— А кроме моей мачехи? — продолжал настаивать Айк.

— Никому. — Котовский опустил лапу и приготовился слушать.

— Мне нравится изучать карты замков, — воодушевлённо начал маленький дракон. — Ведение боя в чёрном ничто, разумеется! Жаль, что магистр считает, что мне рано. Ведь я ещё не поднимался выше облаков. Но самое интересное — это…

Он замялся. Взгляд мальчика заметался, будто ребёнок сделал что-то неприличное. Айк облизал пухлые губы, сжал кулаки и с шумом вдохнул.

— Целительство, — с запалом признался он и густо покраснел. — Конечно, я понимаю, что для иха это недопустимо. — И тут же снова вскинулся: — Но почему?! Что плохого в том, чтобы помогать больным или раненым?

Барсилий улёгся, сложив лапку на лапку, и авторитетно заявил:

— Всяк сверчок знай свой шесток!

— Это сусайянский диалект? — не понял мальчик. — Я не силён в языках. Сард постоянно ворчит, что я бездарь.

— М-да, — протянул Барсилий и, почесав за ухом, куда Роза тайно от своих внедрила коту капсулу-переводчик, вздохнул. — Похоже, и земные технологии не всесильны. Я хотел сказать, что ты рождён править. Сам же говорил, что единственный наследник клана. Твоё дело — политика!

— Вот и отец ничего слышать не захотел, — понурился Айк. Присел на стул и зло уставился на свитки. — А между тем Луину целительство плести интриги не мешает!

— Кстати об этом типе, — заинтересовался Барсилий. — Ты посоветовал моей Розе ничего не брать у него. Почему?

— Это плохой человек, — буркнул мальчик.

— Чем плохой? — подался вперёд кот. — Что он сделал? Этот гад замешан в твоём похищении? Или что похуже?

— Он…

Айк тряхнул светлыми волосами и, схватившись за голову, вдруг болезненно застонал.

— Что с тобой? — заволновался Барсилий. Спрыгнув с кровати, подбежал к ребёнку и тронул лапкой. — Эй-эй! Я понял. Он плохой.

— Да, — с облегчением выдохнул Айканар и уронил руки.

На лбу мальчика серебрились капельки пота. Волнение ребёнка коту не понравилось. Казалось, что Айк не в силах рассказать что-то важное. Королевский целитель Барсилию тоже не приглянулся, но кот решил, что причина тому не интуиция, а настойчивая агрессия Луина к его доброй хозяйке.

— Говоришь, что нравится изучать карты? — прищурился кот. — Помню некий коридор, в котором мы подслушали разговор твоего отца. Совершенно случайно, разумеется! Но…

Он многозначительно замолчал, надеясь, что мальчик догадается, но тот лишь непонимающе хлопал длинными светлыми ресницами.

— Может, навестим нашего целителя? Интересно, вдруг он что-то замышляет?

— Луин умён. — Айк покачал головой. — Вокруг его лаборатории нет ни одного тайного хода. Был один, но его давно засыпали камнями.

И тут же воодушевился:

— Есть другой путь!

Вскочив, бросился к окну и распахнул его.

— Ты что задумал, приятель? — заволновался кот. — А ну отойди оттуда! Я видел, как высоко.

Но мальчик не слушал. Замер на месте и, наклонив голову, опустил ресницы.

— Айк, я что сказал? — заюлил вокруг Барсилий. — Закрой окно. Продует!

— Тш-ш-ш, — не открывая глаз, прошептал мальчик. — Не мешай. Я не так хорош в этом, как отец или дед. Иначе меня бы не посмели тронуть…

И затих. Котовский сделал ещё один круг, а потом уселся рядом. Он уже понял, что мальчик не собирается ни прыгать в окно, ни вылезать наружу с помощью верёвки. А намёк на отца и деда наталкивал на мысль, что ребёнок пытается стать драконом. Шерсть на загривке тут же вздыбилась, а память Барсилия подкинула жуткие картинки из прошлого. Летать коту не понравилось.

— Ой, что-то мне расхотелось следить за Луином, — пробормотал он и пополз к двери. — И вообще. Мне к моей двуногой пора. Заждалась ведь!

Тут над головой полыхнуло и раздалось шипение. Котовский обернулся и, застыв от ужаса, не мигая смотрел на пузатого дракончика с непропорционально короткими крылышками и длинным узким носом. Зелёно-розоватая чешуя существа переливалась, будто перламутр, изумрудные глаза светились лампочками.

