— Израиль, — отвечает на мой вопрос, поправляя свои длинные и непослушные волосы за уши. — Работала в частной массажной клинике. В какой-то момент сдалась. Ностальгия замучила.

— А вы? — указывает кивком головы в сторону беседки, где Димка разводит огонь в печи для барбекю. — Катюша сказала по секрету, что у вас свадьба не за горами. Хорошо, когда мужчина позитивно настроен. Правда же? Поздравляю вас.

— Да не с чем пока, Лик. Мы лишь обсудили этот вопрос, но заявление в ЗАГС не подавали. Всё как-то слишком быстро у нас случилось. Мне сложно с этим смириться. Да и гражданские браки пока что никто не отменял. Зачем куда-то спешить, если у нас ещё вся жизнь впереди.

— Прости, Ася, можешь провести меня в туалет. Мне очень нужно. Кать, вы идите с Олей, помогите Нине Владимировне, — отдаёт грибы в руки Марининой. — Мы сейчас подтянемся и салатик нарежем.

— Хитрая ты, Лика, — хохочет Оля. — Пока ты справишь нужду, салатик кто-то нарежет вместо тебя. Шучу.

Войдя в дом, услышала орущий рингтон своего мобильного на кухне, там, где оставила его утром, пытаясь приготовить нам с Димкой завтрак. Он не унимался даже тогда, когда я задержалась, указывая Лике дорогу до санузла. Звонил не переставая. По телу прокатила волна мурашек. Ладони вспотели ни с того ни с сего. Так настойчиво звонить мог только один человек. Один, черт возьми!

В кухню зашла не дыша. Номер не знаком. Отпустило, сделала вдох, хоть и не люблю отвечать на неизвестные номера — принимаю звонок.

— Слушаю вас, здравствуйте.

В трубке послышался усталый вздох. Слишком знакомый. Меня кинуло в жар, затем в холодный пот. Господи, почему у этого человека не наступит амнезия, а лучше всего полная потеря памяти.

— Здравствуй, пропажа. Скучала по мне?

В кухне будто выкачали воздух. Виски сдавило. Пронзила острая, головная боль. Этот человек ведёт свою игру, не взирая на то, чья спина меня прикрывает. А что, если у Матвея не достаточно власти, чтобы пресечь действия Вячеслава? Что, если завтра Слава прикажет прихлопнуть Раю, меня или Дмитрия, раз не удалось его подставить и связать на время руки арестом за взятку? Не могу сформулировать толкового ответа. Но вместо отчаянного страха меня захлестывает злость. Не желая больше проявлять сдержанность, отвечаю прямо:

— Даже не собиралась, Слав. Что тебе нужно?

— Детка, я прощаю тебе твою наглость. За несоблюдение требований наказывать не стану. Забуду, что ты не явилась ко мне в пятницу, и то, что трахаешься с этим мудаком в его постеле. Зачем он тебе? У меня намного больше бабла, связей и власти. Что ты в нём нашла?

В душе пробирает истерический смех. Так виртуозно врать о любви, чтобы голос не дрогнул, да ещё с умыслом и выгодой, может только Зарубин, сволочь редкостная ещё та!

— Отслеживаешь мои звонки и смс? Чего ты хочешь, Слав? Светлана работала в твоих притонах, ведь так? Решил сделать из меня её копию?

— А ты поумнела, молодец девочка, — довольно мурлычет мой бывший любовник. — Только в притон я тебя не хочу отдавать, самому нужна такая красотка. Ты же знаешь, твоя дерзость меня возбуждает. Ну где я найду такую горячую девочку, Асёнок? Ну прости меня за грубость. Вернись обратно, малыш. Хочешь ванильный секс — будет ванильный секс. Хочешь, съездим куда-нибудь? Хочешь, ребёнка заведём своего. Зачем тебе Светкино отродье?

— Какое Светкино отродье? — душа вдруг заледенела. Тело замёрзло, покрылось мурашками. Не может быть такого. Он выдумал. Мне назло. Ярость схлынула за долю секунды и я потребовала:

— Ты врешь, Вячеслав! Александр Светлане не сын! Скажи, что врешь!? Откуда ты знаешь?

— Я выяснил через своих людей. Она родила его, оставила на родственницу, вскоре забрала обратно и подкинула тебе. Ты не стала возиться с подкидышем. Да и кто бы стал? Любой бы отдал щенка в приют. Так зачем себя сейчас казнить, Ася?

