— Тьфу на тебя, сука! — я плюнула на тушу животного.

Один плюс — из-за холода я не истекла кровью. Я попробовала встать, в колено будто каленый прут засадили. Вскрик сам сорвался с губ. Я опять упала на спину раскинув руки и глотая падающие в лицо капли. Дышалось тяжело и часто. На глазах выступили слезы от боли, обиды и бессильной злобы на кабана. Откуда он взялся вообще и кто его спугнул? Очень осторожно, я опять села. Нужно добраться до сумки с травами и обработать рану, посмотреть колено… Я оглянулась. Кинжал лежал между мной и мертвой тушей, надо сначала его достать. Нагнувшись вбок, я потянулась к тускло блеснувшему лезвию. Боль уже дошла до затылка. С тихим стоном я потянулась на руках поближе, кое как, кончиками пальцев ухватилась за рукоятку и очень медленно села сжимая в руках вожделенный кинжал. Спаситель мой — я с любовью поцеловала лезвие.

Теперь сумка. Сумка была шагах в пяти, далековато я откатилась, надо было поближе падать. Легла на спину, отдохнула и перевернувшись на живот поползла. Когда достигла цели, перед глазами все плыло, тело горело в адском огне, а пульс бился прямо в голове, пытаясь расколоть ее на части. Уронила голову на руки, давая себе отдых, вода сверху остужала, хотя странно, что она на мне не шипит испаряясь. Садиться стала только когда полностью восстановила дыхание. Горец птичий и купена, все что можно употребить после плясок секача. Кровоостанавливающее и тонизирующее. Ну первое мне уже не нужно, а вот купену можно пожевать, и я сунула пару горьких листиков в рот, заодно и голод притупит. Рюкзак был порван, вся одежда намокла, от сумки осталось одно название. Слезы опять наполнили глаза. Ничего, я и это переживу. Я стиснула зубы, разгоняя в себе злость — так легче бороться со слабостью.

Я раcпорола штанину. Ничего хорошего не увидела: колено распухло, а в длинную рваную рану, забились мусор и грязь. Ну что же, поехали. Разорвала мокрую тунику на полосы, подобрала флягу, на удивление не мятую, и взялась за нож. Рану нужно очистить, и что я сейчас испытаю, страшно представить. Сунула в рот кусок ткани, крепко сжала его зубами и начала выковыривать соринки и вымывать грязь. Руки тряслись от боли, слезы катились градом, а челюсть ломило от стиснутых зубов. Нельзя останавливаться, нельзя давать себе передышку — на второй раунд меня просто не хватит.

Когда завязала последний узел на повязке, упала на спину и зарыдала в голос.

Успокоилась, судорожно вздохнув и опять села. Надо переодеться и зафиксировать колено, вещи собрать в конце концов. Колено зажала палками поверх брюк и замотала ремнем от сумки, так оно не сгибалось и доставляло возможный минимум боли. Кое как починила рюкзак и собрав в него уцелевшие вещи, очень медленно и осторожно поднялась, теперь допрыгать до коряги и валить отсюда. Пока не пришел еще кто-нибудь, да покрупнее.

Роберт Алтем Лэнис

Неделю, уже неделю не могут найти девчонку. Хороша.

Он послал уйму человек прошерстить все окрестности, но после Храма ее не видел никто. Ни следа, ни духа. В каждой деревне, на каждом захудалом хуторе, уже сидит человек с амулетом связи. Она не выйдет за границу графства — он перекрыл все входы и выходы, но на случай и в соседнее гергцогство послал несколько человек.

Она так или иначе попадет в его силки. А ведь шустрая, граф довольно усмехнулся.

Еще этот барс с демоном под ногами путается… Пара…троллев хрен им, а не пара. Из под венца они ее не вытащат, главное найти ее раньше.

Леса… Вырубить их к троллевой бабушке, наверняка ведь там засела. Но ничего, холода рядом, выползет.

В его роду остались одни бабы — пришлая невестка и ее внучка, незаконорожденная, но он потерпит еще одно пятно на репутации… для продолжения рода.

Она родит ему наследника!

