Но через секунду я всё же почувствовал, что да, процесс пошел. Металл под моей спиной начал растекаться и принимать форму моего тела. Но плавал я недолго, в какой-то момент он снова стал жестким, сковав меня по рукам и ногам.

Открыв глаза, я увидел, что стеклянная крышка гроба сплошь покрылась изображениями и текстом.

В самом центре я увидел себя, и это оказалось трехмерное изображение. Одними лишь мысленными командами я смог “вертеть” себя как мне только угодно. Но просто смотреть неинтересно, и я начал вчитываться в текст.

Как оказалось, во множестве надписей не так уж и сложно разобраться.

Во-первых, я могу начать комплексное развитие. Самая крупная кнопка как раз это и предлагает. Причем то, сколько я хочу потратить на это энергии, я могу указать сам. Та же тысяча, судя по описанию, усилит меня заметно, но не сказать, чтобы сильно. Суперменом не стану.

Также можно улучшать свое тело точечно. Например, я никогда бы не подумал, что у меня есть каналы, проводящие энергию. Возможно для какого-нибудь мастера шао линь, йоги, и прочей лабуды это бы не было новостью, но я в это никогда не верил. А тут нате вам, получите.

Резервуар, как оказалось, находится в области солнечного сплетения. Непонятная штука, но ее точно следует увеличивать. Как и каналы. Как и мышцы с костями. Да и внутренние органы не мешало бы прокачать. И куда без кожи, она тоже должна стать более гладкой и шелковистой!

В общем, активировал самую большую и жирную кнопку, чтобы равномерно распределить энергию по телу. Ввалил сразу пять тысяч, так как могу себе позволить, причем полностью осознавая, что чем больше тратишь на себя, тем сильнее будет корчить.

Не ошибся. Всё тело, каждый мускул, каждую клеточку, скрутило сильнейшей болью. Сознание подлейшим образом наотрез отказалось покидать мое тело, и тщательно документировало каждую миллисекунду страданий. Только сейчас я понял, зачем этот фокус с погружением в жидкий металл с последующим его затвердеванием.

Ни один здравомыслящий человек не стал бы спокойно лежать в капсуле и терпеть такую боль. Мне кажется, даже если опустить пустынника в чан со свежайшей родниковой водой, он испытает гораздо более приятные ощущения.

Зато теперь пусть мне хоть кто-то скажет, что мужики не понимают, насколько больно рожать. Точно не настолько. А я терплю, хоть и выхода другого у меня попросту нет.

Следом начались судороги. Саркофаг взялся за мышцы. Болевые ощущения от этого лишь увеличились, наслоившись на прежние. В следующий раз предварительно сделаю обезболивание, хотя мне кажется, что даже оно не поможет. Болит не только тело, но будто бы душа рвется на части и склеивается заново.

Не представляю сколько так пролежал. Я видел, как сквозь стекло на меня испуганно смотрит Паша, как пытается поднять крышку, но она намертво прилипла, и у него ничего не выходит. Следом подошел Андрей, и, что-то сказав своему товарищу, увел того прочь. Молодцы. А то я уже боялся, что стрелять будут, или стекло разобьют.

— Б*яааааа… — я выкатился из металлического гроба и плюхнулся на пол.

— Ты как? Жить будешь? Исцеление активировать? — ко мне сразу подлетел Паша. Андрей, как я ему и приказал, наблюдает за округой, нежась в преудобнейшем кресле.

— Б*яааааа!

— Воды? Ща принесу! Или чего? Исцеление всё-таки? — он забегал туда-сюда, а я просто смотрел на него, не в силах произнести ни слова. Надеюсь догадается, наконец, восстановить меня, и ввести конскую дозу обезбола.

Не догадался. Пришлось ползти самостоятельно. Помощница, которую я вызвал совершенно случайно, долгое время ликовала, глядя на мое распластанное и размазанное по полу тело, но я даже не разобрал чего она там говорит.

По телу прокатилась волна тепла. Думал, сознание потеряю от удовольствия, хотя на деле я просто пришел в норму и перестал чувствовать боль. И всё.

