— Спокойную жизнь? — хмыкнул тайлер, хотя гораздо сильнее хотелось врезать по самодовольной физиономии офицера. — Мне кажется, ты плохо знаешь свою сестру. Скорее, она возненавидит Сандерса за пресловутое «спокойствие».

Уоллис досадливо сжал зубы.

— ты меня услышал, — сказал он и, не вступая в полемику, вышел из палаты.

Доходный дом Энтони Фишера — мощное здание в три этажа, с узкими окнами, общей кухней и похожими как две капли воды комнатами — располагался в спальном районе Хостфорда. Цену владелец не ломил, но планку держал, и дом пользовался спросом. Лиззи едва хватило наличных на оплату недели проживания.

— Жить будете на третьем этаже. Гостей приводить можно, но только днем и не больше двоих за раз, — поднимаясь по скрипучей лестнице, ворчливо напутствовала управляющая, низенькая женщина с каркающим голосом. — Не шуметь, мусор в коридоре не оставлять. — Старая керосиновая лампа поскрипывала в ее руках, черная вдовья юбка шуршала по ступеням, сметая пыль. рядом с этой строгой дамой Лиззи тотчас вспомнился институт благородных девиц с почтенными воспитателями, и спина невольно выпрямилась, плечи расправились, а походка обрела элегантность. — Ванных комнат две, женская — на первом этаже, мужская на втором. Перепутаете, потом не жалуйтесь. Если захотите пообедать, я могу приготовить, но сообщайте заранее. Ну и плата за обед отдельно. Готовят тут, конечно, не как вы, аристократы, привыкли, но голодной не останетесь. Ну вот, здесь, значит, жить будете.

Она довела Лиззи до комнаты, повозилась с замком — ключ провернулся не сразу, — и толкнула дверь. За окном уже стемнело, и в сумраке сложно было что-то разглядеть.

— А как здесь зажечь свет? — спросила Лиззи, пока управляющая не ушла. Ее не прельщало исследовать комнату в полной темноте.

— Свечи на столе. Моя комната последняя по коридору. будет еще что-то нужно, обращайтесь.

Женщина вручила новой постоялице ключ и спички и, держась за поясницу, ушла к себе.

Соседей было не видно, а в холле Лиззи всего и успела, что заметить дремлющую в кресле-качалке старушку. Может, и к лучшему, что она пока ни с кем не познакомилась. Доверия к местным постояльцам девушка не испытывала. По крайней мере, сейчас никто не знал, что она приехала, а значит, и ломиться в комнату посреди ночи с желанием поговорить по душам никто не станет.

Не желая оставаться в темном коридоре, Лиззи поспешно шагнула в доставшуюся ей клетушку. Первым делом осмотрелась. раньше в гостиницах она всегда делила комнату с мамой, и ночевать одной казалось куда тревожнее. Лиззи проверила, что дверь запирается изнутри, оставила ключ в замке. Для надежности решила на ночь подтащить к двери стул — начнут ломиться, она хотя бы успеет позвать на помощь. Правда, придет ли кто-нибудь? Жаль, револьвер остался дома, с ним она бы точно чувствовала себя спокойнее.

Единственное окно распахнулось с трудом, и девушка тут же пожалела, что вообще его открыла: древесина рассохлась, и плотно прикрыть створки уже не вышло. теперь прохладный ветер с улицы дул в комнату, неся собой запах выгребных ям.

белье на постели выглядело свежим, но застиранным до дыр. Лиззи с опаской приподняла подушку, одеяло, провела ладонью по простыни… Чисто. Мелкой домашней живности видно не было. Что ж, оставалось надеяться, что клопы и тараканы не атакуют ее ночью. Искать другую гостиницу в любом случае было поздно, приходилось довольствоваться тем, что есть.

— Лизетта Уоллис, хватит думать о плохом. Просто ложись спать, — пробормотала Лиззи себе под нос, раздеваясь и стараясь не прислушиваться к урчанию в животе. Повозилась, переворачиваясь с боку на бок: тонкая сорочка, с которой она легла, не могла заменить ночную рубашку, постель ощущалась жесткой, покрывало — колючим, а от подушки неприятно пахло щелочью.

«Не усну», — решила Лиззи, тут же провалившись в глубокий сон. Насыщенный день настолько утомил ее, что она не проснулаcь, даже когда выпивший сосед громко затянул в своей комнате имперский гимн.

