И опять тишина, и никого.

— Это вот что сейчас было? — удивлённо посмотрел я на Шестую.

— Враг почуял смерть. Спас ее. Ненадолго. Вижу след.

— Умничка, — чмокнул в сладкие губки я девушку. — Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя еб., искать, в смысле. Кто не спрятался, тот сама дура.

Присмотрелся, принюхался — тонкая, черная дымка входила прямо в картину и исчезала в стене. Как раз из этого места и вылезла рука.

Взмах рукой, и воздух разрезал ее на тонкие лоскуты, вместе с камнем за ней. Я заблокировал дверь, чтобы не мешали, и полез в провал, сразу за которым обнаружились ступеньки.

Щиты на максимум так, чтобы еще и Шестую прикрыть. Нет, она у меня сильная, но кто знает, с чем придется столкнуться.

— Ты что-нибудь нарыла про это место? — спросил я ее, чтобы разогнать зловещую тишину.

Биение жизни показывало ее полное отсутствие в большом радиусе, и куда мы шли, я поняти не имел — дорога тут была одна и состояла сплошь из ступенек, ведущих вниз.

— Официальная история считает, что катакомбы дворца были построены в десятом веке. Изначально это были каменоломни, которые находились за границами города. Именно из известняка, добытого в этих подземельях, была построена крепость, позже превратившаяся в город. Сейчас по официальным данным она занимает почти пятьсот квадратных километров. Вся эта огромная площадь буквально усыпана костями людей.

А началось все в средневековье, тогда хоронили возле церквей, но кладбища были переполнены, то есть, могилы в десять — пятнадцать слоев и курган до трех метров. Когда пару веков назад под весом мертвых тел обрушилась городская стена, власти решили всех хоронить в катакомбах. Там есть останки тех, кто погиб в ночь Черных плащей, когда последователи Темных богов резали Светлых, и тех, кто умер от чумы. Есть и знаменитые люди, у них там склепы стоят. Но в основном, это все безымянные.

Один Четыре говорит, что это место обладает чудовищной темной энергией. Миллионы неприкаянных душ собраны в одном месте, и самое ужасное, что их кости выставлены на всеобщее обозрение.

Это место называется вместилищем для пепла, праха и костных останков, остающихся после трупосожжения. Сейчас там находится такая своего рода скульптура, если так можно сказать, и её собрали из черепов и костей неизвестных людей, которых здесь нашли. Также выложены и стены. Конечно, это создает такое неприятное ощущение, когда там находишься, ну, и многие считают, что так им не дают успокоиться.

— Ты вот меня прям сейчас так взбодрила, что хочется все тут взорвать. Я ж теперь от каждой тени шарахаться буду! Если они такие огромные, как мы искать этих уродов будем?

— Так по следу и пойдем, чего не ясно? Если уж я чувствую темную нить, то ты и подавно должен.

— Чувствую. Но она дергается постоянно, будто ее хотят оборвать. А я не даю, вот и нервничаю. А еще тут сыро. Не люблю сырость и влажность. Нет, влажность я люблю в определенных местах, но не тут.

— Пошляк.

— Кто бы говорил. Кто мне на ушко сегодня утром всякие пошлости шептал?

— Я тебе рассказывала о новом мече, что недавно купила.

— Все равно прозвучало пошло, особенно тот момент, когда ты его щупала и гладила. Это он железный, а я нет.

— Теперь понятно, почему ты на меня так набросился.

— Вообще то, это ты меня на кровать повалила.

— Не существенно. Важен сам факт.

— Принято. А чего это ты вдруг такая разговорчивая стала?

— Нервничаю.

— Ты⁈

— А что, только тебе можно? Ну, может еще чуть-чуть возбуждена.

— Это тебе каменные стены навеяли мысли о разврате?

— Нет — ты и я в темноте, рядом никого…

— Замолчи, а то мы точно задержимся. А еще за нами Один Шесть подглядывает и точно нам не простит.

— Еще и подслушивает, — раздался ее голос в ухе через наушник. Крутая штука, магическая, раз даже через толщу камня сигнал проходит. — И да, не прощу.

— Вот зараза, — Шестая улыбнулась и чуть ускорилась.

— Что там у остальных? — спросил я, чуть придержав ее. Ступеньки были влажные, еще навернется.

