— Лориан, ты такая сладкая… твой запах своди с ума. Хочу тебя, постоянно как безумец, как одержимый, — голос сорвался на хрип, растворился в тумане что сейчас окутал Лориан плотным мехом.

Его слова лились в самую глубь, проникая в поры, растекаясь по языку и горлу сладким цветочным нектаром, будоража, неизбежно раскрывая Лориан, как солнце раскрывает своим теплом созревший бутон. Его глубокий бархатный голос хотелось слушать и слушать, видеть его голод в глазах, отдаваться ему. Никогда не думала, что способна на такое, вот так принимать, раскачивая бёдрами в такт его безудержным сумасшедшим движениям, принимая всё глубже и глубже до самого упора. Но и этого было мало, хотелось большего, сильнее быстрее, что слёзы наворачивались. Рох всё шептал что-то целует шею, грудь Лориан, облизывает соски, посасывая, прикусывая, не прекращая двигаться в ней. По комнате разносились влажные шлепки от быстрых липких ударов его паха о её ягодицы, слышались скользкие проникновения между разбухших складок его блестящего от соков члена. Спина уже покрылась потом, как и его грудь и живот, окутывая пряным жаром. Лориан быстро наливалась до краёв горячим наслаждением, готовая расплескаться рекой. Рох не стал тянуть, быстрыми толчками довёл Лориан до сладкой судороги, вынуждая её выгнуться, насаживаться на его толстый длинный член, ощущая, как его твёрдые движения внутри стали совершенно беспрерывными. Он двигался сумасшедше быстро так что Лориан накрывала волна за волной удовольствие, что ударяла тугим напором в голову, растекаясь по телу густой магмой и дурмана. Лориан сдавила его плоть внутри себя с такой силой, что Рох затрясся всем телом от наслаждения, сама, окончательно сгорев в раскаленной магме разбившись на тысячи мелких осколков, простонала от хлынувшего ливнем блаженства на грани экстаза, придавливая к постели желанной тяжестью. Над ухом пронёсся жаркий хрип переходящее в грудной стон, а в следующий миг горячие твёрдые толчки семени о стенки лона оросили изнутри, заполнили. Рох сдавил её, быстро всаживаясь на всю глубину, неуклонно подминая под себя, выцеживая силы до последней капли. Лориан продолжала двигать бёдрами навстречу сдавливать его не щадя выжимая из него все соки без остатка.

Обессилив остановилась, дыша глубоко и рвано, сердце стучало так что отдавалось гулом в ушах. Рухнула на его локоть, а он навис сверху, нежно целуя её влажные висок, касаясь горячими губами кожи собирая влагу.

Лориан казалось только прикрыла веки, но, когда открыла глаза обнаруживая себя в той же комнате куда её поселили, только по стенам и гобелену ползли уже золотистые вечерние тени.

Ничего себе поспала? Лориан пошевелилась, ощущая приятное томление в теле, когда кровь хлынула по венам, да тут же смутилась обнаружив себя голой, прикрытой одной тонкой простыней. Воспоминания утреннего соития хлынули ободряющим водопадом, вызвали новый приступ робости да такой что щёки запекло от стыда. Рох истерзал её до полного изнеможения, всё шептал нежные слова кутая в жаре своего тела, топил в зелени глаз, сжигал в страсти. А Лориан судорожно ловила ртом воздух, едва не выкрикивая его имя, закусывая губы до крови, и так и обмякла в его руках, ощущая, как всё нутро дрожит, а лоно заполняется влагой. Вокруг всё кружилось и плыло и только сильные руки удерживали её на плаву, не давали кануть в пучину противоречивых чувств. Впервые она смогла почувствовать, что значит быть защищённой, нужной, желанной. Тёплые топкие воды блаженства и объятия Роха унесли Лориан в небытие.

За долгое время она смогла расслабиться, довериться, лишь потому что больше не в силах сопротивляться, бороться. Она сдалась.

