Зная, что протестовать бессмысленно, Уилли сделал так, как было велено. Дойдя до следующего дома, Лилиан не перешла улицу, но повернула направо.

— Отлично, — пробормотала Эльвира, — там одностороннее движение. Поворачивай налево, Уилли.

— Все в порядке, раз — и в дамках, — пошутил Уилли, сделав совершенно немыслимый маневр через две сплошные на встречную полосу.

На следующем углу Эльвира триумфально воскликнула:

— Посмотри на это, Уилли. Лилиан идет в банк. Спорю, что она собирается навестить свою ячейку, и, когда выйдет оттуда, в сумке у нее будет кое-что интересное. Не забудь, что она приняла предложение Ричарда в два миллиона долларов. Позор им обоим.

Уилли снова припарковался, но теперь в нескольких метрах от входа в банк. Спустя мгновение в боковом окне появилось сердитое лицо.

— Проезжайте, быстро, — приказал уличный регулировщик. — Здесь нельзя стоять.

Уилли знал, что у него нет выбора.

— Дорогая, что мне делать? — спросил он. — Здесь нельзя парковаться.

Эльвира уже открыла дверь машины.

— Поезжай вокруг дома, а я выйду здесь. Спрячусь за той лавкой с фруктами и последую за Лилиан, когда та выйдет. Думаю, она вернется домой или пойдет еще куда-то встретиться с Ричардом. Если придется уйти отсюда, пока ты будешь ехать, позвоню тебе.

Она ушла, и регулировщик снова появился в окне, приказав Уилли двигаться дальше.

— Хорошо, офицер, хорошо, — сказал тот. — Уже поехал.

В девять утра Ричард был в офисе управления имуществом компании «Робертс и Уилдинг» на Чемберс-стрит: переводил два миллиона долларов со счета своего страхового фонда на счет Лилиан Стюарт.

— Ричард, как мы обсуждали, за свою жизнь вы имеете право снимать несколько миллионов долларов безо всяких штрафов. Сейчас как раз такой случай? — спросил его финансовый советник Норман Вудс.

— Да, было бы неплохо, — сказал Ричард, заметив, что сильно нервничает, и надеясь, что никто этого не заметил.

Вудс, седовласый, вечно в темно-синем костюме, белой рубашке и голубом галстуке с орнаментом, приближался к своему шестидесятипятилетнему юбилею и скорой пенсии. На языке у него вертелось что-то экстраординарное. Хотелось спросить: «Ричард, позвольте узнать, эта мисс Стюарт — ваша пассия? Знаю, как это порадовало бы ваших папу и маму».

Вместо этого он старался выглядеть безучастным, подтвердив, что, когда Ричард предоставит ему информацию о банковском счете мисс Стюарт, деньги сразу же будут переведены туда.

Ричард поблагодарил его и ушел.

Из фойе здания он сразу же позвонил Лилиан.

Из укрытия за фруктовой лавкой Эльвира поджидала, когда Лилиан выйдет из банка. В десять минут десятого Уилли проехал за угол, помахал ей рукой и снова двинулся вокруг здания. В двадцать минут десятого дверь банка открылась и появилась Лилиан. Как и ожидала Эльвира, сумка теперь была плотно зажата под мышкой, и, вероятно, в ней что-то лежало.

«Уилли должен появиться с минуты на минуту, — подумала Эльвира, но тут с ужасом увидела, что Лилиан завернула на улицу с односторонним движением. — Она, наверное, идет домой, — решила Эльвира. — Лучше пойти за ней и позвонить Уилли по телефону».

Но на углу Бродвея Лилиан перебежала через дорогу, и Эльвира догадалась, что та направляется в метро.

Лилиан шла очень быстро. Эльвира прибавила шагу, задыхаясь, но стараясь держать приличную дистанцию. Одним глазом она пыталась увидеть Уилли, когда он появился на улице снова. Но когда он проезжал мимо, то смотрел не в ее сторону. «Ему придется кружить по кварталу, искать телефон в сумке некогда», — подумала она.