— Движутся параллельно вам. Была пара стычек — ничего особенного, но о том, что они тут, все уже знают. Насчет вас не понятно.

— Думаю, и про нас знают, но препятствовать не будут. Они на своей территории, а значит, им выгодно, чтобы мы к ним сами пришли. Во дворце нормально?

— Тихо и все как обычно. Наделали, конечно, переполоха, но Ричард успокоил народ. Возле твоей комнаты стоит охрана и никого не пускает. Кстати, то, что София там, якобы внутри, с тобой, никого не смущает.

— Плохо. Потом в ее исчезновении могут обвинить меня.

— Нет, Вторая на низком старте и ждет отмашки, чтобы показаться людям в ее облике. Так что к тебе претензий не будет. А как она вышла, никого не касается — расспрашивать принцессу дураков нет. Как только начнется заварушка, она и объявится.

— Хорошо, а то я как-то об этом забыл. Да и не думал, что София так резко себя проявит. Наглы, они ведь привыкли за чужими спинами прятаться, не рискуя показываться. А тут практически прямая атака. Правда, чего она пыталась добиться, я не понял. Силу мою проверяла?

— Возможно. Ну, заодно и убедилась, что ты про нее знаешь. В любом случае, как я поняла, выпускать из дворца она тебя не собиралась.

— Я тоже так думаю. Собственно, как и я ее.

— Думаешь, она уже аватар? — голос Один Шесть звучал задумчиво.

— Вряд ли. Слишком слаба, да и благодати в ней я не почувствовал. Но близка к этому, не зря же ее спасли. Так, все, пока отключаемся. Кажется, мы пришли.

Остановившись, мы внимательно смотрели на легкий серый и абсолютно непрозрачный туман, что преграждал нам дорогу. Было в нем что-то неправильное. Ну да, глупо прозвучало. Что может быть неправильного в тумане в пещере, находящейся глубоко под землей?

Но лезть в него жутко не хотелось, и воображение сразу красочно нарисовало всяких чудищ, что могут в нем скрываться. Впрочем, деваться все равно некуда. Я крепко взял за руку Шестую, и мы синхронно сделали шаг в неизвестность…

Глава 7

— Ваш билет, — неожиданно раздался голос заставивший меня подпрыгнуть.

— Чего? — пару раз моргнув, я наконец сфокусировал зрение на просто нереально высоком и худющем мужике с лицом, не обезображенным интеллектом. Одет он был в сильно потертый фрак, в руке была трость с тяжелым бронзовым навершием. Таким голову проломить — раз плюнуть.

— Билет, — опять повторил он.

— Нету, — я растерянно похлопал себя по карманам.

Черт, что на мне за одежда? Повернувшись к Шестой, я увидел, как она, тоже охреневшая, смотрит по сторонам. Шмот наш напоминал моду времен эдак шестидесятых годов моего мира. А еще, куда девалась, мать ее, моя магия⁈

Ее не было вот совсем! И не то, чтобы ее просто глушили, а будто она никогда и не существовала! Причем тело по-прежнему было моим, крепким, сильным, а вот магии в нём нет.

— Билет, — как заведенный, повторил он и кивнул на билетную кассу.

— А билет куда? — наконец сообразил я спросить.

— В музей, — соизволил ответить он и махнул тростью, показывая, что обратно дороги нет. Можно было, конечно, показать ему, кто тут батя, но я не стал, потому как было любопытно, что тут вообще происходит. Антураж как в дешевом фильме ужасов — мрачное здание, поздний вечер, не горящие фонари. Атмосферненько так.

Ну, мы и пошли послушно за билетом, потому как я уже начинал догадываться, что за хрень происходит. Но пока понаблюдаю. Я и без магии способен тут всех помножить на ноль.

— Два билета туда, — сказал я пустому окошку.

— Два? Я думал, вас будет больше, -послышался голос.

— Остальные позже подойдут.

— Тогда ладно. И это… Добро пожаловать. Луи, проводи их.

Ну, мы и пошли внутрь этого старого, деревянного и очень мрачного здания. Аж мурашки по коже и бодрит. Мы впереди, позади этот во фраке, бдительно следящий, чтоб мы ненароком не удрали.