— Рью-сама?

— Значит так, в ближайшие несколько лет сидишь дома, занимаешься с Анко и каждый день выполняешь упражнения, — голосом, не терпящим возражений, скомандовал я, смотря в глаза девушке, — завтра мы посетим моих знакомых ирьенинов и задокументируем результат твоих усилий, а так же будем это делать каждый месяц в ближайшие пол года.

Хе-хе, я даже хочу посмотреть на рожи всех заинтересованных лиц, что будут гадать, чем это я таким занимаюсь, если вообще что-то заподозрят! А ответ на самом деле прост — процедура сдачи экзамена на ирьенина первой степени известна, начальный этап ее зарегистрировал Хиши Хьюга, история болезни задокументирована мной и также заверена резолюцией главного врача, который, минуточку, так же действующий ирьенин первой степени на тот момент и проставлены соответствующие печати.

А значит, остается что? Наличие еще двух ирьенинов соответствующей квалификации и регулярное обследования больной с последующей документацией хода лечения. И как подсказал Кинске-сан, достаточно оформить в госпитале соответствующий запрос ему и еще одному коллеге второй степени, что делается на раз-два в регистратуре и все нужные документы будут у меня на руках. Причем, даже не обязательно делать это лично — Акико отлично справится сама, а в полученных ей на руки копиях отчетов обследования будет приписка про лечащего ирьенина по имени Рью Нара. Причем, оригиналы этих отчетов могут очень легко остаться в картотеке пациента, а не перейти в архив госпиталя, просто на всякий случай. Когда же подопыт… больная восстановится до желаемого результата, даже не полного восстановления хватит, достаточно будет преподнести папочку со всей историей болезни Хиши Хьюга, чтобы он поставил резолюцию о прохождении испытания и свою подпись. Все, достаточно будет обнародовать документики, чтобы моя первая степень ирьенина оказалась подтвержденной и никто ничего сделать не сможет, даже если очень захочет.

И если я хоть немного знаю старого пердуна, после своего вынужденного выхода в отставку и передачи управления госпиталя в руки чинуши, он сделает это с огромным удовольствием и будет молчать как рыба потом, хотя раскошелиться все равно придется. Но это того стоит, ведь ирьенины первой степени на дороге не валяются даже у кланов, а это не только огромный политический дивиденд для клана Нара, но и уважение для меня лично. Потому, об этом будет знать только Шенесу-джи-сан.

— Рью-сама, но как же я буду сидеть дома? — вырвал меня из сладких грез голос Акико, явно намекая, что она собиралась в ближайшее время вернуться на службу.

Распечатав еще один свиток, так же подготовленный загодя, я положил его на диван рядом с сидевшей девушкой.

— Деньги, — пояснил в ответ на вопросительный взгляд, — не собираюсь отказываться от собственных планов лишь из-за нескольких сотен тысяч рё, так что, теперь вы на моем содержании.

Небольшая цена за конечный результат, пусть вложить усилий и финансов придется немало. Ниточка по ниточке и вот у меня уже есть своя паутинка связей и обязательств, оплетающих деревню.

Сарутоби Хирузен расслаблено сидел в своем кресле и смотрел на закат в окне. Близился конец рабочего дня, когда он обычно заканчивал дела и рассортировал бумаги на завтра в порядке важности, но только не в этот раз. Были отложены в сторону все дела, даже забыты хрустальный шар и любимая трубка, исправно служившие годами успокоением потрепанных нервов. Хирузен заблаговременно отправил охрану за пределы башни и активировал встроенный при постройке кеккай (барьер) на кабинете, полностью исключающий не только возможность подслушать, но и подсмотреть за находящимися внутри людьми. Пусть старый шиноби отлично чувствовал, когда за ним наблюдают, но небольшая предосторожность никогда не помешает — уж это он выучил за свою очень длинную жизнь накрепко, потому до сих пор и коптит небо, в отличие от многих одногодок, неважно из какой деревни.

А предстоящий разговор обещал быть не только неприятным для обоих его участников, но и не предполагающий наличие посторонних — слишком уж щекотливые темы будут подняты. И Хирузен не сомневался в том, что независимо от конечного результата, к которому удастся прийти с бывшим напарником по команде, довольных не будет точно. Поэтому, Хокаге просто отдыхал и готовился к приходу Данзо.

