– Твою ж мать! Только не оборачивайся.

– Кто там?

– Басов! – шипит Шурка.

– С телками, что ли? – ищу объяснение странному поведению подруги.

– Да там целая толпа. Но и девки есть. Слушай, это ж ничего, да? Ты ведь к нему остыла?

– Опасаешься, что я закачу скандал? – дразню Чуранову, а сама вдруг понимаю, что остыла, да. И довольно давно. А вот моя злость на него никуда не делась. И нет в этой злости ничего от обиды преданной женщины. Скорее, я ненавижу Артема за то, что так в нем ошиблась. Я могла бы спокойно выйти замуж за Худякова и бед не знать. Может, если бы не Артем, Влад со временем мне бы даже понравился. Он умеет быть обаятельным. Да и в сексе с ним есть что-то особенное. То, что мне пока только предстоит осмыслить. Не так-то просто себе признаться, что меня заводят его подчиняющая властность, грязный рот и абсолютное отсутствие стыда. Влад пробуждает мою темную сторону, о которой я сама не подозревала. Он выпускает всех моих демонов, точно зная, как их укротить.

– Кстати, – шепчет Чуранова, наклоняясь ко мне через стол. – Я совершенно забыла! Говорят, его убрали из… – Шурка рассказывает о том, как в последний момент Тёму сняли с роли в высокобюджетном блокбастере. – Думаешь, это Худяков подсуетился?

– Не знаю. Мне все равно.

– Вот и правильно. Тем более что без работы Тёмыч все равно не останется.

Невнятно мычу, соглашаясь с выводами подруги. Действительно, Артем – большая звезда. И даже Худякову будет проблематично вытеснить ее с небосклона. Другое дело я – начинающая, не имеющая никакого опыта за плечами актриса.

– Ойо-йой. Он нас, кажется, заметил. Идет сюда!

– Ч-черт. Как я выгляжу? – нервно приглаживаю волосы.

– Ты прекрасна, детка, – уверенно кивает Чуранова. – Женское тщеславие – страшная штука, да? – смеется. Я с улыбкой киваю. И именно в этот момент на наш стол падает тень.

– Какие люди! Приве-е-ет, – тянет Басов, отодвигая свободный стул.

Артем в своем репертуаре. Прищуренный насмешливый взгляд из-под падающей на глаза челки. Игривый тон, который он использует в разговоре со всеми женщинами – начиная от буфетчицы в столовке и заканчивая звездами первого эшелона. Но то, что еще недавно мне так в нем нравилось, сейчас лишь раздражает. Кажется наигранным, неискренним и каким-то нелепым что ли? Да и сам Артем не такой симпатичный, как мне представлялось раньше. Еще пара лет, и по его лицу станет заметно, что он не дурак выпить. Вопрос – куда я смотрела раньше? Под каким гипнозом была?

– Эй! Куда ты мостишь свой тощий зад? У нас тут вообще-то занято, – возмущается Шурка.

– Да ты че, Чура? Я ж так, поздороваться. Как дела-а-а?

– Твоими молитвами, Басик. Сгинь!

– Жало придержи. – Артем огрызается, сканируя мое возмущенно пылающее лицо, и небрежно приобнимает меня за плечи. – Привет.

Поморщившись, сбрасываю его руку. Но где там – он только сильнее впивается пальцами в мое запястье. Не привыкшая к подобной бесцеремонности, я во второй раз за несколько дней вынуждена терпеть чужие прикосновения. Но если в случае с Худяковым я, по крайней мере, понимала, зачем мне это, то в случае с Басовым…

– Ты не охренел ли? Руки убери!

Артем отстраняется, дурашливо выставив перед собой ладони – мол, воу, детка, я ж ничего такого. С облегчением выдохнув, я вдруг ловлю устремленный на меня взгляд от двери.

– Ч-черт, – шипит Чуранова. Значит, не мне одной Худяков почудился. Значит, он действительно был тут и видел… Твою же мать!

В последнюю нашу встречу Влад довольно отчетливо дал понять, как относится к моим отношениям с Басовым, чтобы у меня не возникло сомнений в том, как он отреагирует на его присутствие рядом, даже если я это самое присутствие никоим образом не поощряла. Мне и подумать страшно, чем это нелепое совпадение может обернуться. Раздосадованная до слез, я вскакиваю и, старательно контролируя шаг, чтобы не побежать за Худяковым дрессированной собачонкой, устремляюсь к противоположному концу зала. Сосредоточившись на цели, упускаю из вида, что придурок Басов увязывается за мной.

– Стой, Аська…

– Отвали!

– Давай поговорим, – стоит на своем Артем.

– Не о чем нам с тобой разговаривать. Отправляйся туда, где был, когда был мне нужен.

