Мой желудок словно наливается свинцом, но я знаю, что если я не произнесу эти слова сейчас, у меня может не быть другого шанса.

— Я наблюдаю за тобой, знаешь? Когда ты думаешь, что никто не видит? — мои пальцы шевелятся, переплетаясь под одеялом. — И если мой отец имеет какое-то отношение к тому, что заставляет тебя выглядеть таким грустным… — я слепо протягиваю руку, и моя ладонь натыкается на его. — Я вижу тебя. Я просто хотела, чтобы ты это знал.

Он не отвечает, но и не убирает мою руку. И так мы остаемся до тех пор, пока я не засну.

34. ДЖЕЙМС

Я лежу в кровати, наблюдая за равномерным вздыманием и опаданием груди Венди, любуясь тем, как спокойно она выглядит, даже когда хнычет во сне.

Сегодня ночью я не смогу заснуть.

Все мои прежние планы в отношении Питера были выброшены в окно, ярость течет по моим венам, вливается в мои клетки и цементирует мое сердце.

Весёлого Роджера больше нет.

Сгорел дотла, остались лишь обломки и пыль. И хотя все выбрались благополучно, больше ничего не удалось найти.

Не то чтобы я хранил там что-то важное. Когда работаешь вне рамок закона, быстро понимаешь, что хранение вещей там, где их ожидают люди, никогда не идет на пользу.

Тем не менее, ВР был нашим самым большим фронтом по отмыванию денег, и в конце концов, он имел скорее личное значение. Это было место, где я вырос, где я научился быть Крюком, а не просто монстром, выращенным в клетке. Конечно, есть и другие предприятия, которыми мы владеем, несколько стрип-клубов на окраинах города и ночной клуб в центре города, но ВР был домом.

К этому следует добавить, что я не знаю, что теперь делать с Венди. Я переоценил ее отношения с отцом, глупо полагая, что газеты говорят правду, поэтично описывая их связь. Но ни один человек, в сердце которого есть хоть капля любви, не позволит своей дочери стоять перед убийцей и умолять его о его жизни.

Жалкий.

Я больше не верю, что она предала меня. Тем не менее по какой-то причине я не хочу ее отпускать.

Но если Питер Майклз думает, что может прийти в мой город, украсть мои наркотики, сжечь мой бизнес и убить моих людей, не встретив моего гнева, то его ждет неприятный сюрприз.

Я соскальзываю с кровати, выхожу из комнаты и закрываю за собой дверь, проходя на кухню, останавливаясь, когда вижу Сми, сидящего у острова с чашкой чая в руке.

— Я думал, ты сказал, что уходишь на ночь.

Сми поворачивается, красная шапочка на его голове сползает назад, когда он улыбается.

— Я закончил дела раньше, чем думал. Тебе что-нибудь нужно? — он поднимает свою кружку. — Чашку чая?

Я качаю головой.

— Нет, у меня есть дела. Слушай, Венди здесь. И она не должна покидать эту яхту. Понятно?

Глаза Сми скользят по коридору, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Все в порядке, босс?

Я киваю.

— Если с ней возникнут проблемы, немедленно звони мне. Ты не должен прикасаться к ней ни при каких обстоятельствах.

Он делает еще один глоток из своей чашки.

— Понял.

— Молодец, — я ухмыляюсь.

Я уже почти вышел из комнаты, когда слышу это.

Тик.

Тик.

Тик.

Голова кружится, сердце колотится так быстро, что кажется, будто вены лопнут. Я медленно кручусь на пятках, мои глаза устремлены туда, где Сми играет с чем-то на кухонном столе.

— Сми, — говорю я медленно, мои руки дрожат по бокам. — Что это за шум?

Сми смотрит вверх, уголок его рта приподнят.

— Хм?

Я делаю резкий шаг вперед, узел в моем животе скручивается с такой силой, что разрывает меня пополам, и когда я дохожу до острова, я глубоко вдыхаю, пытаясь сохранить контроль.

— О, это? — он протягивает старинные часы, соединенные с золотой цепочкой, которая свисает со столешница. — Я нашел их в ломбарде и просто обязан был их купить, — он проводит большим пальцем по циферблату. — Я знаю, что они немного громкие, но…

Мое зрение затуманивается от того, как трудно удержаться от желания раздробить все кости в его руке, лишь бы прекратить этот непрекращающийся шум.

