Он поднял вверх руки. Было нелегко выбираться из капсулы с высоко поднятыми руками. Что это они так ужасно нервно настроены? Джонни вылез и повернулся, чтобы можно было разглядеть эмблему с флагом США, нашитую на его плече.

— Не стреляйте. Я герой.

Никакого благоприятного отклика его заявление не вызвало. Во время всеобщих бедствий вот такие, едва не потонувшие крысы, облаченные в фермерскую одежду, гораздо хуже и опаснее, чем обычные. Их лица были зловещи и столь же зловещи были стволы их оружия. Общее впечатление усиливали повязки на некоторых — повязки, сквозь которые выступила кровь. Джонни ощутил внезапное желание заговорить с ними на пиджи: «Моя есть великий астронавт. Моя пришла из страна, который есть твой страна». Джонни подавил это желание.

Один из полукруга, охватившего корабль, заговорил. Он был крепкого сложения, седовласый — хотя и не такой здоровенный, как остальные. (Одежда на тех буквально трещала по швам.) Руки седовласого были могучие, словно руки профессионального борца. Облегченного вида автомат казался хрупким в таких ручищах.

— Скажи-ка нам, герой, почему ты явился к нам на коммунистическом самолете?

— Это не самолет, а космический корабль. Мы прилетели с «Молотлаба». Вы слышали о «Молотлабе»? — (Твой голова слышать о такой большой есть ракета, который умеет прыгать вверх-вверх на небо, который длинный время не прыгать вниз-вниз обратно есть?) — Проект «Молотлаб» предусматривал совместный полет в космос «Союза»и «Аполлона». Целью нашего полета является изучение кометы.

— Это мы знаем.

— Прекрасно. «Аполлон» получил дыру в обшивке. Видимо наш корабль столкнулся со снежным комом, двигавшимся с чрезвычайно большой скоростью. Нам пришлось просить, чтобы советские космонавты доставили нас домой. Это их корабль. Я…

— Джонни Бейкер! Я его узнал, это Джонни Бейкер! — это крикнул мужчина — тощий болезненного вида чернокожий, его тонкие пальцы крепко сжимали громадных размеров ружье. — Привет!

— Рад встретиться с вами, — сказал Джонни — и это было чистейшей воды правдой. — Можно я опущу руки?

— Давайте, — разрешил седовласый предводитель. Он явно был главным — частично потому, что так и было раньше заведено, частично потому, что в теперешних условиях его бычья сила стала немаловажным фактором. И, видимо, автомат в его руках лишь подтверждал его право на лидерство. Автомат был неподвижен, седовласый не старался все время держать Джонни под прицелом.

— Кто еще там у вас в корабле?

— Остальные астронавты. Советские и еще один американец. Там, в корабле тесно. Им бы хотелось выйти наружу, если… ну, если ваши люди не станут горячиться.

— Никто здесь не горячится, — сказал предводитель. — Выпускайте своих друзей, я хочу задать им несколько вопросов. Например, почему коммунистам захотелось приземлиться именно здесь?

— А где еще они могли приземлиться? У нас на всех четверых был всего один корабль. Леонилла!

В люке показалась Леонилла — улыбающаяся, с невысоко поднятыми руками.

— Леонилла Малик. Первая женщина, побывавшая в космосе, — это было не совсем правда, но прозвучало хорошо.

Пристально глядящие глаза фермеров помягчели. Седовласый опустил ствол автомата.

— Я — Дик Вильсон, — представился он. — Выходите, мисс. Или лучше сказать «товарищ»?

— Это как вам больше нравится, — ответила Леонилла. Она вылезла из люка и встала, щурясь на отражающую свет поверхность воды — в паре сотен ярдов к западу от места приземления. — Мое первое посещение Америки. А также первый выезд за пределы Советского Союза. Раньше мне этого не разрешали.

— Выходят остальные, — объявил Джонни. — Петр…

Генерал-майор Яков не улыбался. Руки его были высоко подняты, а спина четко выпрямлена. На плече — эмблема с серпом и молотом и буквами «СССР». Взгляды фермеров вновь стали подозрительными.

— Генерал Петр Яков, — представил его Джонни, произнеся это имя очень по-русски — в надежде, что тогда ни у кого не возникнет искушения острить. — Там есть еще один. Рик…

Пара фермеров обменялись со своими друзьями понимающими взглядами.

