Послышались звуки МакКлаудов, стучащих в железные ворота снова и снова и, когда ворота начали уступать, Гвен посмотрела вниз и осознала, что МакКлауды разрушат ее город, все то, над чем она так тяжело трудилась, чтобы его восстановить.
Но они не убьют ее людей. И хотя внутри Гвен плакала из-за того, что произойдет с ее городом, по крайней мере, она была довольна тем, что ее людям не причинят вреда. МакКлауды могут получить этот город и все его богатства, но ее народ проживет еще один день.
«Миледи, у нас мало времени», - сказал Штеффен, который стоял рядом с ней.
Гвендолин рассматривала небо, и ее желудок скрутился в узел. Сейчас ей как никогда хотелось, чтобы Тор был здесь, рядом с ней, чтобы он смог прилететь вместе с Микоплес и спасти их всех.
Но ее будущий муж уехал в какие-то далекие земли, и кто знает, вернется ли он когда-нибудь.
«Тор», - молилась она. – «Вернись ко мне. Ты мне нужен».
Гвен закрыла глаза и мысленно пожелала, чтобы Тор вернулся. Она также пожелала, чтобы появился Ралибар. В глубине души девушка чувствовала, что дракон не появится. Отлет Микоплес что-то сделал с ним, и с тех пор она его не видела. Словно он впал в некое состояние депрессии. Прежде Ралибар каждое утро прилетал к Гвен, но теперь его не было видно. Гвен не могла не задаваться вопросом, а не покинул ли он ее навсегда.
Девушка с надеждой открыла глаза, но небо было пустом, наполненным только яростными криками сражающихся мужчин. Ни Тора, ни Ралибара.
Гвен была сама по себе — снова. Она знала, всегда знала, что ей придется рассчитывать на себя и ни на кого больше.
«Миледи?» - снова произнес Штеффен, его голос был полон тревоги.
«Я приказываю тебе уйти», - сказала ему Гвен.
Штеффен покачал головой.
«Простите, миледи», - сказал он. – «Но я не могу выполнить Ваш приказ. Я не уйду без Вас».
Гувейн заерзал и заплакал у нее на руках, и Гвен, посмотрев вниз, почувствовала всю любовь, которую испытывала к своему ребенку. Ей было невыносимо покидать свой город, но она знала, что у нее мало времени на то, чтобы доставить сына в безопасное место.
«Это мой дом», - сказала Гвен, вцепившись в это место. – «Это дом моего отца».
Она стояла, глядя на все это, испытывая боль из-за необходимости покидать город, это место, в котором она родилась. После всего того, что она сделала, чтобы восстановить его, он окажется на милости этих варваров.
«Пришло время найти другой дом», - сказал Штеффен.
Гвен в последний раз окинула взглядом небеса в надежде увидеть какие-нибудь признаки Тора или Ралибара. Она посмотрела на дорогу в надежде увидеть Серебро. Но дорога тоже была пуста. Гвен знала, что они не могли приехать. Они были слишком далеко, отправившись в свое Паломничество. МакКлауды выбрали идеальное время.
Гвен сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
«Пошли», - сказала она.
Гвен повернулась и, прижав к себе Гувейна, который теперь кричал, поспешила вместе со Штеффеном через парапеты, вниз по винтовой лестнице. Вскоре они добрались до первого этажа замка, вышли через черный ход и присоединились к остальному потоку человечества, который направлялся через задние ворота королевского двора к лошадям и повозкам.
Когда Гвен и Штеффен подошли к задним воротам королевского двора, Гвен была тронута, увидев, что несколько слуг стояли перед ними, держа их открытыми, ожидая ее. На самом деле, все люди ждали свою Королеву, сидя на повозках. Ни один из них не уехал, пока она не появилась.
Гвен была последним человеком, который прошел через ворота, после чего слуги подтянули тяжелые железные ворота и захлопнули их с отдающим эхом стуком.
Гвен поднялась на ожидающую ее телегу вместе с Гувейном, в последнюю телегу, покидающую королевский двор. Слуга хлестнул лошадь, и она вместе со всеми своими людьми пустилась галопом.
