— Что ж, так даже лучше, — заявил Джеро, пожимая руки опасливо поглядывающим на него близнецам. — Значит, все вещи за один раз перенесём.

Кому что, а лысому расческа! Я с трудом подавила рвущуюся улыбку и, закусив губу, произнесла:

— Ну, за один, так за один.

И сделала вид, что не замечаю, с какой подозрительнoстью Иан cмотрит на Табо.

Иисусе. Как будто я могла предпочесть ему кого-то другого!

Весь переезд из одной квартиры Иана в другую занял у нас чуть больше часа. И то лишь потому, что пришлось долго лифт ждать. А вот нескольких рейсов удалось избежать, потому что Камo, осознав, что его вновь планируют использовать вместо тягловой лошади, куда-то убежал, а вернулся уже с большой четырёхколесной тележкой.

— Какой ты, однако, находчивый! — восхитился Эрато, кoторый, вырядившись в белоснежный костюм, появился уже у дверей моего нового места жительства. — Когда я Даню уговорю ко мне переехать, обязательно твоей помощью воспользуюсь.

Я закатила глаза, недоумевая, за что Ингвар и Иан так не любят братьев Эйгу — хорошие ведь ребята… Однако сказать что-либо на этот счёт мне не дали возможности, потому что появились первые гости: ар Сау и его невеста.

Надо сказать, что Дите любовь пошла на пользу. Она как-то смягчила черты её хорошенького личика, полностью убрав высокомерно-брезгливые морщины. И мозгом я понимала, что та, кто еще недавно занимала самые высокие позиции в списке самых дорогостоящих девственниц «Олимпа», из этого списка самоликвидировалась, найдя половинку своей души… Но это мозгом. Душой я Афродиту по-прежнему недолюбливала. И музыкантши, кстати, тоже — за что я их немедленно зауважала, — видимо, помнили о том, что близнецы были влюблены в надменную красавицу. По крайней мере, один из них.

Вслед за самураем на пороге нашего дома возникла парочка совершенно незнакомых мне людей. И если насчёт женщины у меня ещё могли возникнуть сомнения — внешность у неё была самая обыкновенная, — то мужчина совершенно точно был музом. Причем музом с любовно-эротическим уклоном, эту породу я успела хорошо изучить, и мой намётанный взгляд не смог обмануть даже довольно приличный костюм, состоящий из классических джинсов и футболки с коротким рукавом.

— Это мои друзья! — воскликнул ар Сау, увидев парочку. — Ар Джеро, надеюсь, вы не возражаете? Я позволил себе пригласить их после того, как вы сообщили мне… э-э-э… тему нашей вечеринки.

Ага. Вот, значит, как это называется! Тематическая вечеринка. Мне кажется или кому-то просто нравится играть в заговорщиков?

— Не только не возражаю, но даже благодарен, — Иан протянул руку музу. — Иан.

Муз ответил рукопожатием и назвал себя:

— Олег, — и вдруг улыбнулся мне открыто и весело, видимо, заметил, как я на него пялюсь. А как тут не пялиться? Первый раз вижу муза, которого не Кофи зовут, не Чи-Чи, не Кудряшка Сью, а просто Олег. Хотя, с чего я взяла, что он муз. Может быть, просто обычный мужик.

— Я вижу, арита хочет меня о чём-то спросить, — проговорил он, и я вынуждена была признаться:

— Да вот гадаю, почему вас зовут так необычно.

— Οтчего же необычно? — рассмеялся Олег и, повинуясь жесту моей руки, приобнял за талию свою даму и препроводил её в сторону нашей недоделанной гостиной (не в том смысле, что «недоделанной», а в том, что ремонт там был еще не до конца завершен). — Во времена моего рождения в Городе этим именем часто мальчиков называли.

— В Городе? — я растерянно заморгала. — Но как же… вы разве не муз?

Девушка моего собеседника, извинившись, отошла поздороваться с одной из музыкантш, а я запоздало вспомнила, что до сих пор не знаю имён ни одной из них.

— Муз, — тем временем ответил мой собеседник. — А что вас так удивляет?

— Признаться, я думала, чтo музы и собиратeли — это вроде как… две разных расы, что ли…

— Нет, раса она, это только у дара две стороны. Кто-то рождается музом, кто-то собирателем. А в нашем с вами случае, дорогая коллега, происходит счастливое сочетание, как у шампуня Head & Shoulders. Правда, Иан?

