Через минуту он был уже в центре событий, держа перед собой на вытянутых руках золоченое блюдо с пергаментным свитком.

– Ах, император и уважаемые гости, могу ли я удалиться на одну, буквально одну минуту. А вы пока поговорите о достоинствах моей служанки.

– Пусть уж этот раб быстрее воспользуется нашим подарком! – Магерий потер руки и тонко захихикал.

Филипп Араб вскинул брови и вопросительно посмотрел вначале на хозяина, затем на бассейн, где в багровой воде плавали тела двух убитых гладиаторов и белым брюхом вверх плоть переросшего Нигера.

– А-а. Итак, прошу всех в сад, уважаемые гости. Там уже все готово к продолжению празднества. – Авл начал суетливо подниматься с подушек.

– Alea jacta est[38]. – Голубь взял со стола нож для фруктов, подбросил его в руке и, привстав на колено, с силой метнул снаряд в крокодилье брюхо. Лезвие с глухим всхлипом вошло в плоть убитого животного более чем наполовину.

– Фаустина, я никогда не пойму, где ты говоришь, как думаешь, а где думаешь, как говоришь. Ведя меня на эту бойню в честь твоей свадьбы, ты сказала, что я и Филипп будем рядом. Это к чему? Если твой лохматый слуга говорит совсем о другом? Тебе, дескать, надоел Магерий… Ты меня окончательно запутала!

– А ты полагаешь, я совсем не должна предусматривать неожиданные повороты?! Вдруг ты действительно захотел бы с кем-нибудь поделиться о моих планах. Хм, якобы планах. Допустим, я тебя прощупывала, что из этого? В конечном счете я поняла твои слабые места, а ты так и не узнал моих.

– Зачем нужно было заставлять петь бедную Алорк под аркой на моем пути? Зачем этот гладиатор в бане?

– Насчет Алорк все просто: ты должен помнить, что ты можешь потерять и кто пострадает из-за тебя. Песня – это сильнейший элемент воздействия. А вот с гладиатором уже хуже. Много хуже.

– В смысле: хуже?

– Дело в том, что я его к тебе не подсылала. И это отнюдь не случайная встреча. Хотя все, конечно, может быть.

– Если не случайность, тогда что?

– Его подослал сам Голубь. Чтобы оценить твои физические кондиции и вызнать о тактике.

– Ну и ну!

– Чего тут удивительного. Лично мне все понятно: победителем становиться тот, кто выиграл схватку еще до ее начала.

– Отличная фраза.

– Она принадлежит Юлию Цезарю. Кстати, как и другая фраза: «Жребий брошен». Именно ее произнес Голубь, метнув нож в брюхо моего мертвого любимца. Он слышал про тебя и хочет с тобой мунеры. Только вот зачем это ему нужно? Зачем, Белка? Зачем, а? Кто-то еще хочет использовать тебя в своей игре. О, Рим, как я люблю тебя и ненавижу! – Фаустина прищурилась. – Туй, ты мне нужен. Подойди.

Лысый человек появился, словно из воздуха. При свете я смог гораздо лучше рассмотреть того, кого минуту назад назвал лохматым. Он был выше меня почти на целую голову. Довольно молод, не больше сорока лет. С невероятно гладким лицом и такой же головой, в длинной одежде неизвестного мне покроя. В плавных, даже мягких движениях его читалась спокойная и уверенная сила.

– Это Туй, мой личный звездочет.

– Наверное, египтянин? – Я не удержался от вопроса.

– Да. – Фаустина как-то нехорошо выдохнула. – Правда, между нами ничего произойти не могло и не может. И вообще, у Туя ни с кем ничего произойти не может. Потому что он…

– Это лишнее, госпожа. – Туй грустно и одновременно раздраженно посмотрел на хозяйку.

– Ладно. Что ты думаешь по поводу услышанного?

– Ах, еще и звездочет подслушивает наши беседы? Фаустина, неужто тебе мало… – Я даже не мог сразу найти слов, чтобы закончить предложение.

– Много – не мало.

– Я думаю, что встреча в термах была не случайной. – Звездочет посмотрел на меня карими блестящими глазами.

– Ты думаешь или знаешь? – Фаустина нервно сжала пальцы в кулак.

– Знаю, госпожа.

– Сколько времени тебе понадобится, чтобы выяснить подробности?

