Леди Люсинда окинула его взглядом, полным надменного нетерпения.

– Ричард не влюблен в нее. Не знаю, как еще вам это втолковать.

– Вы ошибаетесь, – ровным голосом возразил Грегори.

Он два дня наблюдает за Феннсуортом. И наблюдает за тем, как тот ведет себя с мисс Уотсон. Смеется над ее шутками. Носит ей прохладительные напитки. Собирает полевые цветы и втыкает ей в волосы.

– Я не ошибаюсь, – сказала леди Люсинда. Чувствовалось, что ей очень хочется презрительно сложить на груди руки. – И я иду на поиски леди Бриджертон.

Грегори схватил ее за запястье.

– Это будет величайшей ошибкой. Я хочу удержать вас от поразительной глупости.

Она попыталась выдернуть руку, но Грегори не отпустил.

– Я больше не желаю с вами говорить, – прошипела она.

– Никогда?

– Я иду за леди Бриджертон.

– За мной? А по какому поводу?

Грегори меньше всего хотелось услышать этот голос.

Он обернулся. Кейт разглядывала их, многозначительно вскинув одну бровь.

И все трое молчали.

Кейт перевела взгляд на руку Грегори, которая все еще сжимала запястье Люси. Он быстро разжал пальцы.

– Есть нечто такое, о чем я должна знать? – спросила Кейт тоном, в котором смешивалось точно отмеренное количество вежливого интереса и добродетельной властности.

Леди Люсинда – ну конечно же! – тут же заговорила:

– Мистер Бриджертон, кажется, решил, что Гермионе грозит опасность.

Поведение Кейт мгновенно изменилось.

– Опасность? Здесь?

– Нет, – буркнул Грегори, хотя на языке у него вертелось: «Я тебя прикончу». Леди Люсинду, если быть точным.

– Я ее давно не видела, – продолжала эта докучливая дура. – Мы пришли вместе, но это было час назад.

Кейт огляделась по сторонам, и ее взгляд остановился на двери, ведущей в сад.

– А она не может быть в саду? Большинство гостей уже перебралось туда.

Леди Люсинда покачала головой:

– Я ее там не видела. Я смотрела.

Грегори ничего не сказал. Ему казалось, будто он со стороны наблюдает за тем, как у него на глазах рушится мир. И не было таких слов, которые могли бы остановить это разрушение.

– Снаружи ее нет? – уточнила Кейт.

– Я не нашла в этом ничего особенного, – не унималась леди Люсинда. – А мистер Бриджертон почему-то заволновался.

– Вот как? – Кейт перевела взгляд на деверя. – Ты заволновался? Почему?

– Мы могли бы обсудить это в другой раз? – глухим голосом осведомился Грегори.

Кейт поняла, что от него ответа не добьешься, и прямо взглянула на Люси:

– Почему он забеспокоился?

Люси сглотнула. А потом прошептала:

– Думаю, она с моим братом.

Кейт на мгновение задумалась.

– Это не очень хорошо.

– Ричард никогда не сделает ничего недостойного, – с настойчивостью произнесла Люси. – Обещаю вам.

– Он влюблен в нее, – сказала Кейт.

Грегори ничего не сказал. Подтверждение его правоты еще никогда не приносило ему столь мало удовольствия.

Люси переводила взгляд с Кейт на Грегори и обратно, и на ее лице отражалось нечто сродни панике.

– Нет, – прошептала она. – Нет, вы ошибаетесь.

– Я не ошибаюсь, – серьезным тоном сказала Кейт. – И мы должны разыскать их. Как можно скорее.

Она стремительно направилась к двери. Грегори последовал за ней. Высокий и длинноногий, он без труда догнал ее.

Леди Люсинда, которая еще несколько мгновений стояла на месте как пригвожденная, вдруг встрепенулась и поспешила за ними.

Грегори распознал момент, когда Люси все поняла. Ее глаза, отличавшиеся способностью менять цвет, вдруг стали серыми.

А взгляд потрясенным.

– Мы должны разыскать их, – прошептала Люси.

Кейт кивнула, и все трое молча покинули зал.

Люси шла по коридору за леди Бриджертон и Грегори. Она пыталась унять разрастающуюся в душе тревогу. В желудке появилось неприятное ощущение, а дыхание участилось и сбилось с ритма. Мысли в затуманенном, охваченном паникой сознании все время куда-то расползались.

