва, как и я. Мне и в голову не придет, думать о такой девушке плохо.

Японка смутилась, а от меня не укрылись изучающие взгляды, которые бросили мои невесты сначала на меня, а потом и на дочь ректора.

На этой оптимистичной ноте мы расстались. Я думал, что во время полета девушки зададут мне несколько неудобных вопросов относительно госпожи Миоко, уж очень многозначительно они поглядывали на извиняющуюся девушку, но, к моему удивлению, промолчали. А я, по понятным причинам, поднимать эту тему не стал.

Добрались мы до поместья без приключений. Кстати, я сразу заметил усиление охраны. С высоты было заметно, как по его периметру черными точками рассредоточились охранники. Раньше я их вообще не видел. Мало того, с десяток флайеров медленно патрулировали небо над ним. Похоже, нападение заставило Амасано Сузуки озаботиться дополнительной охраной.

На этот раз охрана проводила нас до самих апартаментов и осталась ждать на улице, разместившись в небольшом павильоне рядом с ними, на который я сначала и не обратил внимания. Тут меня встретила взволнованная Даша, но убедившись, что со мной все в полном порядке, сразу успокоилась.

Дальнейшей вечер прошел на удивление весело. Хотя обещанное представление, по понятной причине, было перенесено на завтра, я сильно не расстроился, так как уже посмотрел одно представление по плантелу. Меня хватило минут на пятнадцать. Далек я от японского «высокого» искусства. Да и знание языка у меня, прямо скажем, было весьма посредственным. Но я дал себе обещание в дальнейшем исправить этот недостаток. Все же, женитьба на дочери одного из самых влиятельных родов Японии обязывала перестать быть гайдзином.

В семь часов вечера, мы оправились на новогодний ужин. Все собрались в той самой столовой, в которой завтракали, только на этот раз она была украшена гирляндами и разнообразными фигурками зверей. Елки не было, но на гирляндах я увидел очень популярные в европейских странах рождественские венки. Выглядело все вокруг нарядно.

Поэтому, на мой взгляд, празднество больше напоминало встречу Рождества. Из нашей дружной компании в стороне остались только Буслаев с телохранителями. У них оказалась отдельная комната, в которую принесли небольшие столы с напитками. К ним присоединились их японские собратья. А вот Даша осталась со мной. А почему бы и нет? Возражать никто не стал, а я получил заботливого личного официанта.

В главном зале присутствовало все семейство Сузуки. В том числе и три его жены, которых я увидел первый раз. Но тут сразу было понятно, кто хозяйка в доме. Всем заведовала именно Хатико — сан. Здесь же былигоспожа Акиро и тот самый верховный маг Саробэ-сан. Он оказался добродушным и приятным, но весьма представительным пожилым мужчиной, с короткой седой бородой и длинными седыми волосами. Мне показалось, что между ним и Акиро — сан явно существует какая-то неприязнь. Хотя может, я себе это и напридумывал.

Мы вместе Исидо с ним весьма мило пообщались. Выяснилось, что он уже знал о нападении в Академии, и его особенно интересовала темная магия, которую я использовал. В Японии, в отличие от Российской империи, не было таких серьезных запретов на ее использование, но и магов, владеющих ей, как заверил меня Саробэ-сан, практически не было. Понятно, что именно эта тема верховного мага и заинтересовала. Мало того, выяснилось, что он лично знал Стапанова (встречались на каких-то конференциях) и даже огорчился, узнав, что тот погиб. Пришлось коротко поведать ему, как это произошло.

Тот сильно удивился и, по-моему, даже расстроился, так как уважал моего деда. Но, как говорится, всегда неприятно в ком-то обманываться. А когда разговор зашел о нападении в Академии, к нам, словно почувствовав что-то, присоединился Амасано — сан. Как он сообщил, выяснилось имя нападавшей. Минами Минарэ. Она принадлежала роду Иканэ.

— Небольшой род, — хмуро сообщил глава рода Сузуки, — наемники. Их родовая магия — Кицунэ. И да, мы уже добрались до них, но они заявили, что госпожа Минарэ уже месяц не принадлежит роду. То есть, нападение было ее личным делом.

— Бред, — проворчал верховный маг.

— Конечно, Саробэ-сан, — кивнул господин Амасано, — с завтрашнего дня род Иканэ перестанет существовать.

— Что значит перестанет? — удивленно уставился на него.

— То, что он исчезнет, — пожал плечами Сузуки, — они напали на гостя нашего клана. Иностранца. Вдобавок такого гостя, которому назначена аудиенция с императором. Надо думать головой, с кем ты связываешься. Поэтому мы объявили войну роду Иканэ. А так как в составе рода всего десять человек, то семь уже мертвы, местоположение еще троих, в том числе главы рода, уже выяснили. Завтра с ними разберутся. Но предварительно, конечно, выяснят имя заказчика.

Я внутренне содрогнулся. Однако, какие тут жесткие порядки… Вот так вырезать целый род. И с полного одобрения местных властей. Да, это вам не Российская империя. С другой стороны, в этой стране надо несколько раз подумать, прежде чем что-то сделать.

— Надеюсь, это станет всем хорошим уроком, — подвел итог Амасано — сан, — но, господа, давайте не будем больше говорить об этом происшествии. Тем более, с ним мы разобрались!

Так что большую часть вечера я провел в мужской компании. Наоми подвела Варвару к женам главы рода Сузуки, которые горели желанием с ней познакомиться. Кстати, в столовой присутствовало человек десять детей от четырех до двенадцати лет. Исидо попытался меня с ними познакомить, но, по-моему, это был напрасный труд. Я даже их имен не смог запомнить, все равно бесполезно. Тем более, что они не обращали на взрослых никакого внимания, предпочитая играть в «камень-ножницы-бумага». Я с удивлением узнал, что такое развлечение не чуждо даже детям из очень богатых семей. К тому же, когда пробила полночь и вручили подарки, появились слуги и всех увели в комнаты.

К стыду моему, про подарки я, конечно же, забыл. Чтобы я делал без Гвоздева и Мамонтовой, которые, в отличие от меня, бестолкового, обо все позаботились. Охранники в половине двенадцатого принесли целый мешок. Все же, грамотный у рода Бельских глава дипломатического отдела! Но в свое оправдание скажу, что все это сделано было без моего участия. Зная меня, напоминать не стали.

После вручения подарков, праздник сам собой затих. Постепенно все начали расходиться. Мы тоже засобирались.

— Какая завтра программа — то? — ехидно поинтересовался я у Исидо, — где теперь покушение будет?

— Не смешно, Веромир, — укоризненно посмотрел тот на меня, — завтра у нас культурная программа. Сначала посещение местного археологического музея, он, кстати, один из лучших в Японии.

Я с трудом удержался от скептической ухмылки. По-моему, все что принадлежит роду Сузуки, «одно из самых лучших в Японии»

— После чего у нас запланирован визит в Храм Оокунинуси — сама, бога-покровителя рода Сузуки, — продолжил тем временем Исидо, -Традиционно все женихи и невесты наследников и наследниц рода Сузуки, обязательно приходят в него. Вечером представление театра Кабуки, которое не состоялось сегодня. Мама очень хотела, чтобы вы с Варварой его посмотрели. Это ее любимое детище. Потом три дня проведем на горячих источниках, после чего отправимся в Токио. Ты бы сам посмотрел эту программу. Неужели неинтересно? — удивленно закончил мой японский друг.