Чтобы поспевать за Лилиан и оставаться незамеченной, ей требовалось много энергии. Поезда на станции не было, но платформа была забита людьми, и послышался шум приближающегося состава. Эльвира заметила, как они с Лилиан одновременно полезли в карманы за проездными билетами. Прячась за людьми между ними, Эльвира проследовала за Лилиан через турникет, догнала ее на платформе и увидела, что та садится в поезд. Преследовательнице удалось прыгнуть в тот же вагон, скрываясь в толпе.

Из противоположного конца вагона Эльвира наблюдала за Лилиан, которая стояла, опустив глаза, вцепившись одной рукой в поручень, другой — в кошелку под мышкой. Минут через двадцать, когда поезд стал приближаться к станции «Чемберс-стрит», Лилиан стала пробираться к выходу. После остановки Эльвира обождала мгновение, чтобы убедиться, что Лилиан действительно выходит, и сама вышла из вагона в потоке пассажиров.

Толпа на платформе была такая большая, что Эльвира немного отстала от Лилиан, которая быстро поднялась по ступенькам на выход из метро. Эльвира чуть было не взорвалась с досады, когда перед ней возникла огромная женщина, едва передвигавшая ноги. Эльвире так и не удалось обогнуть ее необъятные формы. Когда наконец путь открылся, Эльвира отчаянно пыталась разглядеть Лилиан.

Но та исчезла.

В двадцать минут одиннадцатого он подъехал к тяжелым металлическим дверям склада. Лилиан сидела рядом. Меньше десяти минут ушло на то, чтобы встретиться с ней у выхода из метро и доехать до этого заброшенного индустриального района всего в двух кварталах от Ист-Ривер.

Его корпоративные нефтяные компании, существовавшие только на бумаге ради единственной цели сокрытия его личности, владели зданиями по обе стороны этого. Именно здесь он создал свой прекрасный и тайный мир антиквариата. Но ему было грустно оттого, что показать свою грандиозную, бесценную коллекцию он не смел никому. Сегодня это случится. Лилиан будет потрясена. Он представил себе, какие у нее будут глаза, когда она увидит все сокровища на втором этаже. И он знал, что величайшим сокровищем его коллекции станет то, что было в сумке, которую Стюарт сейчас так крепко держала в руках.

Джонатан показал ему письмо, даже разрешил вынуть из защитного футляра, в котором оно хранилось. Он смог прикоснуться к рукописи, почувствовать ее и оценить ее уникальность.

Он нисколько не сомневался: это было настоящее письмо, единственное, написанное рукой Христа человеку, знавшему Его с самого детства. Христос предвидел, что скоро Он будет во гробе, принадлежащем Иосифу, что Иосиф снова позаботится о Нем.

Мир жаждет увидеть это письмо. И время настало.

— Куда, черт побери, мы приехали? — ворчливо спросила Лилиан.

— Как я сказал, когда ты села в машину, у меня есть офис на моих складах, где нам никто не помешает. Ты не возражаешь, если я объясню детали заграничного счета, который собираюсь открыть для тебя на оживленной Чемберс-стрит?

Он заметил, что пока она была лишь раздражена, но не нервничала.

Он нажал кнопку в машине, и массивная дверь шумно поползла вверх. Он въехал внутрь, и дверь опустилась. В помещении царила непроглядная тьма, и Лилиан тихо ахнула — несомненно, это был первый признак того, что она начала догадываться о чем-то плохом.

Он поспешил успокоить ее. Хотелось видеть эмоции женщины, когда она рассмотрит его сокровища. Если она поймет, что он собирается с ней сделать, то на сокровища даже не взглянет. Дистанционным пультом он зажег свет в гараже.

— Здесь довольно пусто, как ты видишь, — сказал он, улыбаясь. — Но мой офис наверху, и, уверяю тебя, он гораздо более привлекательный.

Он видел, что она пока не расслабилась.

— Там, наверху, есть люди? — спросила она. — Здесь больше нет машин. Место кажется заброшенным.

Он позволил себе легкое раздражение в голосе:

— Лилиан, неужели ты думаешь, что мне нужны свидетели этой сделки?

— Нет, конечно, нет. Пойдем прямо к тебе в офис и покончим с этим. Занятия начинаются на следующей неделе, и мне надо подготовиться.

— При таких-то деньгах ты все еще собираешься возиться со студентами? — спросил он, когда они выходили из машины.

Он проводил ее к противоположной стене глухого, без окон помещения, взяв ее под локоть.