Переоделся в домашнее, так как действительно, никаких планов на вечер у меня нет, после чего пришёл на кухню, откуда уже отлично пахло борщом.

Сел за стол и начал с аппетитом есть. Высочайшая физическая активность, которой я подверг себя с самого утра, давала о себе знать, поэтому желудок аж урчал, поглощая спасительные порции наваристого борща.

– Жениться тебе надо было давно, – проворчала бабушка.

– И сейчас я был бы с беззащитной женой и, возможно, детьми, – хмыкнул я, разламывая кусок вчерашнего хлеба пополам. – Нет, всё правильно я сделал – как чувствовал.

– Чувствовал он… – вновь поморщилась бабушка. – Что дальше делать будем? Где воду брать, когда отключат?

– Вот предлагал тебе давно, – вздохнул я. – Надо было покупать дом на земле и жить себе спокойно.

– Сожрали бы меня уже тогда, – ответила на это Агата Петровна. – Репортаж был утром, что в пригородах их даже больше.

«Их» – это, надо понимать, мертвецов.

Надо, кстати, посмотреть новостные источники, чтобы разобраться, что да как сейчас в Питере и вообще, что там с обстановкой в мире. Но сначала ужин.

Бабуля включила кухонный телевизор. Там передавали репортаж из Кремля.

Президента не видно, но министр обороны заверяет, что всё под контролем, войска берут города под контроль, введено военное положение, что проявится в комендантском часе, ограничении на свободное передвижение и полный запрет авиаперелётов и железнодорожных поездок. Ничего нельзя, но снабжение городов провизией из резервов будет происходить без сбоев, поэтому переживать не о чем. Единственное, выдаваться еда будет бесплатно, до тех пор, пока кризис не минует.

– Когда эти буржуи говорят, что не о чем переживать, надо начинать переживать, – произнесла бабушка. – Как понимаю, идея с повторным получением шариков не сработала?

– Не сработала, – ответил я. – При мне один доброволец добил шестерых мертвецов, но дало только один шарик, первый.

– Мало статистики, – произнесла бабушка. – Завтра, как только придумаем что-нибудь с водой, надо найти ещё одного добровольца, чтобы убил больше десяти-двадцати мертвецов. Лучше, конечно, чтобы это сделала я, так надёжнее, но завтра посмотрим.

– Хорошо, – кивнул я, продолжив есть. – Вкусный борщ.

– Ешь-ешь, – впервые за день улыбнулась бабушка.

Доужинав, я прибрал посуду и направился в свою ванную. Было лень набирать ванну, как я хотел изначально, поэтому я просто принял горячий душ.

Свежий и чистый, я пошёл в свою комнату.

У меня тут двуспальная кровать, здоровенная, с трёхслойным матрасом, ЖК-телевизор на полстены, две приставки, самый мощный компьютер из тех, которые можно купить за деньги – всё, чего не было в детстве.

«Если у тебя в детстве не было велосипеда, а сейчас есть Бентли, то всё равно в детстве у тебя не было велосипеда», – вспомнил я одну сетевую мудрость.

Закрыл дверь, включил телевизор и завалился на кровать.

– Ютуб, – громко сказал я.

Можно хоть заораться – стены покрыты толстой шумоизоляцией, поэтому могу врубать всё, что захочу, на какой захочу громкости, а соседи и бабуля ничего не услышат. Но чтобы меня можно было дозваться, установил по всему дому пульты связи – нажимаешь на кнопку нужной комнаты и можешь спокойно передавать своё сообщение.

На экране телевизора возникло нужное приложение и лента самых новых роликов.

Меня заинтересовал ролик некого блогера «Энигма-G», обещавшего обозреть последовательность событий и рассказать свою теорию о неких аномалиях.

Отвалившись на кровать и накинув на себя одеяло, я приготовился получать полезную информацию.

Но этот чудак на букву «м» пихнул в свой ролик рекламный блок на две с половиной минуты. Наушники купи-купи, доставка теперь ещё и в Казахстан! Ну, отлично! Бегу заказывать!

Вот это чувство, наверное, называется синдромом Кассандры. Когда ты понимаешь, что всё катится в пропасть, но даже не пытаешься никому об этом рассказать, потому что знаешь, что тебя никто не послушает. И даже не услышит.

Наконец, начался ролик.