Это как носить целый день обувь на пару размеров меньше, и вечером, усевшись в уютный диван, снять, наконец, эти сраные жмущие туфли. Боюсь представить какой это кайф, но уверен, ощущения схожие. Но можно ли назвать это удовольствием? Ведь ты в такой ситуации просто перестал страдать.

— Пять тысяч? Ты серьезно? — только сейчас сквозь гул и писк в ушах отчетливо пробился голос помощницы.

— А что? Я хотел сразу стать значительно сильнее. Могу себе позволить, так то, — я даже нашел в себе силы повернуть к ней голову. — Или ты предложишь по пять раз в день мне в эту капсулу смерти лезть? Да я лучше сейчас, вон, к чертям сигану. Или от тысячи не так корчить будет?

— О, мозг, я смотрю, включается потихоньку! Жаль, что только спинной. — она уперла руки в бока и помотала головой, — Там и умереть можно, если не рассчитать количество энергии. Я бы посоветовала в следующий раз точечную прокачку, помаленьку. Сначала резервуар, потом каналы, ну и так далее.

Расщедрилась на информацию, спасибо ей. Но вслух я благодарить не стал, а то снова издеваться начнет. Нет, я понимал, что чем меньше ты вливаешь в себя энергии, тем меньший будет эффект, а значит и ощущения будут не такими яркими.

Но насчет точечного развития не подумал. Наоборот, считал, что если “размазать” развитие по всей поверхности тела, будет проще. Но увы, просчитался немного. В следующий раз буду умнее.

По новой лезть в саркофаг пока не хочу. Надо немного восстановиться, прийти в себя, и понять, насколько я стал сильнее.

Столб говорит, что мой резервуар теперь равен единице, а это значит, что можно начать практиковаться в магии. Спать то теперь совершенно не хочется. Сколько суток я уже обхожусь без сна? Даже не помню. Но восстановление за сущие копейки полностью устраняет необходимость столь бездарно тратить время. А вот Паша уже начал клевать носом. Непорядок…

Пара пинков, и он уже в полной боевой готовности. Еще пара пинков, и он уже бежит на улицу, не понимая, за что я так с ним. Я и сам не понимаю. Внешность у него такая, всегда хочется пнуть, так что моей вины в этом совершенно нет.

— Показывай! Как ты огненный шар делаешь? — Требовательно заявил я, как только мы оказались на улице и отошли подальше от склада боеприпасов.

— Шар — прошлый век! — гордо поднял палец к небу Паша. — Смотри!

Он закрыл глаза, и лицо его вмиг стало серьезным. Пару секунд ничего не происходило, но потом, на его вытянутой ладони появился небольшой уголек. Поначалу он просто тлел, но с каждой секундой свет, исходящий от него, становился всё более ярким и насыщенным.

Паша бросил его только когда он начал дрожать от перенапряжения, и в разные стороны полетели искры.

*БАХ!*

Даже с расстояния в десять метров я отчетливо ощутил ударную волну. Мощность взрыва сопоставима с ручной гранатой, но судя по довольной морде парня, он мог бы и мощнее зарядить.

На улице с каждой минутой становилось всё темнее, но мы продолжили эксперименты. Паша довольно неплохо научился обращаться со своей стихией, и при этом не забыл про теорию.

— … в общем, если гнать энергию слишком быстро, то она в большем количестве будет рассеиваться, не доходя до конструкта! Но научиться контролировать скорость подачи легко! Я для этого придумал специальное упражнение, и назвал его входит, выходит, замечательно выхо… Макс? Ты меня слушаешь?

— Паш, ты только не кричи, хорошо? — максимально спокойно пробормотал я. — И не оборачивайся.

— Что? — Очевидно, первое, что он сделал, это обернулся. — ДАНУНА***!!!!

— Не шевелись, придурок… — сквозь зубы процедил я.

Но Паша и не мог. Его полностью, по рукам и ногам, сковал страх. Разве что кричать перестал, но лишь потому, что я закрыл его рот рукой. Дышать, кстати, тоже, но вроде пока не жалуется.

Не отводя взгляда от прилипшего к нам осколка, мы медленно попятились назад.

Глаза жадно вцепились в тварь, что появилась словно из ниоткуда, и сейчас шарится в поисках чего-нибудь съедобного, вороша разрушенные домики и вытаскивая из-под завалов искалеченные тела пустынников.