– Два или три дня.

– Сколько! А если Белку сегодня поставят на бой? Голубю нетрудно инициировать это. Благо император под рукой.

– Я всего лишь звездочет, госпожа. Нельзя требовать от меня поступка богов!

– Ладно. Ну, Белка, у тебя серьезные проблемы! – Патрицианка оглядела меня с ног до головы, словно заново открывала для себя. – Мало того что мои сети крепки, так еще чей-то крючок вмешался. Но давайте пока забудем о наших недоброжелателях. В конце концов, всегда можно попросить Веяна нанести ранение, несовместимое с участием в бою. Это я так вслух размышляю. Брежу вслух, ха-ха. Итак, мой дорогой Белка, теперь к делу. Ты мне действительно очень понравился как мужчина, и я ни за что бы не отдала тебя своей служанке. Туй, закрой уши.

– Подробности личного характера меня не интересуют. – Египтянин отвел взгляд на статуэтку Исиды.

– Вот и славно. Но есть задачи куда важнее пристрастий. Жирный Авл мне действительно надоел. Да, со свадьбой была моя идея. Все очень просто. В случае смерти мужа я становлюсь вдовой, а это уже очень статусное положение. Все его состояние переходит ко мне, к самой скорбящей в мире вдове: по сути, в Проконсульской Африке я становлюсь самым богатым человеком. О, только не говори мне об отравлении или убийстве на охоте, кстати, там-то Авл точно никогда не был. А вот смерть от руки гладиатора – это, согласись, красиво, необычно и, самое главное, очень правдоподобно. Все знают, как эдитор издевается над гладиаторами. Чего только стоит последняя выходка с Гермаиском.

– Я не удивлюсь, если сейчас узнаю, что и этот случай имеет к тебе прямое отношение. – В животе у меня похолодело.

– Ты догадлив, мой Бельчонок. А как бы я еще настроила против жирного Авла жителей Гадрумета и весь гладиаторий! Кстати, бедный Гермаиск уже подписал новый контракт. Поэтому, как только заживет его рана на колене, снова мунера.

– Неужели ты принимаешь подобные решения прямо на ходу. Ведь не могла же ты знать, чем закончится наш бой с гопломахами?

– Конечно, мой друг, прямо на ходу. И поверь, в этом нет никакой сложности. Если человек все время о чем-то думает, то каждое его действие направлено на достижение поставленной цели. И все совершается очень легко. Меня впечатлила твоя скорость. «Вот кто мне нужен», – пронеслось у меня в голове. Да, твоя скорость и точность меча. Ты убьешь Магерия прямо в его же доме! Нужно только добежать и нанести точный удар так, чтобы слуги не успели опомниться. Потом через задние коридоры покинуть виллу и оказаться у восточной стены. Там тебя уже будут ждать самые быстрые кони и, конечно, твоя Алорк, с вольной грамотой на руках от меня. Туй поможет вам оказаться в Египте – везде свои люди. На родине фараонов тебе изменят лицо. Да, такие хирурги есть. И раба-гладиатора, по прозвищу Белка, не будет больше существовать. А уж дальше решай сам или решайте сами: возвращаться в Гадрумет или поехать путешествовать по империи, благо в деньгах вы нуждаться не будете. Всю сумму через знакомого тебе ростовщика я переведу в Египет. Согласись, поступать нечестно по отношению к тебе мне невыгодно.

– Не проще ли после выполненного задания просто прикончить меня или отдать в руки правосудия, которое будет уверено, что мной движет чувство мести к эдитору. Детали дела продумать совсем несложно, тем более такой хитроумной Фаустине.

– Не скрою, вначале я лично хотела тебе вскружить голову. Но тут эта Алорк! И что-то подсказало мне в ту секунду, когда я перехватила ваши взгляды, что вмешиваться бесполезно. Вы не те люди, которые так вот запросто откажутся от своих чувств. Вам ведь нужно лишь немного помочь, подтолкнуть. Разве я не права? Ты девственник, Ивор. А девственники склонны обожествлять любовь. Таких, как ты, мало, и я искренне завидую своей служанке. Вы даже еще ни разу не поговорили, а уже любите друг друга сильнее жизни. Вы будете богатыми и свободными. Захотите поехать к тебе на родину – легко осуществите, захотите остаться в империи – останетесь.