Достаю близстоящий стакан на столешнице и, слушая губительную речь Вячеслава, сжимаю со всей силой стеклянный предмет. Тонкое стекло не выдерживает. Лопает. Острые грани вгрызаются с болью в ладонь. Ненавижу! Как же я вас всех ненавижу. Склеры в глазах настолько сильно обожгло солёной жидкостью, что прежде, чем смахнуть слезу веком, я упиваюсь взглядом в пустоту вокруг себя, пересиливая боль.

Кровь тонкими струйками залила поверхность кухонного гарнитура. Перед глазами промелькнули обрывки недавних снов.

«Он — моя плоть и кровь, Ася. Моё дитя!..» — тяжёлый и пробирающий ненавистью взгляд будто и сейчас на меня смотрел. Чувствую его кожей. Я застыла, как влитая, на целую минуту, пока Слава своим грубым голосом не вырвал меня из воспоминаний.

— Я хочу тебя увидеть! В этот раз не потерплю отказа. Чтобы ты знала...

— Она моя сестра? — игнорирую настойчивость Зарубина, задавая очередной вопрос. Шестое чувство подсказывает, что мне снились слишком яркие и правдивые видения со Светланой. Стоит когда-либо расслабиться, и покойная подруга тут же появится рядом — с демоническими глазами и с лицом Ангела. Может у меня началась паранойя? Как знать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что??... Да какая разница!? — раздражённо вспыляет Вячеслав. — С чего ты взяла?

— С того, Слав. Птичка на хвосте принесла. Просто ответь мне, раз такой добрый, иначе, зачем мне слушать весь этот любовный бред из твоих уст?

— Ты сама ответила на свой вопрос.

— Ты всё время знал и молчал? — возмущаюсь, подставляя руку под кран с холодной водой, чтобы промыть рану. Кровь течёт. Не останавливается, забрызгивая алыми каплями раковину.

— Она рассказала перед смертью.

— Ты поспособствовал аварии?

— Делать мне больше нечего? — выражает недовольство. — Убирать дойную корову? С чего вдруг? Она приносила отличный доход. Зажралась сучка, и потребовала намного больше, чем ей полагалось. После отказа слямзила пару миллионов и смылась. Дальше ты знаешь.

— Знаю. Я не верю ни одному твоему слову.

— Я не успокоюсь, пока тебя не верну, Асёнок.

— Это угроза?

Вячеслав хмыкнул в трубку.

— На днях смотрел новости. Тачка бизнесмена строительной промышленности Андрейченка Виталия Геннадиевича взлетела в воздух рядом с офисным зданием. Жив остался. Мужик в рубашке родился. Жаль, не всем так везёт. Вернёшься в ближайшие дни — озолочу! Опоздаешь.., в общем, сама всё понимаешь, да, детка? Подумай, пока я терпелив.

— Что вы здесь делаете? — поблизости донёсся слегка раздражённый голос Матвея. В трубке последовали короткие гудки.

— Я заблудилась. Асю ищу, — растерялась Лика.

— Отнесите полотенца ребятам. Я сам её найду.

— Да. Конечно, — голос девушки стих.

Раздались размашистые шаги. Чееерт! Вот только его здесь не хватало. Замираю с трубкой у уха, растерянно пялясь на приближающегося задумчивого полковника. Поймав меня цепким взглядом ещё у двери, не отпускал. Щурился, что-то обдумывая в своей тёмной голове.

— Что с рукой? — отрывает мобильник от моих задеревенелых пальцев. Кладёт рядом на столешницу, оценивая ситуацию в целом. Я не могу вымолвить ни слова. Горло, словно зажали в тиски. Сглатываю комок. — Мне применить дедукцию, или сама расскажешь? — спокойный голос немного замедляет биение сердца. — Дай руку.

Выключает воду и аккуратно касается длинными пальцами моей ладони. Рассматривает раны, привлекательно хмуря лоб. Никогда бы не подумала, что мужчина с льдинкой в сердце может быть настолько нежным и чутким.

— Где-то здесь аптечка должна быть, — вставая на цыпочки, потянулся к верхним шкафчикам, оголяя из-под футболки полоску кожи с привлекательными поясничными ямками. Домашний полковник? Милое зрелище. Ещё один могучий полубог омоновцев с анатомической особенностью, как у Димы. Породу и сексуальную структуру тела у мужчин Воронцовых не отнять, как не крути.

— В другом шкафчике, левее, Матвей. Я убрала повыше от детей, — боль прострелила ладонь и я зашипела.