— Вот! Старшее поколение помнит, что русские прусских всегда бивали. Ладно, давайте дальше. Пошлю с вами «Крылья Родины» — будут концерты в этих городах давать, если не любовь, так хоть интерес к СССР прививать. Полагаю, стадионы при игре, скажем, с англичанами, стопроцентно будут на вашей стороне, считайте — домашний матч.

— Да и Трофимка, зная, что зазноба с трибуны смотрит на него, будет ещё быстрее бегать… хотя там дальше уже мировой рекорд на стометровку, — прыснул Гусь-два — Нетто.

— Точно. Кроме того, будет и совсем уж фантастическая поддержка. Отправлю Дольче Габанова и Славу Зайцева с новой женской коллекцией. Тоже перед матчами будут показы мод устраивать. После этого даже испанские сеньориты будут против испанцев за вас топить.

— Подготовка! — мотнул головой Агностик.

— Артиллерийская. Дальше… Духовой оркестр и барабанщиц тоже отправим. Ударим советской красотой по их торсидам-тифозам. Так, аплодисментов не надо — вы там не «Кайрат» на смотрины повезёте, а СССР. Вот и покажем. А как испанцев обзывают? Ну, там лягушатники, макаронники — а испанцы кто?

— Кукарачами кличут! Это таракан в переводе с испанского. Слышал как-то от итальянцев — то ли на чемпионате мира, то ли на Олимпиаде… Старый стал, уже и не помню, — вот наконец и Аркадьев улыбнулся.

— Ну, точно прусские. Так вы смотрите, покажите этим прусакам-кукурачам.

— Угу. Оны, конэчно, тараканы. Чорныэ, усатыэ, прамо как грузыны. Грузын вон побылы. — посмеялись. Молодец Жордания. И самокритичный.

— Так, ребята-демократы… (Тьфу, блин, так себе присказка… Но вроде никто в КГБ жаловаться не побежит, что Первый секретарь за метлой не следит. Ладно.) Это ещё не все плюшки. Поедут с вами шесть массажистов, кроме троих ваших штатных. Это корейцы. От сердца отрываю. И один китаец поедет — тот иглоукалыватель. Мне его персонально Чан Кайши выделил. Ну, обойдусь две недели. Граевскую тоже с собой забирайте. Это тоже не всё! Там питаются другими вещами, оно, конечно, вкусно и полезно, да с непривычки может реакция нехорошая случиться. Поэтому с вами полетят два наших повара — будут вас макаронами по-флотски и кашей гречневой кормить. Вот теперь всё — плюшки кончились. Свободны. Прямо сейчас позвоню Павлову и Гранаткину, утрясу временные переходы. Стоять! Бояться! А что с переводчиками? Ясно — Громыко тоже звякну, пусть пяток прикомандирует, и главного для вашей делегации, какого-нибудь чрезвычайного и полномочного, всего в золоте и орденах, обеспечит. Ну, теперь точно до свидания, товарищи.

Событие тридцать седьмое

Гитлер встал спозаранку и дёрнул занавеску…

Он не знал, что и Позаранку, и Занавеску были агентшами коварного румына Антонеску.

Фашист он там или не фашист, но диктатор Франко многое сделал для Испании. Вот этот самый Эльче — показатель: правильно он тогда коммунистов разогнал. Маленький городок на восточном побережье Испании — хотя даже не на самом побережье, а на пятнадцать километров в горы забрался, а всё чистенько, уютненько, красиво. Пальмовая роща, искусственные водоёмы, клумбы с цветами, домики из чего-то розово-коричневого под черепичными крышами и чистота в городке, дороги — хоть и холмистые, но отремонтированные, и без ям. Образцовый небольшой городок, карабкающийся по кручам к небу. Единственное свое достояние, пальмовую рощу, превратили эльчане в красивейший сказочный парк. А рядом — какой-то то ли замок, то ли собор. Красиво, мать его.

И поле футбольное — зелёное-зелёное, словно плюшевое или бархатное. Жордания от Тишкова получил указивку — выпросить кусочек газона и в мокрой тряпочке привезти на исследование местным алма-атинским ботаникам, а также, если дадут, то и семена.

— Так там зымы нэт. У нас вымэрзнут, — попытался дед Андро урезать тишковского осетра.

