Как говорится "война войной, а обед по расписанию". Бер сидел на ступенях крыльца детского сада, превращенного стараниями сотен людей в оплот клана, и медленно ел гречневую кашу с мясом, изредка прихлебывая из граненого стакана уже почти остывший чай. Верная Дана сидела рядом и, склонив голову набок настойчиво пыталась заглянуть хозяину в глаза, попутно подметая хвостом побитый временем, местами вздувшийся асфальт.

— Чего тебе надо, Дана? Тебя же недавно кормили, — Александр зачерпнул ложку каши с куском мяса и вывалил рядом с собакой. Каша тут же была сметена в мгновение ока.

— Собачура ты моя, — Бер протянул руку и потрепал овчарку по загривку. Дана заработала хвостом ещё усиленнее и, приняв ласку за разрешение полакомиться из тарелки владельца попыталась ткнуться носом во вкуснятину еще настойчивее. Александр едва успел убрать тарелку, подняв ее выше.

— Э-э-э… Нет-нет. Уйди, Дана. Так дело не пойдёт. Я в отличие от тебя голодный. Имей совесть.

Тут Бер краем глаза заметил приближающегося офицера и на секунду потерял бдительность, чем не преминула воспользоваться овчарка.

— Да чтоб тебя, — громко проворчал Александр недовольно. Хотел посидеть на свежем воздухе немного перекусить и то не получилось. Хоть прячься ото всех.

— Александр Сергеевич, у меня сообщение. Ваша рация не отвечает. Вот… Послали найти вас.

— Что-то важное? — спросил Бер.

— Сказали передать, что появились гноллы. Много гноллов. Идут быстро с юго-востока.

Глава клана вскочил на ноги. С минуту смотрел на тарелку с недоеденным обедом, решая куда деть остатки. А потом мысленно махнул рукой и поставил посуду перед своей собакой:

— На, держи. Повезло тебе, проглотка ненасытная. В следующий раз твоя очередь со мной делиться. Поняла?

Дана в ответ чихнула, автоматически кивнув лохматой головой и тут же принялась слизывать вкусно пахнущую гречку.

— Пойдём, посмотрим на этих гноллов.

Хашш было действительно много. Александр как человек военный примерно представлял сколько в такой толпе может находиться солдат. Вот и гноллов тут собралось не меньше пяти с половиной, а то и шести тысяч. Можно было бы порадоваться такому подкреплению, кабы не одно большое НО. Как минимум половина этой толпы — самки, молодняк несмышленый, старики, да калеки. Александр ожидал воинов и охотников, но уж никак не тех, кого видел перед собой. Многие из стоящих напротив выглядели истощенными и израненными. Однако сам факт их прибытия в таком количестве выбора людям не оставлял. Похоже, лесное воинство ишхидов изрядно потрепало не то что один, а как бы ни два-три прайда хашш.

— М-да… Толку не очень много будет от такого воинства, а обожрут нас будь здоров, — подметил находившийся рядом Бер-старший.

— Что делать будем, босс? С таким личным составом много не навоюешь, — поддакнул Леха Гвоздь. За последний год он превратился из бывшего студента в настоящего молодого мужчину. Встреть Александр его на Земле и не узнал бы сразу.

— Найдите мне этого Пшашихаша. Будем выяснять кто здесь главный и что произшло, раз они прибыли в таком довольно странном составе.

— Да ничего странного, босс. Беженцы это. Армия ишхидов вломила гноллам по самое не хочу. Вот уцелевшие и решили, что раз мы тут самые сильные, то сможем защитить их. А наш доблестный Пшашихаш ещё и напел им в уши, какие мы тут все общественные, непобедимые и все через одного колдуны. Сто процентов так и было. Спорим, босс? — опять подал голос Гвоздь и сжал покрепче автомат. Такая толпа хашш невольно вызывала опасение. Пусть там и дети со стариками в основном, однако это гноллы — быстрые, сильные и беспощадные. Мало не покажется. Особенно когда их столько.

— Даже не собираюсь с тобой спорить. Не хочу проиграть, — ответил Александр и вылез из машины, заметив быстро бегущих в их сторону хашш. — Не надо никого искать. Пшашихаш сам нашелся.

[21] Культовое растение ишхидов. Играет важную роль в культуре лесного народа.

