Порой, издеваясь, выходит полностью. Поглаживая по набухшим губам, по чувствительному клитору членом. После снова входя четким движениям… Полностью. До упора, ударяя головкой в шейку матки. Это почти больно. Почти. Но я обожаю это ощущение. Потому сама насаживаюсь до самого конца. Двигаюсь ему навстречу. Царапаю ногтями подушку.

Долго, как же безумно долго он то подводит меня к оргазму, то резко останавливается. Чередующаяся жесткость и страсть с медленными, сводящими с ума движениями его рук и губ, заставляет начать умолять. Но я не стану…

Видимо, его самого неслабо вставило, ибо снова этот знакомый шелест. Развлекался перед тем, как полноценно трахнуть? А сам трах непременно должен быть с защитой? Как мило. А я-то уж подумала, что он захотел лучше прочувствовать происходящее. Ошиблась.

Только вот уже спустя пару минут он буквально вытрахивает из меня все мысли, заставляя скулить от удовольствия. Сжимать в руках сбившуюся простынь. Стонать, прогибаясь все сильнее. Одуряюще. Черт с ним, пусть молчит. Если он подобное вытворяет в постели. За такое можно простить если не все, то многое.

Не понимаю, почему не кончаю, почему отчаянно держусь на краю… Боюсь, что после того, как кончу, вся магия исчезнет, и он уйдет? Посчитает, что отработал и свалит, оставив одну?

Смысл пытаться удержать таким образом? Кайфоломя и себя… и, возможно, его. Глупо. Мои чувства глупы. И действия.

Все заканчивается внезапно. Стоит ему просунуть руку под мое тело и пару раз с нажимом помассировать клитор. Взрываюсь, как чертова бомба. Внутри все почти болезненно пульсирует, а уши закладывает от силы навалившегося удовольствия.

Приехали…

Покидает мое тело, а я, наконец, без сил заваливаюсь набок. После вытянувшись всем телом и, запрокинув руки над головой, просто закрываю глаза. Вот значит, какого это — быть с ним.

Он чертов садист, который пытает молчанием. Но приносит слишком много удовольствия, чтобы это стало камнем преткновения для продолжения, если оно будет, разумеется.

— Душ?

Фыркаю. И это все, что он мне скажет? Гениально. Но помыться и правда стоит. Концентрированный запах секса и пота вкупе с цветочной отдушкой простыней — безумный коктейль.

Лениво сползаю с постели. Ноги еле волочатся по полу. Мышцы побаливают, все тело словно после тренировки воет. Уработал, молодец. Пусть возьмет печеньку с полки.

Встаю к нему под душ. Нащупываю почти вслепую на полочке одноразовый пакетик с шампунем, решив, что лучше хоть что-то, чем мочалка вместо волос поутру. Вымываю волосы, ровно в тот момент, когда он решает помыть меня остальную… сам. Медленно водит руками вдоль тела. Это довольно приятно. И не кончи я до оглушения сильно совсем недавно, возбудилась бы не на шутку.

Только вот спать хочется невыносимо. Сколько там уже на часах, совершенно без понятия. Потому, выйдя из душа, наспех вытирая тело, падаю в постель, резонно решив, что до дома ехать глупо. Поспать можно и здесь.

Уже засыпая, чувствую на своих губах поцелуй. Словно он пытается понять, я сплю уже… или все еще нет. Лениво отвечаю, обвивая его тело, как лиана, руками и ногами.

— Спи.

— Спасибо, что разрешил, — дерзить нет сил. Вообще ни на что сил нет. Потому спокойно отвечаю, приоткрыв глаза.

— Ты же так хотела поговорить…

Издевается?

— Ну, ты мастер подбирать для этого момент.

Срубает. Словно выключатель щелкнул. А он все рядом. И его руки на моем теле… А я ведь думала, что он уйдет.

Ненавижу будильник. И мелодия в момент становится такой противной. И голова взрывается неслабой болью. Выключаю, открываю глаза. Какого хрена?..

Где я, для начала? Почему, черт дери, я не дома? И что за пачка презервативов с обертками использованных валяется на прикроватной тумбочке? Клево я вчера продегустировала коктейли, видимо. И снова риторический вопрос: с кем?