Появился Рик, также улыбающийся, делающий все, чтобы был виден украшающий его плечо флаг США.

— Полковник Военно-Воздушных Сил США Рик Деланти, — сказал Джонни.

Фигуры фермеров сделались чуть менее напряженными. Чуть-чуть.

— Первый чернокожий, побывавший в космосе, — сказал Рик. — И на ближайшую тысячу лет — последний. — Он сделал паузу. — Мы все последние.

— На какое-то время последние, — сказал Дик Вильсон. — Может быть, ждать придется не так уж долго. — Он закинул автомат на плечо, дуло оружия теперь смотрело в небо. И остальные теперь как-то иначе держали свои винтовки, ружья и пистолеты. Сейчас это была просто толпа фермеров, имевших зачем-то при себе оружие.

На лице одного из них вспыхнула озорная улыбка:

— Значит, они довезли вас?

— Ну, как на попутном автобусе, — ответил Рик.

Послышались смешки.

— Дерек, бери своих ребят и возвращайся на заставу, — распорядился Вильсон. Обернулся к Бейкеру: — Мы сейчас чуточку нервно настроены. Вокруг шастают поднявшие мятеж солдаты. Там, дальше по дороге убили какого-то армянина и съели его. Съели! Один из его детей добрался до нас, так что мы были заранее предупреждены. Устроили засаду на этих сук… в общем, устроили на них засаду. Но их еще много осталось. Есть еще и другие — горожане и те, кто сошел с ума.

— Все так плохо? — спросила Леонилла. — Прошло так мало времени и уже все так плохо?

— Может быть, нам не следовало бы приземляться? — спросил Рик.

— В корабле хранятся чрезвычайно важные записи наблюдений, — жестом хозяина, погладив борт «Союза», сказал Петр Яков. — Их необходимо сохранить. Сберечь. Где-нибудь могут заняться их изучением? Есть тут поблизости какие-нибудь ученые? Какой-нибудь университет?

Фермеры засмеялись.

— Университет? Генерал Бейкер, посмотрите, что происходит вокруг. Посмотрите как следует, — сказал Дик Вильсон.

Джон Бейкер посмотрел. Сказать, что все вокруг в самом жалком состоянии — это мало. К востоку — ободранные, залитые водой холмы, некоторые еще зеленые, а в большинстве голые. Все, что расположено ниже среднего уровня, доверху наполнено водой. Шоссе, ведущее к северо-востоку, походило не столько на дорогу, сколько на цепь бетонных островков.

На западе простиралось огромное море, по которому ходили волны в фут высотой. Невысокие коричневого цвета холмы стали островами. Из воды правильными рядами торчали верхушки деревьев: море не полностью затопило сад. Плыло по волнам несколько лодок. Вода была грязная, темная, от нее веяло опасностью. И пахло от нее трупами. Коровы, быки и…

На волнах мягко подпрыгивала исковерканная тряпичная кукла.

Кукла плыла ярдах в тридцати от берега. Неподалеку, видимо, что-то (возможно, течение?) подталкивало ее к берегу. Пучки светлых волос, платье в клетку — в «кукле» трудно было узнать человеческое тело. Дик Вильсон проследил за ней взглядом и отвернулся. Повернулся лицом к дому, стоящему на холме, над морем.

— Мы ничего не можем сделать, — горько сказал он. — Мы можем тратить лишь часть своего времени на то, чтобы хоронить их. Вот и все. Но и это мы не всегда можем делать.

Лишь теперь до Джонни Бейкера дошел весь ужас происшедшего. Ужас, порожденный Падением Молота.

— Все не так просто, — сказал он.

Вильсон нахмурился, не понимая.

— Тут не просто «бах»! — и все этим закончилось. Цивилизация лежит в руинах и мы обязаны восстановить ее. Последствия столкновения с кометой хуже самого столкновения…

— Совершенно верно, черт побери, — сказал Вильсон. — Вам очень повезло, Бейкер. Самое худшее вас не затронуло.

— Центрального правительства более не существует? — спросил Петр Яков.

— Оно как раз перед вами, — ответил Вильсон. — Билл Эпплби — заместитель шерифа, более пока ничего нет. Известия из Сакраменто перестали поступать со дня Падения Молота.

— Но наверняка кто-то пытается восстановить порядок, — сказала Леонилла.