Думать о плохом не хотелось, даже если бы и постаралась, то ничего бы не вышло — слишком было хорошо, слишком…

Потянув на себя ненадёжное укрытие, Лориан ощутила пустоту. Осторожно повернулась и замерла, глядя на пустую постель, где должен был лежать Рох. Но только… Запустила руку в ворох алых лепестков роз, что было усыпано всё ложе, словно брызги ягодного сока, гладкие прохладные ласкали кожу, пахло густой сладостью. Внутри что-то сжалось, смущение, смятение, робость — всё вместе. Всё это для неё. Лориан в недоумении осмотрелась, но в комнате только она одна. Лориан задумчиво водила ладонью по мягкой перине, где лежал Рох — а теперь — следы его признания и внимания. Лориан убрала руку. Прокручивала в голове слова Грисанда и что-то горячее, большое внутри плескалось, рвалось наружу, волнение, и, всё ещё неверие. Никогда ничего подобного не испытывала, всё это ново для неё, слишком. Тэн Грисанд, этот лютый хищник, способен на нечто подобное? Для неё? Неужели это может быть правдой, и его слова не пустой звук? Лориан размеренно дышала его стойким пряным запахом напоенный свежестью моря, и голова кружилась — самый желанный запах, что остался на простынях, окутывал и согревал, будоражил неимоверно, так что в животе немело. Но тут же нахмурилась — сомнение всё же закралось неприятным холодком в сердце. Нет, не стоит обольщаться. Лориан вспыхнула, отчётливо осознавая, что может случиться после подобных услад. Нужно было сопротивляться, отбиваться.

Лориан смахнула лепестки и откинув покрывало села. Надо бы попросить у Ферганы горьких трав.

Потянулась сладко, чувствуя, как сон только на пользу пошёл. Кроме своего единственного платья, которое Фергана выстирала, посушила и отгладила, ничего нет. Беспокойство брало всё сильнее растворяя тёплое, как топлёное молоко, томление. Интересно куда ушёл Рох, или он где-то здесь в доме?

Одевшись Лориан поторопилась выйти и уже на лестницы погрузилась во вкусные запахи, исходившие из кухни. Фергана видимо уже сготовила ужин для своего хозяина. По сочному аромату специй и жареного мяса, Лориан отыскала кухню быстро — она находилась в правой части дома за главной комнатой. Лориан ожидала увидеть кого-то из людей Роха, но в доме никого не оказалось.

Фергана выставляла блюда на длинный стол над котором висел небольшой канделябр с горящими свечами — темнело быстро за окном.

— Добрый вечер, — согрела приветливой улыбкой Лориан Фергана, — присаживайся за стол, ты, наверное, проголодалась.

На самом деле Лориан была готова съесть целую запечённую утку, после пережитого аппетит, был зверский — с этим Лориан не могла ничего поделать.

— Спасибо, — села за стол и Фергана тут же подала приборы, ловко отрезав кусок мякоти добавив и гарнир из жареных грибов.

Лориан тянула в себя источающий пряный пар наслаждаясь одним лишь запахом.

— А тэн Грисанд? — поинтересовалась, — я не заметила, как он ушёл.

— Да, он уехал ещё днём, сказал, что будет к ужину, попросил меня позаботиться о тебе.

Сердце Лориан преисполнилось благодарностью, наверное, она не заслужила такой заботы о ней, она вообще ничего не заслужила, после того как подставила Тиварда. Нужно было не садиться в его повозку, почему она не отправила его домой одного? О чём Лориан думала только, решая вернуться в его дом?

Лориан поблагодарив Фергану, отпила из стакана сначала немного воды — так хотелось пить, что горло ссыхалось. И как теперь спросить о настойке у Ферганы, ведь догадается обо всём и хуже всего — может донести Роху, только с чего она взяла, что он хочет от неё детей, ко всему от своей пленнице?

— Фергана, — начала Лориан. Женщина повернулась, складывая чистое полотенце на стол, готовя ещё приборы, — давно ты смотришь за этим домом, служишь тэну Грисанду?

— Давно, — впервые на лице женщины появились хоть какие-то эмоции. Надо же, похоже и она тепло относиться к своему хозяину, который совсем недавно беспощадно исполосовал Тиварда. Лориан не понимала, почему? Почему они так признательны ему? За что? Должно быть Рох делала для них что-то хорошее или напротив — угрожал так что те под страхом соглашались на всё.

— Он взял к себе служить мою дочь Эбгерд. Она с детства не разговаривает, никто её не брал на работу, нам приходилось трудно, если бы не тэн Грисанд храни его Великая, нам бы приходилось туго.