— Фр-р! — ощетинился кот.

Дракон, не обращая внимания на протест животного, подошёл, смешно переваливаясь на коротких лапках, и, аккуратно подцепив кота зубами за шкирку, распахнул кожистые крылья.

— Прощайте мои бубенчики! — пискнул Барсилий за миг до того, как Айк нырнул в темноту ночи.

Полёт был ужасен. Кота болтало, будто тряпичную игрушку, небо и земля слились в единую воронку мрака, а горячее дыхание дракона опаляло шкурку.

Но всё закончилось вмиг. Айканар разжал челюсти, и Барсилий ощутил под лапами опору. Он балансировал на небольшом откосе витражного окна, а рядом, вцепившись в камни стены, висел дракончик.

Пока Котовский вспоминал литературные слова, чтобы выразить Айканару весь укор и гнев, не научив ребёнка плохому, раздался знакомый голос:

— Вы же понимаете, что вам жизненно необходимо сотрудничать с кланом Оллэн?

Поперхнувшись заготовленной тирадой, кот прилип к окну. Разноцветные стёкла мешали как следует рассмотреть, что происходило внутри, но Барсилий готов был поклясться, что девица, которая пыталась днём унизить его хозяйку, протянула мужчине в плаще увесистый мешочек, подозрительно похожий на кошель.

Котовский нашёл прозрачное стёклышко и присмотрелся внимательнее. На бархатной ткани виднелся вышитый герб, изображающий синего дракона.

— Благодарю за доверие, прекрасная лини Кнэссэ, — цапнув деньги, низко поклонился целитель.

Девушка высокомерно хмыкнула и молча направилась к выходу. Когда за гостьей закрылась дверь, тон Луина приобрёл зловещие нотки.

— Спасибо, глупышка. Отличный способ одним махом избавиться и от тебя, и от землянки.

Подбросив кошель, он поймал его и добавил:

— Слышал, что молодой жене иха Такета нездоровилось. Судя по метке, дракон весьма любвеобилен… — Пальцы его сжались, лицо исказилось в гримасе. — Уверен, хали Розе понравится мой тонизирующий настой.

Такет балансировал на краю балкона и невидяще смотрел в темноту ночи. Ветер трепал одежду и играл длинными серебристыми волосами иха. Будто старый друг, он звал дракона расправить крылья и полететь наперегонки. Но главе клана Орьил не хотелось окунаться в небо.

Его мысли были прикованы к земле.

Точнее, к одной землянке.

Он вспоминал её пухлые податливые губы, что прижимались к его так отважно и… беспомощно. Эта женщина словно была соткана из противоречий, она интриговала и будто заставляла разгадывать себя. Тонкие руки обвивали его шею робко и даже стыдливо, но при этом движения буквально кричали о том, что Роза когда-то была с другим мужчиной.

В груди что-то неприятно перевернулось.

— Иха Такет Орьил, — услышал он вкрадчивый голос и резко развернулся к слуге короля. Тот низко поклонился: — Его Величество желает видеть вас.

Снова? Что на этот раз?

— Веди, — холодно приказал иха и ступил в открытый портал.

Король встретил его вопросом:

— Не спится?

Такет неторопливо осмотрел полутёмную комнату и поднял руку, насыщая одинокий парящий под потолком ингар. И лишь затем ответил мужчине, восседающему в кресле:

— Спрашивает тот, что самолично позаботился о моей бессоннице.

Смех короля зашелестел, неприятно царапая слух.

— Недоволен моим подарком?

Такет промолчал, а тот язвительно продолжил:

— А мне показалось, женщина тебе понравилась. Иначе как объяснить то, что она всё ещё жива?

— Его Величеству нравится играть судьбами других, — колко отозвался Такет. — Мне следовало наброситься на неё, будто сусайянскому дикарю? Овладеть силой и, преобразившись, сожрать истерзанное тело?

Король неопределённо хмыкнул и переступил босыми ногами в золотом наполненном зельем тазике. Тут же возник слуга и, преклонив колени, протянул полотенце, которым заботливо обтёр одну за другой стопы правителя. Его Величество позволил надеть на себя домашние туфли и, поднявшись, приблизился к сыну.