Раздавшийся стук, а затем и звук открываемой и закрываемой двери не нарушил этого созерцательного настроения. Несмотря на отсутствие звука чужих шагов, Хирузен прекрасно ощущал посетителя, но даже не соизволил повернуть кресло к нему.

— Хирузен, если у тебя есть время, чтобы заниматься ерундой, то у меня его нет, — спустя пару минут раздался слегка раздраженный голос Шимуры Данзо, — говори зачем звал.

— Данзо, как всегда торопишься, — наконец повернулся к бывшему напарнику Сарутоби, и не думая здороваться, — вот только в этот раз, твоя торопливость сослужила плохую службу не только тебе.

Тяжелые и неторопливые слова человека по прозвищу Бог Шиноби, буквально сгущали и утяжеляли воздух в кабинете, заставляя почувствовать явное недовольство его владельца. О нет, Хирузен не давил убийственным намерением, только не со старым другом, знающим его как облупленного, такую пошлость в общении можно оставить более молодым да борзым, он же за годы власти мог создать настроение беседы одной едва уловимой интонацией голоса. И сейчас он давал понять гостю, насколько же был… недоволен.

Наверное, именно поэтому Шимура предпочел молчать, нечитаемым взглядом на каменном лице смотря на соперника-друга, хотя обычно за словом в карман не лез и имел собственное мнение на любой вопрос, не стесняясь высказываться.

— Годы расчетов, поисков, подготовки подходящего объекта, — негромкий голос Хокаге разносился по помещению и будто гвозди вколачивал в единственного слушателя, — незаметного влияния на объект, чтобы он и сам ничего не понял, титанического труда моих самых верных людей, чтобы все пошло именно так, как и задумывалось…

Голос пожилого шиноби стал совсем тихим и задумчивым, но не для незаметно подобравшегося, создателя Анбу Не. Нет, Данзо прекрасно понимал, что бывший сокомандник не нападет, вот только чуйка ветерана множества битв подавала сигналы угрозы и невольно заставляла напрячься.

— Вот только сейчас, весь достигнутый результат по взятию под контроль джинчурики, можно смело сливать в унитаз, — Хокаге медленно встал, опираясь руками на стол и буравя единственный глаз гостя тяжелым взглядов, — все из-за того, что в план влезли чьи-то шавки, хотя и тени их рядом не должно было оказаться.

— Хирузен, послушай, — начал Шимура.

— Нет, Данзо, это ты послушай, — перебил его Сарутоби, постепенно начиная терять терпение и следить за контролем бурлящей в теле чакры, — из-за твоей торопливости и желания заполучить знания Узумаки, которые все равно, рано или поздно оказались бы у нас, пусть и лет на пять-семь позже, объект влияния на джинчурики потерял свою полезность.

— Как будто старуха Мито позволит действительно стоящим знаниям уйти на сторону, — дернул уголком рта Шимура, — твой паренек не успеет и опомнится, как окажется с печатью на языке и опутанным клановыми договорами.

— Почти пятнадцать учебников и свитков по фуиндзюцу, Данзо, — почти процедил Сарутоби, не стесняясь повышать голос, — и это за пол года и с помощью смазливой мордашки и обходительного обращения, соплюшка Узумаки просто отдала их на время без всяких условий! Ты понимаешь это!? Вообще без условий, потому что паренек ей понравился! Практикуя отказ от чувств, ты начинаешь забывать, какую они имеют власть над людьми!

Глубоко вздохнув, пожилой шиноби сел обратно, взял трубку и в полной тишине раскурил травяную смесь и глубоко затянулся, успокаивая разошедшиеся нервы.

— А ведь такая схема почти осуществилась под самым носом у Мито, — продолжил Хокаге, развернувшись к окну, — еще бы годик-другой и чистокровная Узумаки выходит замуж за Намиказе, если не давая доступ к клановой библиотеке, все же Мито не дура, то уж обучая любимого мужа лично, а там и Джирайя способен вовремя подсуетится даже без напоминания… Вот только влез ты и все испортил, теперь Мито-химе не только в курсе, что подопечная дает доступ к клановым знаниям своему другу, но еще и то, что через Намиказе они утекают дальше. Как и сама джинчурики.