Сначала были кадры из различных городов мира. Первыми были кадры с уличных камер в Пекине, если верить титрам: улицы набиты людьми, то есть зомби, через эту толщу пытается ехать тяжёлая бронетехника, взрывы, военные на крышах зданий, вертолёты, пожары и чёрный дым. Следующим был Токио: тоже уличные камеры, тоже толпы зомби, массой движущиеся по широким главным улицам, но бронетехники не видно, зато в толпе постоянно происходят взрывы – мертвецов пытаются уничтожить. Дальше кадры с вертолёта, но уже в Мумбаи, Индия: бесконечная толпа мертвецов, берущая начало где-то среди плотной застройки, движется к пирсу, а на пирсе стоят баррикады, с которых ведут огонь из автоматического оружия. У причалов стоят набитые людьми яхты и рыболовецкие суда, но пирс ещё полон, места точно не хватит на всех. Вертолёт летит дальше и снимает панораму города, который окончательно пал и уже перешёл под полную власть мертвецов – пожары, улицы, на которых не протолкнуться, брошенные машины и бронетехника, которой оказалось недостаточно для противодействия неожиданной и смертельной угрозе.

Долго вгонять в мрак зрителей этот Энигма-G не стал, показав себя, сидящего на фоне панорамы Кремля.

Упитанный черноволосый бородач, лицо его усталое, смотрит на камеру с некоторой долей обречённости. Одет он в чёрный худи с белым принтом, рекламирующим образовательные онлайн-курсы.

– Здравствуйте, уважаемые зрители, – заговорил он бас-баритоном. – Хороших новостей сегодня не будет, но зато будет ценная информация, которая, возможно, поможет хоть кому-нибудь. Начать я хочу с того, что всё происходящее – это не шутка. Самые крупные города уже, большей частью, пали, а чума зомби продолжает стремительно распространяться по всему миру.

Новые кадры, без комментариев: Нью-Йорк, самая популярная и распиаренная улица на Манхеттене, то есть Бродвей. Улица полна мертвецов, но подробных деталей рассмотреть не удаётся, потому что камера стоит у панорамного окна, что создаёт засвет от пылающих повсюду пожаров. Лучший кадр – пролетевший мимо окна военный вертолёт и дрожь, создаваемая взрывающимися бомбами и ракетами.

– Я сумел точно установить, что началось всё около 12:00 утра по московскому времени, резко, без каких-либо предпосылок или признаков, которые можно было бы заметить, – продолжал Энигма-G. – Точных данных нет, но собранная информация говорит нам, что просто какой-то процент населения вдруг стал заражённым, возможно, речь о вирусе, возможно, о чём-то ещё, но факт – это произошло повсюду, единовременно. Крупные города под большим риском, поэтому, если живёте в крупном городе, например, в Москве, можете даже не сомневаться: заверения властей о том, что они держат ситуацию под контролем – ложь. Примеры Джакарты, Нью-Йорка, Шанхая, Пекина, Мумбаи – это свидетельство того, что крупные города невозможно удержать.

Снова кадры из-за рубежа: оператор стоит на какой-то вышке или башне, очень высокой, и снимает вид на огромный город. Это Каир, Египет. Ничего о городе не сказать, потому что оператор очень высоко, но затем раздался громкий рокот и на город осыпались бомбы или что-то вроде того, потому что очень плотно стоящие друг к другу дома исчезли во взрывах. Оператор упал и камера завалилась назад, после чего запись прекратилась.

– Трансляция Абдула аль-Хуми была прервана в этот момент, но мы всё сохранили, – сообщил Энигма-G. – Это была самая масштабная бомбардировка Каира за всю его историю, но она не изменила ничего. Город потерян, большая часть зданий разрушена или сожжена, а почва отравлена, потому что египетские власти решили, что химическое оружие должно быть эффективно против мертвецов. Они били на поражение, рассчитывая, что смогут опустошить город и снизить угрозу для пригородов, но всё было напрасно. Власти Египта фактически нет, страной никто не управляет и каждый действует сам за себя. Нас, уважаемые зрители, ждёт то же самое.

Ничего нового он мне не рассказал, разве что показал плачевную ситуацию в других странах. Любопытно, что он не освещает события в государствах, где сумели справиться с кризисом. Почему-то я уверен, что такие есть, но, по каким-то причинам, Энигма-G не показывает их.