— Во все уголки зашлём ботаников, в Швецию тоже. Но раз уж будете там, то грех не воспользоваться.

Их главный по газонам, хромой маленький мужичонка с грязными коленками, выслушав просьбу русос, развёл руками — мол, с центрального стадиона ничего ковырять не дам, а вот с тренировочного поля кусочек отрежу перед отъездом проигравшей русо-команды.

Русос открывали турнир — прямо первого числа, в шесть часов вечера, когда восточный бриз загнал в ущелье невыносимую августовскую жару, и в городе хоть вздохнуть полной грудью можно стало без опасения обжечь альвеолы всякие в лёгких. Степанов угадал орла на песете и выбрал сторону ворот — западную, через час-то солнце уже и закатится за местные горушки, а пока будет бить эльчанам прямо в глаза. Ох уж эти коварные русос.

После них, уже при искусственном освещении, будут рубиться гранды — «Атлетико» и «Эстудиантес». И это есть гуд — так как игра в финале уже на следующий день, и отдохнуть один из фаворитов почти не успеет. Рано, впрочем, о финале думать — испанский середнячок с белым флагом не вышел. Эти товарищи-господа — не много не мало, а финалисты Кубка Испании сезона 1968-69. Свеженькие. Еще помнят рубку с «Атлетиком» из Бильбао в финале, а перед этим — победу над «Валенсией» и «Реал Сосьедад».

Кроме того, у них в музее, который показали несчастным русос-комунистас, есть фотки, удостоверяющие, что три года назад за них играл сам Вава. Не стал Жордания расстраивать пузатенького директора музея, рассказывать, что вот недавно сам с тем Вавой играл, и что теперь бразилец подумывает о принятии русского гражданства.

Перед началом игры стадион «Мануэль Мартинес Валеро», вмещающий почти тридцать пять тысяч болельщиков, испытал первый шок. Гаревой дорожки у них не было, а потому по краю поля промаршировали длинноногие русские красотки в коротких юбках и гусарских ментиках, в белых ботфортах и перчатках, с большими синими барабанами. Перед ними вышагивал духовой оркестр — продудел бравурный марш и отошёл в сторонку, а юные красные барабанщицы походили по полю туда-сюда, красиво перестраиваясь и грохоча на весь Эльче не что иное, как Интернационал. Провокация? Есть немножко, а шо?

Гады эти русос! Наслаждаются каждую игру таким зрелищем… Нужно срочно переизбрать алкальда и выбрать коррехидора, как в старые добрые времена.

Роке Масполи, старший тренер «Эльче», перед началом игры закидал русских шапками. Сообщили ему, что это команда-лифт, то и дело выпадающая из тамошней «вышки», и вообще ничего из себя не представляет, плюс вечная чехарда с тренерами. Потому в раздевалке он перед матчем дал установку: атака, атака и ещё раз атака! Разорвать их оборону в самом начале, забить быстрый мяч, а потом, сникших и деморализованных, добить ещё парой-тройкой красивых голов, порадовать жителей славного городка, названного не иначе как в честь их команды.

— Хуанма, — похлопал он по плечу свою восходящую звезду. Ещё бы — парню всего двадцать лет, а его уже заиграли за сборную Испании! — С тебя сегодня два мяча.

Хуан Мануэль Асенси мотнул чёрной головой и показал белые зубы.

— Сделаем, если ребята помогут.

— Всё, пошли, пошли! Вон звонок надрывается.

Интермеццо семнадцатое

Муж пил пять дней подряд, пока жена не догадалась оторвать на календаре пятницу.

Календарь снова сделал подарок «Кайрату». Точнее, два календаря. 10 июля закончился первый этап странного двухуровневого чемпионата 1969 года. Заработав путёвку в когорту сильнейших, алма-атинцы после матча с «Торпедо» вернулись из Москвы домой. Получилось у них целых пять дней на подготовку к кубковому матчу с пробившимся в ¼ финала клубом «Карпаты» из Львова. Львовяне в 1/8 уверенно обыграли одесский «Черноморец» — вот теперь заявились в Казахстан полные надежд. Три гола Арисаги и гол Квочкина против одного мяча забитого Лихачёвым — и «Карпаты» едут домой, а «Кайрат» бегом бежит на самолёт, так как полуфинал — уже 19 июля в Николаеве с «Судостроителем», который выбил из Кубка московских торпедрвцев.