Утро принесло сюрприз. Сюрприз, встрепанный и в мятой служебной форме, ждал ее в гостиной с чашкой крепкого кофе. Волосы у мага были влажными и слегка вились после улицы, а под плащом, оставленным на вешалке, натекла изрядная лужа. Дождь, накрапывающий вчера, и не думал заканчиваться.

О визите мистера Уоллиса-младшего ей не преминула сообщить недовольная этим событием управляющая и предупредила, что при проблемах с законом ее выселят, а оплата — не возвращается. Прочие жильцы посматривали на незваного гостя с опасением: у каждого за душой был хотя бы один маленький грешок, из-за чего с законником никто не хотел общаться. Габриэль тоже не жаждал знакомств и откровенно клевал носом. Кажется, без кофе он заснул бы там же, где сидел.

Лиззи опустилась в кресло напротив, настороженно наблюдая за братом. При ее появлении он подобрался и пригладил волосы. Габриэль пришел поддержать ее или побранить? Пока она могла только гадать.

Некоторое время они играли в гляделки, сохраняя молчание. Габриэль не выдержал первым:

— Поговорим? — Он пододвинул сестре вторую чашку кофе и устало поинтересовался: — Почему ты не пошла к Нинель?

— Потому что ты первым делом отправился бы искать меня туда, — ответила Лиззи. Она знала брата как облупленного и представляла, какая веселая ночка у него была. Если верить темным кругам под глазами и пробивающейся светлой щетине, он ещё не ложился.

— Спасибо за заботу! Я увлекательно провел ночь за посещением местных гостиниц, больниц и моргов! — с обидой подтвердил ее предположения Габриэль. — Вообще-то я волновался! ты бы хоть сообщила, что всё в порядке.

— Но всё не в порядке, — возразила Лиззи, приподнимая чашку и делая глоток. Кофе был без сахара и горячим, чашка приятно грела пальцы. — Если бы я с тобой связалась, ты тотчас доложил бы маме, где я. разве нет?

— Возможно. Мама с вечера лежит с сильной мигренью. Она тоже не спала. — Габриэль выдержал паузу, давая Лиззи возможность оценить последствия своего поступка. раскаяния не заметил и добавил: — Но она сказала притащить тебя за шкирку, когда увижу. так что, думаю, скоро поправится.

— А почему мы поругались, мама не сказала? — Лиззи сжала чашку, сделав ещё один глоток. Она надеялась, что после их разговора мама хотя бы задумается о ее чувствах!

— Софи рассказала. Не волнуйся, она единственная из слуг, кто слышал, а Софи болтать не будет, — понизив голос, ответил брат. На них посматривали с интересом. У вчерашней старушки в кресле, так и сидящей у камина, даже спицы в руках остановились. — По официальной версии причиной размолвки стала разорванная помолвка. тоже, кстати, глупость с твоей стороны. Сандерсы — отличная партия. Лучшая из тех, на которые можно рассчитывать. Не так уж мама и неправа…

— ты знал, что она их видит? — прервала его Лиззи. Обсуждать помолвку она не собиралась. тем более еще наговорится — скоро все газеты об этом протрубят. Если уже не… Лиззи покосилась на лежащий на столике номер «Ночного экс-Преcса», но в кричащих заголовках, к своему облегчению, не увидела знакомых фамилий.

Габриэль сложил пальцы домиком и вздохнул.

— Догадывался. Однажды я слышал, как мама ругалась, а когда зашел в комнату, она была там одна. Иногда она подолгу смотрела на пустое место, почти как ты. Но мама никогда не упоминала о своем даре. И отец не говорил. Лиззи, я понимаю, почему ты злишься, но…

— Я не вернусь домой. Не сейчас, — не дала она ему договорить.

— Кто бы сомневался, — пробормотал Габриэль и одним глотком допил кофе. Встал, давaя понять, что тему можно закрыть. Похоже, вопрос был задан скорее для успокоения совести.

— тебе одолжить денег на гостиницу? ты могла бы снять приличный номер в центре.

— Не надо. Мне здесь нравится, и комната хорошая. только с окном проблема. Но если починить, цены ей не будет! ты ведь поможешь? — Она с такой надеждой посмотрела на Габриэля, что у него не осталось выбора.