Старик опустил плечи, глядя в огонь камина и опираясь на трость. Его знобило по вечерам, выкручивало суставы перед дождем, болела спина и осанку держать становилось все тяжелее, но он успеет воспитать своего внука, чего бы ему это не стоило…

Саймон

Только почувствовав горький запах грибов, он понял, что имел в виду Говорящий с Богами. Потому, что сначала они начали прочесывать лес.

Методично, лигу за лигой. День за днем. Ведь только в лесу можно встретить такой насыщенный аромат грибов и прелых листьев. С демоном они практически не общались, каждый переваривал услышанное в Храме, так, несколько фраз и то по существу.

А потом они нашли разбитый флакон именно с этим запахом… Рядом с обглоданной тушей кабана.

— Здесь пахнет ее кровью, — Райан перетирал листья между пальцев, страх скользким ужом скользнул в сердце. — Она ранена.

— Я чую, — голос Саймона звучал глухо.

Оба давили в себе почти животный страх окончательно потерять девушку, боялись рядом найти ее труп.

Они ходили вокруг туши, пытаясь вычленить из мешанины запахов, тот самый, ее. Но лишь на грани сознания что-то щекотало ноздри, заставляя дышать чаще, глубже.

— Рядом есть поселение?

— Небольшая деревенька, Луговая, если не ошибаюсь, — Райан ходил по полянке, подбирая растасканные животными обрывки ткани, чтоб представить картину произошедшего.

— Демон, оставь это — Саймон указал на тряпье в руках Райана. — Надо пробираться в Луговую, раненная она далеко не уйдет.

***

У меня был жар. И не листочка душицы, что помогла бы сбить температуру и подавить воспаление. Хотя я в нынешнем состоянии могла и просто не увидеть — пот заливал глаза, перед которыми и так все плыло. Хотелось присесть куда-нибудь и сдохнуть. Но раз уж меня кабан не убил, будет обидно помереть от температуры. Поэтому я шла, упрямо переставляла ноги, шаг за шагом, и еще один и еще. Опиралась на корягу и шла. Боль в ноге превратилась в огненный вихрь во всем теле. Это не заражение, как мантру повторяла я, пытаясь убедить себя, что все хорошо.

И на третий день сама не заметила, как деревья расступились и передо мной предстал хутор из нескольких домиков. Россыпь деревянных ульев у самого леса, большой огород, разделенный ровными тропинками на грядки, загон с козами.

Ноги подкосились от облегчения, наконец-то жилье. Я специально не пошла в ближайшую деревню, слишком большая вероятность, что граф меня там достанет. А вот небольшой хутор, в глубине леса — самое то, чтоб отлежаться и прийти в себя.

Меня заметили, когда я уже прошла половину огорода, послышались голоса, кто-то вскрикнул. Я подняла голову от земли, глядя как ко мне торопится дородная женщина в ярком цветастом платье и таком же платке. Шаг, еще шаг.

— Боги, откуда ты такая взялась?

— Из леса, — прокаркала я, и благословенная темнота затопила сознание/

***

Луговая. Пусто. Напряжение нарастает, тревожит, вибрирует в груди.

— Здесь есть еще поселения? — На лице Саймона застыла каменная маска.

— Так, есть. В лесу где-то хутор, люди от туда приходют, мед, воск несуть — крепкий мужичек опирался на ограду своего двора и с любопытсвом рассматривал оборотня и демона, открыто переводя взгляд с одного на другого.

— Где в лесу? Дорогу покажешь? — Райан контролировал себя хуже, в глазах вспыхивали огненные искры, грозя выпустить из под контроля внутреннюю сущность.

— Так я там не был, никто не был, они сами приходют, нам до них дела нет, — мужичок развел руками.

— Надо вернуться, начать с поляны, — Саймон посмотрел на демона, тот со вздохом кивнул.

Никто не заметил как невзрачный мужчина скользнул в лес, припустив в одном ему ведомом направлении.

Опять поляна.

— Бездна! Как мы могли ее упустить? — Райан первым сорвался. Встретив истинную пару, находиться в дали тяжело. Она душа, она сердце, она воздух — в разлуке лишаешься всего и сразу. Словно все внутренности вынимают и в груди остается болезненная пустота.

Саймон усмехнулся.

— Надо было сказать мне где она, а не делить шкуру не убитого медведя.

— Ты сам сорвался. Кто мог предположить, что у нее две пары — я не мог.