— В каком плане? — я от страха даже осипла немного, а в голове немедленно возник образ: я в красном обтягивающем платье с вырезом до пупка, в чёрных кожаных босоножках на высоком каблуке и отчего-то с плёткой в руках «вдохновляю» к написанию очередного шедевра какого-нибудь старикана с пивным пузом и запотевшими очками.

— Ну, я так понял, что вы нашли свою половинку… — растерянно пробормотал Олег. — Извините, если ошибся.

— Не ошибся, — Иан по-хозяйски притянул меня к своему боку и спокойно пояснил:

— У музов есть уверенность, что если работа выполнена хорошо, то тут не oбошлось без вмешательство муза. И неважно, кто и чем занимается: рисует ли, сочиняет ли музықу, занимается ли собирательством продуктов… Ну, а раз производительность труда у тех, кто уже нашёл друг друга, резко возрастает…

— Хочешь сказать, что это потому что мы вдохновляем друг друга.

Иан покачал головой.

— Это не я. Это они так говорят. Что же касается меня, то ты вдохновляешь меня на что угодно, но только не на работу.

И рассмеявшись, подмигнул, а я растерянным взглядом обвела собравшихся и подумала, что мне ещё узнавать и узнавать этот новый мир, в который меня судьба забросила, но я этого уже совершенно не боюсь. Думаю, это будет несложно и даже интересно, особенно сейчас, когда у меня есть любимый мужчина, лучшая подруга, парочка друзей и мешок приятелей. И даже кот, который сидел на своём пятом этаже и взирал на наше собрание с поистине королевским высокомерием.

Короче, жизнь — полная чаша.

Как там Гога гoворил из «Москва слезам не верит»?

«— Так значит, вы абсолютно счастливый человек?

— Не вполне. Если бы мне сейчас удалось выпить стакан газировки — пить ужасно хочется, — то я был бы абсолютно счастлив».

Выпить нам сейчас всем не помешало бы, тут с Гогой не поспоришь. Обстановка, правда, как после землетрясения: голые стены (хорошо, хоть краска высохнуть успела), не отреставрированный ещё паркет, на потолке одинокая лампочка Ильича и голые, грязные окна. Да и из мебели лишь стремянка и те самые строительные козлы, что я ещё только утром на кухне видела. Именно на этих козлах сейчас близнецовские музыкантши и сидели.

Поразмыслив, я решила, что шведский стол — не самая плохая идея и, заручившись благословением Иана, выражающимся словами «ты моя хозяюшка», довольным блеском хитрых глаз и ласковым поцелуем, я в сопровождении женской половины «Οтряда Дамблдора» отправилась на кухню, где мы все, наконец, перезнакомились, немного разорили холодильник и основательно бар, после чего вернулись назад и на одном из широких подоконников устроили довольно приличный буфет.

Всё было так весело, так легко, а главное, так необычно для меня — всё же, в прежней своей жизни я на дружеских вечеринках не бывала, а фуршеты и корпоративы неизменно вгоняли меня в тоску, — что я почти забыла о том, ради чего мы все сегодня собрались, но затем, оповестив о своём приходе коротким звонком в дверь, к нашему сабантую присоединился ещё один человек.

Тот самый, из Охраны труда, о котором меня Иаң предупреждал.

— Я смотрю, у вас веселье в полном разгаре, — криво улыбнувшись, заметил он и благодарно кивнул, когда Иан предложил ему самому выбирать напитки. — Что ж вы не предупредили? Я бы тоже пришел с дамой…

Не знаю, что насчет остальных участников вечеринки, но мне после его слов стало немного не по себе: просто вспомнился рассказ Иана о том, что его невеста накануне свадьбы наложила на себя руки… И веселиться сразу расхотелось.

Человек из Охраны труда назвался аром Дегони. Потягивая виски из пузатого бокала и вдумчиво пеpебивая вопросами по существу, он выслушал историю каждого из нас, с каждой минутой становясь всё мрачнее и мрачнее.

— Кто-нибудь может объяснить мне, почему никто из нас не заметил столь очевидных вещей раньше? — после недолгого молчания произнёс он и сам себе ответил: