Сидя напротив Даниэля, Оливия поняла, что уже не замечает боли. Но увидев его пальцы, перепачканные ее кровью, поняла, что слезы катятся по щекам против воли. Она рукой уперлась в его грудь, пытаясь отодвинуть себя подальше от его белоснежной рубашки. Но Даниэль убрал ее руку и прижал девушку к себе. Она сдалась, уткнувшись лицом ему в грудь, и, вцепившись руками в рубашку, разревелась сильнее.

Казалось, слезам не будет конца. Они бурным потоком смывали все, унося с собой пережитые эмоции.

- Даниэль, - она прошептала его имя. Слов было много, но говорить не хотелось. Ей просто требовалось успокоение.

Ощущая его руки на своей спине, слыша расслабляющий голос, шептавший что-то на ухо, Оливия поняла, что слез больше нет. Она не знала, сколько прошло времени - потерялась в нем - но рыдания больше не вырывались из ее груди. Пришло расслабление.

- Спасибо.

Но он еще держал ее, проводил пальцами по волосам, не веря тому, что делал это. Пальцами касался ее ненакрашенных губ, попытался стереть с них кровь. Ее кровь. Он точно знал это.

- Сделай одолжение, - тихо прошептал он, отстраняясь от нее, - сядь и пристегнись. Я буду взлетать. Наша полоса слишком мала для этого самолета, взлет будет резким, и ты вновь можешь повредить себе голову.

Какое ему дело до ее головы? Он сам не мог себе объяснить. Но что-то заставляло его думать о ее безопасности.

Оливия кивнула, опуская взгляд на его рубашку:

- Твоя рубашка в крови, - она нервно вздохнула, вытирая с щек слезы.

Он улыбнулся, осматривая себя, и резко засмеялся:

- Что подумают пассажиры, увидев пилота в таком виде?

Он представил их испуганные взгляды - с потерей последней надежды на взлет. Оливия тоже улыбнулась, представив эту картину.

Он успокоил ее, и это главное. Пусть на время, но он стал ей ближе, чем кто-либо.

Опустив голову под холодную воду, Даниэль пытался привести в порядок свои мысли. Впереди их ждал тяжелый взлет. Капитан всегда должен иметь холодную выдержку, несмотря ни на что. Но его мысли постоянно возвращались к Оливии.

Выйдя из душа, он направился прямиком к девушке - усадил ее в кресло и пристегнул ремень. Он надеялся, что, сделав это, он откинет мысли об Оливии прочь и навсегда. И маленькое недоразумение в кабине душевой останется лишь воспоминанием. Маленькое недоразумение? Тогда зачем он сунул голову в холодную воду? Его снова окатило волной воспоминаний, и он уже пожалел, что не принял холодный душ полностью. Это поставило бы его на ноги за две секунды.

Зайдя в свою кабину, Даниэль пальцем пригрозил Марку молчать. Тот удивленно посмотрел на него, захлопнув летную книгу, но не смог сдержаться:

- Что с тобой? Почему ты весь в крови и с мокрыми волосами? Тебя пытали?

Его пытали. Да, это самое подходящее выражение. Только пытал он себя сам.

- Не спрашивай, - отмахнулся Даниэль и, сев на свое место, посмотрел вперед на поле. - Что здесь нового? Лес не вырос еще?

- Я уже думал, ты покинул самолет, а ты плескался в душе.

- Я намочил голову, чтобы привести себя в норму. Пора взлетать.

Марк слегка улыбнулся:

- Ладно. Я не буду больше спрашивать. Но мне кажется, что Оливия хотела тебя утопить. Вы опять поругались?

- Она не имеет к этому отношения, не напоминай мне о ней, - солгал Даниэль.

Марк вновь понимающе кивнул. Отлично, это не его дело.

-Диспетчер сказал, что они отбуксируют нас на пятую рулежную дорожку. Ты уже решил, как будем взлетать, пока остужал себя в душе? - пошутил Марк.

Даниэль проигнорировал его вопрос - чтобы не вспоминать то, что он хотел забыть, и полностью сосредоточиться на предстоящем взлете.

- Надеюсь, ты тоже не терял времени зря, рассчитал скорость принятия решения и скорость подъема носовой части?

Марк кивнул, передавая капитану расчеты:

- Неутешительные цифры.

Но Даниэль, посмотрев расчеты, увидел в них только плюсы:

- Наши баки наполовину пусты - значит, нам нужен меньший разгон. У меня есть план: мы будем удерживать тормоза, дадим полный газ, двигатель наберет нужные обороты еще до начала разбега. В результате получим большее ускорение, разгон станет короче. Доведя обороты двигателя до максимума, отпустим тормоза и...

- Самолет рванет как сумасшедший, - Марк испуганно принялся листать книгу вновь. - Здесь сказано, что так сделать можно, но велика вероятность, что придется подниматься не на полной скорости. Самолет придет в сваливание.

- Мы в любом случае не наберем нужной скорости, но так хоть у нас есть шанс взлететь. Доберем скорость в полете. Убирай шасси, как только оторвемся. Главное - не потерять ни секунды.

Точно по его просьбе самолет развернули буксиром. Даниэль внимательно осмотрел полосу взлета.

Через пару секунд его голос прозвучал во всех салонах самолета:

- Уважаемые леди и джентльмены, на связи капитан Даниэль Фернандес Торрес, через несколько минут мы приступим к взлету. Хочу вас предупредить, что после включения двигателей на взлетный режим мы поедем быстрее обычного, пусть вас это не пугает. Прошу убедиться в том, что ваши ремни застегнуты, ручная кладь убрана, спинки кресел подняты. Также уберите из рук мобильные телефоны, фотоаппараты, ноутбуки, планшетные устройства и другие гаджеты в целях вашей безопасности. Спасибо за понимание. Экипажу приготовиться к взлету.

Тем временем Оливия находилась на втором этаже в бизнес-классе и никак не могла успокоиться. Слушая его уверенный голос, она сердилась сама на себя. Дурочка! Разревелась, жалея себя. А каково ему сейчас? Второй раз за день он вынужден рисковать, нести ответственность за них всех. Разревелась у него на груди, а он даже слова не сказал про то, как плохо ему. Она эгоистка. Ведь он обнимал ее, потому что сам нуждался в поддержке. А она была так занята собой, что не заметила этого.

Даниэль надавил на тормоза, включая двигатели на взлетный режим:

- Да поможет нам Бог, - произнес он.

Следя за счетчиком скорости, он слушал Марка и ждал его команду на взлет. Еще не время. Еще нет... Самолет выл так, что, казалось, взлетит прямо с места.

- Поехали! - крикнул Марк Даниэлю, и капитан отпустил тормоз, резко стартанув с места так, что самолет тряхануло и их сильно прижало к спинкам кресла. Они катились по полосе с бешеной скоростью, и на секунду Даниэлю стало не по себе. Дороги назад нет. Резкий старт - и сразу точка невозврата. Смотря вперед на конец полосы, Даниэль поднял нос самолета вверх, слишком сильно задирая его. Он понимал, что может коснуться хвостом асфальта, но другого выбора не было. Оторвавшись от земли задними шасси, скомандовал:

- Шасси убрать.

- Шасси убраны, - Марк потянул рычаг вверх.

- Давай же, давай. Лети, крошка.

Даниэль выровнял самолет, пролетая совсем низко над полем.

В рации отозвался голос диспетчера Коломбо:

- Arabia Airline, вы отлично взлетели. Хвостом полосу не задели, но были в паре сантиметров от этого. Но вы сейчас не набираете высоту.

- Мы и не должны ее набирать. Нам вначале надо набрать скорость.

Оливия смотрела в иллюминатор, в кои веки наслаждаясь взлетом. Но самолет летел слишком низко, поэтому напряжение не отпускало ее. Почему он летит так низко? Можно было пересчитать на поле каждую травинку, увидеть каждый растущий цветок. Это было так странно и необычно. Она слышала, как шепчутся пассажиры между собой. Волнуются и боятся. Этот полет все они запомнят надолго. Ей хотелось накричать на них - за их шум и за их страх, просто остаться в тишине одной и смотреть вниз.

Все спокойно выдохнули после того, как поле стало отдаляться, - они набирали высоту. Самолет полетел навстречу белым пушистым облакам, поднимаясь все выше и выше. Оливия слышала, как в салоне люди расслабились, кто-то даже выкрикивал: «Браво пилотам!» Пассажиров можно понять: они летели домой и радовались этому. Оливия же, наоборот, чем дольше они летели, тем она более грустной и задумчивой становилась. Она приняла решение, но на душе от этого было тоскливо. Вот и конец ее работы в этом экипаже. Она поклялась сама себе, что уйдет. Она поспорила с капитаном и проиграла. Он вновь одержал победу. Проигрывать тоже надо уметь. Она уйдет с достоинством.