Как он смеет так грубо хватать ее! Пусть только еще раз попробует! Девушка хотела было броситься за Девлином, чтобы все ему высказать, но вовремя вспомнила, каким угрожающим тоном он с ней разговаривал. Пожалуй, лучше отложить это на следующий раз. Когда она сама не будет в такой ярости.

— Розовые? — удивился Девлин, разглядывая шторы, которые Мортимер только что повесил на единственное окно в его новом жилище. — Неужели нельзя было найти ничего лучшего?

— Мне еще повезло, что в такой крохотной деревне, как Тидэйл, удалось достать хоть такие. Не понимаю, почему вы так недовольны. В этой комнате должно быть что-то яркое.

По мнению Девлина, пребывавшего в мрачном настроении, эту комнату вообще следовало спалить дотла.

— Вы починили замок?

— Да, теперь дверь запирается надежно и прочно! Немного позже доставят коврики.

— Коврики? А нормальные ковры есть?

— Только не в Тидэйле.

Девлин вздохнул, чувствуя себя несправедливо обойденным. «Это пойдет тебе на пользу, — заверяла его герцогиня. — Возможно, даже научит смирению, которого, к сожалению, тебе так не хватает, мой милый мальчик». Видела бы она конюшню сквайра! Здесь уже много лет никто не жил. Даже Тимми каждый вечер уезжал к своей матери, предпочитая спать в ее битком набитом домике, а не в одной из тех двух комнатушек, в которых когда-то жили грумы, а теперь хранилась всякая рухлядь. У Девлина в голове не укладывалось, как мистер Пенуорти, человек достаточно высокого положения, сквайр, мог держать только одного помощника конюха и всего четырех лошадей. А эта конюшня! Просто нет слов…

— Хорошо бы покрасить эти голые стены, — сказал Девлин. — Только не в розовый цвет.

— Но тогда вам придется спать, вдыхая аромат свежей краски, — предупредил Мортимер.

— Я и так сплю в чертовой конюшне, — буркнул Девлин. Мортимер хихикнул.

— Подумаешь, одним скверным запахом больше! Невелика разница.

Девлин не находил здесь ничего смешного. Было бы куда лучше, забыв к чертям всякую осторожность, поселиться вместе с Мортимером в гостинице, но Девлин хорошо помнил предупреждение герцогини держаться подальше от общественных мест. Какого дьявола он не научится наконец говорить ей «нет»!

— Мне потребуется еще несколько рубашек, — сказал Девлин, с отвращением глядя на рукав, некогда белый, а нынче весь покрытый пятнами. — По крайней мере дюжина.

— Я ведь говорил вам, что белые рубашки джентльмена непригодны для конюшни.

— Пошлите за рубашками, мистер Браун. А пока их доставят, узнайте, нет ли в округе подходящих для меня женщин.

— Подходящих для чего? — с искренней невинностью поинтересовался Мортимер, но, заметив свирепый взгляд Девлина, поспешно проговорил:

— О, понятно. Послушайте, я здесь вовсе не для того…

— Избавьте меня от нудных сентенций, мистер Браун, или же мне…

— Придется страдать, как и всем, — закончил Мортимер. Девлин поднял брови.

— А, так вы уже искали?

— Это тихое милое местечко. И если уж какому-то здешнему парню здорово приспичит заполучить девицу, то сначала ему придется на ней жениться.

— Нет даже девки из таверны? — не поверил Девлин.

— Даже из таверны. Разве что из грязной пивнушки, — с восторгом сообщил Мортимер.

— Что же мне тогда делать? Скакать в Лондон?

— Не вздумайте там появляться, если не собираетесь напроситься на эту вашу дуэль. — Девлин мрачно посмотрел на него. Мортимер ехидно предложил:

— Говорят, неподалеку есть отличный прохладный пруд. С его помощью можно хотя бы частично решить вашу проблему…

— Я уже знаю этот треклятый пруд, — отрезал Девлин, вспомнив о своем утреннем купании в ледяной воде.

И тотчас же у него перед глазами возник образ Меган верхом на Сэре Эмброузе. Сэр Эмброуз! С ума можно сойти!