— Ты в порядке, босс?

— Пожалуйста, — выдавливаю я сквозь зубы. — Убери эту штуку из моего дома.

— Я…

Моя рука вырывается, врезаясь в его кружку, содержимое шлепается на стойку, фарфор разбивается о деревянный пол.

— Я сказал, убери. Их. Отсюда.

Его глаза расширяются, его тело дергается назад.

— Хорошо, — он мчится на палубу, подбегает к борту и выбрасывает их в море.

Закрыв глаза, я сосредотачиваюсь на прекрасной тишине, делаю глубокий вдох, когда красная дымка отступает, позволяя мне восстановить контроль.

Сми входит обратно, его взгляд переходит с меня на разбитое содержимое на полу.

Я разминаю свою шею, выдыхая тяжелый вздох.

— Никогда больше не приноси часы на эту яхту. Понял?

Он сглатывает и кивает.

Я поворачиваюсь, выхожу за дверь и стряхиваю с себя остатки ярости, чувствуя, как контроль с каждой секундой возвращается на место.

Первое, что я делаю, это созываю экстренную встречу с парнями в «Лагуне»_{(место отдыха русалок в Питере Пэне)} — стрип-клубе на окраине города. Я не особо там появляюсь, но мне нужно временное помещение, а в этом клубе лучший офис.

Следующее, что я делаю, это звоню Мойре и говорю, чтобы она встретила меня здесь. Я должен был поговорить с ней сразу или попросить кого-нибудь из мальчиков составить ей компанию, пока я не смогу уехать, но я был слишком поглощен Венди и своими противоречивыми эмоциями, чтобы думать ясно. Упущение, конечно.

Но теперь, когда я знаю, что она заперта в моей спальне, мне стало легче дышать, и я смог переключить свое внимание.

Через 30 минут после того, как мальчики получили приказ, Мойра заходит в офис, ее глаза сверкают, а губы накрашены в аляповатый красный цвет.

— Крюк, — мурлычет она. — Давно не виделись.

— Я был занят.

Она начинает обходить стол, но я поднимаю руку, чтобы остановить ее.

— Ты здесь не для этого.

Ее губы опускаются вниз, брови нахмуриваются.

— Оу.

— Расскажи мне, что случилось прошлой ночью, — я подношу пальцы к губам.

Она вздыхает, проводит рукой по волосам, садясь в кресло напротив стола.

— Я уже рассказала Старки все, что знаю, Крюк.

Я улыбаюсь, мое терпение истощается.

— Расскажи еще раз.

— Я не знаю, ясно? — вырывается у нее, ее руки разлетаются в стороны. — Все было хорошо, а потом как будто… бум! — она хлопает в ладоши. — Взрыв или что-то в этом роде. Если честно, я так беспокоилась о том, чтобы все выбрались, что не обратила внимания на все остальное.

Мои пальцы почесывают щетину.

— Хорошо.

Она улыбается.

— Хорошо.

Я указываю на нее.

— Оставайся здесь и молчи.

Ее лоб морщится, но она делает, как я сказал. И по крайней мере, сначала она молчит, позволяя мне просмотреть деловые расходы «Лагуны». Мне не обязательно это нужно, но мне нужно скоротать время, и хотя в прошлом я мог быть заинтересован в использовании тела Мойры для этого, сейчас эта идея меня отталкивает.

Она громко вздыхает, шлепая ладонями по бедрам.

— Мы будем что-нибудь делать или нет, Крюк? Мне скучно.

Мои глаза переходят на ее.

— Я сказал, молчи.

Она встает и подходит ближе.

— Я могу придумать, чем бы еще заняться.

Я смотрю, как она движется ко мне, раздражение вспыхивает в моей груди. Она опускается на колени, ее красные ногти скользят по моим бедрам, пока она не касается моего члена, обхватывая пальцами его длину через ткань. Я отбиваю ее руку и хватаю ее за подбородок, резко дергая, пока ее лицо не оказывается на одном уровне с моим.