– Опять я плохой, да?! Так удобно винить в своих бедах других. А сама? – брызжет слюной.

– Если тебя так тяготила наша помолвка с Худяковым, мог бы меня бросить. Но ты же не стал, да, Тём? Тебе это было невыгодно.

– Ну и где сейчас твой Худяков?! Нет его? – Басов отступает на шаг, делая вид, что и впрямь внимательно осматривается. – Уверена, что ты тому по поводу выгоды предъявляешь?!

– В отличие от тебя, Влад бы никогда не бросил меня в беде! Отвали.

Я толкаю Тёму в плечо и ныряю в образовавшееся пространство, но он перехватывает меня быстрее, чем я успеваю сбежать. Пихает к стене. Силой расталкивает мои ноги, а ладони вжимает в стену по обе стороны от головы. Я могу сколько угодно брыкаться, но Басов ведь все равно сильнее. Навалившись на меня всем телом, он набрасывается на мой рот. Меня передергивает от омерзения. Бред какой-то. Это не может происходить со мной. Отчаянно трепыхаюсь в руках Басова, удивляясь тому, как по-разному воспринимается принуждение. Сейчас оно совершенно меня не заводит. Липкий ужас заставляет то цепенеть, то отбиваться, растрачивая на борьбу скудные остатки душевных сил.

А потом все заканчивается. Так же внезапно, как началось.

Басова отбрасывает от меня, словно взрывной волной.

Хватая ртом воздух, вжимаюсь в стену, чтобы не упасть, когда на помощь мне приходит Худяков. Стиснув пальцы на моем запястье, Влад дергает меня на себя и тащит прочь. С трудом подстраиваюсь под его размашистый шаг.

– Постой. Мне больно! Влад!

– Скажи спасибо, что я тебя не придушил, – рычит «спаситель».

Так, стоп. Он что, не видел, как я отбивалась?! 

Влад

На нас наверняка смотрят. У той же Аськиной подруги еда изо рта вываливается, когда я протаскиваю ее мимо. Плевать. Эта малолетняя сучка опять умудрилась лишить меня самообладания. Презираю ее за вранье и подлость. И себя до кучи – за эти совершенно неадекватные, несвойственные мне реакции.

– Постой! Влад! Объясни хоть, на что ты злишься? Я понятия не имела, что встречу здесь Басова.

– Это правда, – вклинивается в разговор запыхавшийся голос той самой подружки, увязавшейся следом за нами. Мажу по ней равнодушным взглядом, не прекращая тащить Асию к машине. А та отчаянным сопротивлением раздувает огонь моей ярости едва ли не до стратосферы. Так что, сука, искры летят. Я же ее просто уничтожу, как она этого не понимает?! Я же просто душу из нее вытрясу. Око за око, су-у-ука.

Замедляюсь на секунду, усилием воли загоняя под контроль эмоции, выжигающие привычную атмосферу. В конце концов, в большей степени я злюсь не на нее даже, а на себя. Что взять с этой дурочки? Она просто… девчонка. Выросшая в роскоши, абсолютно не приспособленная к реальной жизни мажорка.

В ушах дребезжат ее сбивчивые слова:

– Я запуталась. На меня со всех сторон давили. Я… запуталась, Влад. Я не хотела поступить плохо. Просто… Понимаешь, это было сильнее меня. Помутнение какое-то… Не злись… Мне очень жаль. Если бы могла, я бы поступила иначе. Но это невозможно. И теперь все плохо. Все так плохо. Я, кажется, просто не вывезу это. Понимаешь?

Тогда обида не дала мне по-настоящему ее услышать, но остыв, я бы, может, даже проникся ее объяснениями, если бы не одно «но» – после всего, что узнал, я ни одному ее слову не верю. Просто тупо не понимаю, где настоящая Асия, а где роль, которую она играет, надеясь выбраться из ситуации, в которую нас загнала, с минимальными потерями для себя. Я совершенно ее не знаю! Что в ее взглядах и обращенных ко мне словах настоящее, а что – притворство? В какой момент Асия начинает игру, единственная цель которой – попытка мной манипулировать? Неужели она, так старательно выводя меня на эмоции, правда думает, что я не понимаю, зачем она это делает? И почему, понимая, я снова и снова, как конченый идиот, ведусь на это дерьмо? Чего добиваюсь? Зачем? Уже ведь ясно, что той уникальной девочки, которой я был покорен, в природе не существует, а эта… Ну сколько их таких? Миллион. А ведь все равно. Остаться равнодушным не получается. Хочется наказать ее, растоптать, сломить, преподать урок, чтобы в следующий раз она сто раз подумала, куда лезет…