Гвен обернулась и посмотрела через плечо на то, как королевский двор исчезает из вида. Звук закрывающихся ворот и металла эхом пронесся в ее мыслях, пока она наблюдала за тем, как город, который она любила, становился все меньше. Она знала, что скоро он станет кучкой щебня и пепла. Все, что Гвен любит, скоро будет разрушено.
Они направлялись в Верхние Острова, в другое враждебное место, и кто знает, какая жизнь ожидает их там.
Гвен знала, что жизнь уже никогда не будет прежней.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
Ромулус шел через тлеющие леса Уайльдс, возглавляя свою армию. Позади него раздавался хруст листьев под тысячами сапог, небо было наполнено звуками драконов, которые кричали у них над головами. Ромулус триумфально улыбался. Вот он, неуязвимый, пересек океан с флотом кораблей, возглавляя свою армию, и драконы, на последнем этапе своего полета, всего через несколько минут окажутся возле Каньона и смогут разрушить Щит. Время для его мести, для полного контроля над миром пришло.
Пока они шли, драконы ныряли вниз и обрушивали огонь на Уайльдс, уничтожая мили леса, убивая созданий, которые жили по эту сторону Каньона. Драконы поджигали существ в лесу, и орды созданий, пронзительно крича, неслись прямо на Ромулуса и его людей.
Ромулус бросался вперед с высоко поднятым мечом и рубил голову одному дикому зверю за другим, все его люди присоединились к нему. Это была кровавая бойня, солдаты уничтожали все на своем пути подобно нашествию саранчи, убивая все то, что осталось после драконов. Ромулус последний раз так развлекался тогда, когда еще был мальчишкой.
Он продолжал идти, чувствуя себя победителем, триумфатором, готовясь к величайшей победе в своей жизни. Через несколько минут он разрушит Щит, вторгнется в Кольцо, захватит королевский двор и убьет Гвендолин. Он получит то, чего не добились его предшественники, даже Андроникус: полное владение над миром. Он поработит и подвергнет пыткам всех на своем пути.
Ромулус улыбнулся и сделал глубокий вдох при мысли об этом. Он практически ощущал вкус кровопролития сейчас.
Чародей предсказал, что Ромулус разрушит Щит, но не сказал, как именно. Ромулус мог только предполагать, что со всеми драконами в его власти их объединенная сила пробьет, уничтожит его, проделает для него путь через Каньон, в Кольцо. В конце концов, как сила Щита может выдержать этих драконов?
Наконец, Ромулус свернул за изгиб и глубоко вдохнул, испытывая благоговение перед зрелищем, которое никогда не устаревало: перед ним был огромный Каньоном, чьи туманы поднимались вверх, маня его приблизиться. Это была его судьба.
Ромулус направился прямо к краю пересечения Каньона, к огромному мосту, соединяющему два мира, и, подняв глаза к небу, стал ждать. Он закрыл глаза и приказал своему войску драконов прилететь прямо к невидимому Щиту.
Ромулус открыл глаза и стал наблюдать за тем, как они все полетели над головой прямо к зияющему Каньону. Его сердце бешено колотилось от волнения. Он приготовился к разрушению, к своему часу.
Но Ромулус был потрясен, увидев, что все драконы врезались в невидимую стену, которая отбросила их назад. Драконы яростно закричали, закружили, снова и снова продолжая биться о стену.
Но они не могли прорваться сквозь Щит.
Ромулус стоял сбитый с толку, раздавленный разочарованием. Как Щит смог выдержать силу всех этих драконов? Ему суждено войти в Кольцо. Это было предсказано. Что пошло не так?
Сгорая от разочарования, Ромулус понимал, что должен иначе проверить Щит. Он протянул руку, схватил одного из своих людей и швырнул его в невидимый Щит.
Солдат полетел лицом вперед и, закричав, сгорел, рассыпавшись кучкой пепла у его ног.
Ромулус кипел от ярости. Это невозможно. Что пошло не так? Неужели его ввели в заблуждение? Неужели ему снова придется вернуться униженным? Эта мысль была невыносимой.
В этом не было смысла. Он был повелителем драконов. На этой планете не было ничего — ничего — что могло бы его остановить.