Девлина вдруг охватило неистовое желание помчаться за Меган, чтобы самому убедиться, что с девушкой все в порядке и она действительно прекрасно справляется со своей своенравной лошадью. Однако здравый смысл подсказал ему, что раз уж Меган, по ее словам, стала хозяйкой Сэра Эмброуза в двенадцать лет, то она — умелая наездница. Правда, стремление Девлина броситься вслед за Меган его здравый смысл при этом нисколько не уменьшил.

— Добавьте ко всему заказанному ящик бренди, — пробурчал Джеффриз, ощутив прилив тоски. — Неужели во всей округе нет ни единой падшей голубки?

— Ни одной.

— Пусть привезут два ящика бренди.

У Меган было такое скверное настроение, что она едва не проехала обширный луг, расположенный на холме. Обычно здесь несколько раз в неделю она встречалась по утрам с Тиффани. В отличие от Меган Тиффани не очень увлекалась верховой ездой, хотя владела этим искусством весьма неплохо. Она выбиралась на прогулку далеко не каждое утро.

Сегодня они не договаривались о встрече. Тиффани никогда заранее своих выездов не планировала. Поэтому Меган всегда на всякий случай включала в маршрут и этот луг, находившийся как раз между их владениями.

Меган несколько удивилась, увидев подругу на лугу, поскольку сама выехала раньше обычного, торопясь покинуть конюшню.

— Должно быть, тебя сегодня выманила из дома хорошая погода, иначе ты не выбралась бы в такую рань, — подъезжая к Тиффани, сказала Меган. — А может, у твоей матери сегодня опять плохое настроение и она замучила тебя нотациями?

— Ни то, ни другое. Во-первых, у меня новости, которые мне не терпится сообщить, а во-вторых, я просто умираю от любопытства.

— Думаю, что от любопытства ты умираешь как раз во-первых, — шутливо заметила Меган.

— Конечно, — рассмеялась Тиффани. — Особенно после того, как вчера ты даже не вернулась, а послала с экипажем лакея. Я собиралась заехать к тебе сегодня попозже, но вспомнила, что мама устраивает собрание поэтического клуба, где я должна читать стихи — я ей уже обещала. А вчера вечером я тоже не могла приехать — у нас в гостях был Тайлер со своими родителями.

— Ну и как все прошло?

— Просто отлично, несмотря на то что я сильно нервничала. Ты лучше скажи: твой отец в самом деле купил этого изумительного коня?

Меган усмехнулась:

— Да, он действительно купил Цезаря. И еще пару кобыл, хотя их пока не привезли.

— Представляю, в каком ты восторге! Тайлер вчера весь вечер только и говорил об этом жеребце. Все о нем рассказал своему отцу. Они даже заключили пари, был ли этот конь раньше победителем на скачках или нет. Так что я ничуть не удивлюсь, если на этой неделе они оба к вам заедут, чтобы разглядеть это чудо получше. Ты на нем еще не каталась?

— Ты же знаешь, леди ездить на жеребцах неприлично.

— Но тебя-то это не остановит, — со знанием дела возразила Тиффани. — Значит, ты на нем не выезжала?

— Пока еще нет, — вздохнула Меган.

— А как насчет его тренера? Он так хорош собой! Вы его уже уволили?

— Ты считаешь его красивым?

— Дьявольски! А тебе так не кажется?

Меган пожала плечами.

— По-своему он довольно привлекателен, если не обращать внимания на его грубость, чего я лично сделать не могу. Но к сожалению, избавиться от него не удалось. Когда Девлин Джеффриз сообщил, что прибыл вместе с Цезарем и будет постоянно находиться при нем, он дословно передал суть дела: именно таковы идиотские условия договора о продаже. Уволим конюха — лишимся коня.

— Как странно!

— Абсолютная нелепость! — При упоминании о договоре Меган вновь охватил гнев. — Представляешь, какие возможности дают ему подобные условия — он может позволить себе любую наглость, грубость, непристойность, все что угодно!

— А что, он уже воспользовался некоторыми из этих возможностей?

— Некоторыми! Да всеми, которые я тебе только что перечислила.

— Очень странно! — задумчиво повторила Тиффани. — Обычно мужчины в твоем присутствии не ведут себя подобным образом.

Девушка удивленно взглянула на подругу. А ведь Тиффани права: действительно, никогда ни один мужчина не позволял себе в отношении Меган ничего хотя бы отдаленно напоминающего грубость.