И, похоже, что партнер был другой, ибо следов на теле нет. Совсем. Зато ломота такая, словно это было не раз, а может, и не два. Кто?.. Еще и мотель. Недешевый, прошу заметить. Черта с два, с этим нужно что-то делать. Одно дело — не помнить, с кем в клубе отожгла, а совершенно другое — просыпаться в мотеле… в одиночестве. Отвратительное ощущение беспомощности.

Весь рабочий день проходит из ряда вон плохо. Меня мучительно тошнит. Голова раскалывается. Ощущение, что по мне проехал бульдозер, как минимум. Сестра еще со своими причитаниями, вся такая правильная: ни грамма в рот, ни сантиметра в… Раздражает. Успеваю нешуточно с ней поцапаться, когда градус ее воспитательной работы доходит до кипения. Моего кипения.

Вера не подает никаких признаков жизни. Телефон упорно молчит. Обиделась? Или слишком занята хлопотами по поводу празднества, что подзабила на меня? Может, оно и к лучшему, мое сегодняшнее совершенно не радужное настроение грозило вылиться в нечто грандиозное, типа скандала. Особенно с ней.

Тоска поганая царапает под ребрами. Чувствую себя не в своей тарелке в своем же кафе. Парадокс. Неуютно словно в собственном теле. И как я в таком состоянии пойду на тренировку? Меня там просто размажет по полу, как коврик у входа.

Домой прихожу еле живая. Отпиваюсь горячим чаем и отлеживаюсь в ванне. Мысли словно ненароком клубятся вокруг Лёши. Помню, как он вчера смотрел, когда я только пришла. Иначе. Он словно пытался глазами сказать: «Да, я вижу тебя». Не просто смотрю без капли эмоций, а по-другому. Почему? Я люблю перемены. Сюрпризы. Крутые повороты. Но в данном случае чувствуется подвох. Что поспособствовало? Чего я не помню?..

Расслабленная и по ощущениям, будто медуза, не чувствуя полтела от усталости, ложусь спать и вырубаюсь мгновенно.

***

Уже второй день подряд ломаю голову над тем, что же мне надеть на праздник подруги. Хочется что-то особенное на себя натянуть. Не кожу или джинсы. Не вычурное платье. Что-то, что подойдет к теме праздника, но не будет диссонировать по тематике заведения. Дилемма. Покрутившись у зеркала, принимаю решение освежить образ, возможно, переменой прически или цвета волос. Экспериментировать особо не люблю, больше привыкнув к классически прямым волосам и насыщенному черному цвету. Но… Почему бы не попробовать что-то не радикальное, но заметно другое?

Выудив визитку салона красоты, в который обычно хожу стабильно раз в месяц, решаю в этот раз пойти значительно раньше. Записавшись на завтрашний вечер, весь оставшийся вечер провожу в раздумьях. О себе. О нем. Снова о себе. Удивительный винегрет.

Начало следующего дня встречает неприветливо. Середина августа ознаменовывается проливным дождем и порывистым ветром. Промокнув до нитки, добираюсь на работу злее цербера. А у дверей кафе меня ждет Вера. Явилась…

— Ну что, как приготовления? — из вежливости спрашиваю, вытирая с туфель мерзкие капли и грязь.

— В принципе, все хорошо. Я уже практически со всем разобралась, кроме твоего наряда. На примете есть несколько вариантов. Но я пока обдумываю.

— А вариант, что я сама решу, что мне надеть, ты рассматривала?

— И выглядеть лучше именинницы? Нет. Ты должна быть хороша, но не затмевать меня. Ты должна дополнять меня.

— Я вообще никому и ничего не должна, — вырывается раздражительно. Поднимаю глаза, понимаю, что переспорить ее, конечно можно, но стоит ли оно потраченного на это времени? В нашем тандеме я чаще решаю сделать вид, что прислушалась, и промолчать, чем колотить воздух ссорами. Упрямства-то у меня хватает. Только собственных нервов жалко.

— А если я очень хорошо попрошу?

Мимо кассы ее выражение разве что не ангела, сошедшего в это мгновение с небес. Вообще не трогает. Настроение дерьмовее некуда. Не хочется не то, что с кем-то разговаривать, видеть не желаю. А надо.

— Только если очень хорошо, — выдыхаю недовольно и пытаюсь оттереть вчерашнее пятно прямо возле кассового аппарата.

— Лин, а куда ты пропала тогда из бара?

— В смысле? — не понимаю ее. — Ты ничего не забыла? Как действует на меня алкоголь?