Она не понимала, откуда взялись эти дурные предчувствия. Разве она не хотела, чтобы Гермиона вышла за брата? Разве она только что не сказала мистеру Бриджертону, что этот брак, пусть и неосуществимый, стал бы идеальным? Гермиона стала бы ее сестрой официально, а не эмоционально. Разве можно было бы мечтать о большем счастье? Но почему-то она ощущала...

Тревогу.

И еще капельку гнева.

И вины. Конечно. Потому что какое право она имела гневаться?

– Мы разделимся, – принялся руководить поисками мистер Бриджертон после того, как они несколько раз завернули за угол и звуки музыки стихли вдали.

Он снял маску. Дамы тоже. Они оставили все три маски на вдвинутом в уютную нишу столике с настольной лампой. Леди Бриджертон покачала головой.

– Нельзя. Недопустимо, чтобы их нашел ты, – сказала она Грегори. – Я не желаю расхлебывать последствия пребывания мисс Уотсон наедине с двумя неженатыми мужчинами.

«Не говоря уже о последствиях его реакции», – подумала Люси. Если учесть глубину его чувства к Гермионе, им может руководить не борьба за честь и добродетель, а бешенство и ревность.

– Даже не знаю, где ее искать, – сказала Люси.

Дом был очень большой. Она прожила тут неделю, но вряд ли обследовала половину.

– Мы останемся все вместе, – твердо заявила леди Бриджертон.

Если судить по виду мистера Бриджертона, он хотел возразить, но сдержался и сказал:

– Замечательно. Тогда не будем терять время.

Он пошел вперед такими огромными шагами, что обе дамы едва поспевали за ним.

Он распахивал дверь и стремительно шел дальше, спеша добраться до следующей двери и быстро ее открыть, чтобы те, кто вдруг окажется внутри, не успели ничего изменить. Люси занималась тем же самым, но с другой стороны коридора. Леди Бриджертон ушла вперед и обследовала помещения там.

– Ой! – Люси отпрыгнула, одним движением захлопнув дверь.

– Вы нашли их? – спросил мистер Бриджертон. И он, и леди Бриджертон уже шли к ней.

– Не их, – ответила Люси, заливаясь краской. – Других.

Леди Бриджертон застонала.

– Боже мой! Только бы дама была замужем.

Люси открыла рот, но прошло несколько мгновений, прежде чем она проговорила:

– Я не знаю. На них же маски, как вы понимаете.

– Они были в масках? – спросила леди Бриджертон. – Значит, оба состоят в браке. И не друг с другом.

Люси отчаянно хотелось спросить, что заставило ее прийти к такому выводу, но она никак не могла отважиться, к тому же она отвлеклась, когда мистер Бриджертон оттеснил ее в сторону и распахнул дверь. В воздухе прозвенел женский крик, затем послышался сердитый мужской голос. Этот голос произнес слова, которые Люси никогда не решилась бы повторить.

– Простите, – произнес мистер Бриджертон. – Продолжайте. – Он закрыл дверь. – Морли, – сообщил он, – и жена Уинстеда.

– О! – удивленно воскликнула леди Бриджертон. – Даже не подозревала.

– Что же нам делать? – заволновалась Люси.

Господи, в десяти футах от них две пары прелюбодействуют!

– Это их заботы, – мрачно заявил мистер Бриджертон. – А у нас свои проблемы.

Люси застыла на месте, а он двинулся дальше по коридору. Леди Бриджертон смотрела на дверь, и создавалось впечатление, будто ей ужасно хочется приоткрыть ее и заглянуть внутрь. В конце концов она лишь вздохнула и последовала за деверем.

А Люси все таращилась на дверь, пытаясь разобраться в том, что творилось у нее в голове. То, что пара развлекалась на столе – надо же, на столе! – шокировало ее, однако было что-то еще, что терзало ее. Что-то во всей сцене было не так. Не к месту. Вне контекста.

А может, это было нечто, промелькнувшее в ее памяти.

Так что же это?

– Вы идете? – позвала ее леди Бриджертон.

– Да, – ответила Люси. А потом, воспользовавшись преимуществом, которое ей давали юность и неискушенность, добавила: – Шок, знаете ли. Надо время, чтобы прийти в себя.