Утро выдалось жарким, во всех смыслах.

За последнее время люди привыкли к относительной тишине в противостоянии с ишхидами. Целую декаду никто из противоборствующих сторон не предпринимал попыток прорвать линию обороны, и даже рейды по тылам стали редки, к великому облегчению зареченцев. Стороны ограничивались лишь одиночными обстрелами позиций друг друга. Такие артиллерийские удары уже не несли существенного урона защитникам, окопавшимся на своих позициях достаточно серьезно, и продолжали постоянно зарываться в землю, словно кроты. Работа не прекращалась ни на день.

Чаще всего для людей всё заканчивалось ранениями и лишними часами работ по приведению позиций в порядок. И конечно изрядным испугом, потому как привыкнуть к многочисленным разновидностям магической начинки ишхидских снарядов для многих по-прежнему, было проблематично. Над тем, что враг используют давно забытые метательные машины, уже давно никто не насмехается и не иронизирует. Ишхиды научили людей уважать, казалось бы, архаичные требушеты и катапульты.

Зареченская армия продолжала экономить снаряды к орудиям и боеприпасы для минометов. По-видимому, ишхиды также берегли ядра с магическими начинками, раз интенсивность обстрелов с их стороны носила такой же эпизодический характер. Хотя возможно имелись какие-то другие проблемы, которые командование лесного воинства пыталось решить, даровав людям небольшую передышку.

И вот сегодня утром это затишье завершилось. И как часто бывает — неожиданно. Для русского человека всегда всё неожиданно: зима наступает неожиданно, наводнение неожиданно, лесные пожары вспыхивают неожиданно. И постоянно приходится оперативно устранять последствия этих самых: зим, потопов и пожаров. Или как в данном случае пытаться остановить "внезапное" массированное наступление ишхидов практически по всему фронту.

«Когда вам ссыкотно, вы растеряны и нихрена не соображаете, как поступить в хаотичной обстановке боя, значит делайте одно — орите что есть мочи. Крик притупляет страх. И лишний раз не подставляйте свои тупые башки. Стреляйте в направлении наступающего противника и только короткими очередями, иначе в нужный момент останетесь без патронов», — всплыли в голове наставления инструктора, который выносил мозг новобранцам целую неделю, стараясь вдолбить им перед отправкой на фронт, как можно больше знаний.

Собственно именно это и делал восемнадцатилетний рядовой боец клана Миша Поздняков с позывным «Шпицберген» — орал. Изредка выглядывал из окопа, стрелял по наступающим ишхидам и снова нырял под защиту земляного вала. Было до чертиков страшно, и паренек изо всех сил старался не удариться в панику, отвлекая себя запомнившимися наставлениями и мыслями о смене позывного. Всё равно его никто придуманным прозвищем не называет никогда. Все бойцы подразделения, да и не только они, величают не иначе как «Шпиц», немного подтрунивая и насмехаясь над молодым. За время своей короткой службы Миша раз триста успел пожалеть, что назвался Шпицбергеном, когда ему предложили выбрать позывной самому.

Родился он в городе Лонгйир в семье бывших сотрудников «Артикуголь», перебравшихся туда из Баренцбурга незадолго до появления на свет сына. Назвавшись таким замысловатым образом, Миша желал, как бы сказать всем, что родом с самого-самого севера. Что он о-го-го какой… Почти что викинг. Однако получилось с точностью до наоборот. Получился «Шпиц» — маленький лохматый песик, вместо образа сурового северного варвара.

Шпицберген был из свежего принудительного пополнения. Таких призывников в подразделениях, участвующих в обороне города стало едва ли не четверть от всего личного состава. Пополнение, конечно, солидное. Однако почитай необстрелянное. Владеть оружием на приличном уровне научились все зареченские еще черте когда, без этого важного умения выжить и добыть пропитание в условиях нового мира практически невозможно. Но между умением охотиться на местную живность, метко стрелять и умением воевать, лежит огромнаяпропасть. И вот как раз с последним — воевать — имелись огромные проблемы. В условиях ежедневного противостояния уделить должное внимание обучению новобранцев не представлялось возможным. И не только из-за нехватки времени, но и банально из-за отсутствия необходимого количества опытных инструкторов, потому как подавляющее большинство таких нужных вояк постоянно заняты выполнением не менее важной работы на передовых позициях.