Взяв член в руку, я направила его внутрь себя и стала выполнять обещание.

Я проснулась в кровати Шейна одна. Простыни были скомканы подо мной, но я была аккуратно укрыта его одеялом. Было темно, солнце давно уже село. Только тусклый свет просачивался через проем двери из гостиной. Я села, мне было интересно, как долго я уже спала. Будильник на прикроватной тумбочке показывал два часа ночи. Я оглядела комнату, пытаясь найти что-то, что могла легко натянуть на свое голое тело. Для мужчины комната Шейна была довольно чистой и без одежды, валявшейся на полу и мебели. Я спрыгнула с кровати, заглянула в один из ящиков для одежды и нашла любимую футболку «Френки сказал, расслабься». Я натянула ее через голову и вышла в гостиную.

Доски пола были холодными, такими же, как и воздух. Шейн сидел за столом с камерой в руке и щелкал по снимкам на маленьком мониторе.

— Привет, — сказала я, немного напугав его. Но удивление на его лице быстро сменилось улыбкой.

— Привет, — ответил он. — Я пытался тебя не разбудить.

— Ты и не разбудил. Я часто просыпаюсь посреди ночи.

Я подошла ближе и села на диван, подтянув к груди ноги и натянув футболку на колени.

Шейн заметил, что на мне надето.

— Вижу, ты нашла, что надеть.

— Моя любимая, — сказала я ему, улыбаясь.

— И моя тоже, — он подмигнул мне. — Хотя я бы сказал, что без нее ты выглядишь лучше.

Я захихикала.

— Точно, — мой взгляд остановился на ноутбуке. — Над чем работаешь? Над снимками из Лос-Анджелеса?

Он повернулся к своему компьютеру и закрыл крышку.

— Ага.

Я прищурилась.

— Могу я посмотреть?

Шейн покачал головой.

— Ничего приличного.

— Это не правда. Есть причины, почему все хотят нанять тебя.

Он слегка рассмеялся.

— Возможно. Но я думаю, что сейчас передо мной модель гораздо лучше.

Он поднял камеру с колен и сфотографировал меня. Яркая вспышка моментально ослепила меня. Затем еще раз. И еще раз. Я закрыла глаза руками, пытаясь скрыться от ярких вспышек света.

— Ладно, ладно. Все, достаточно. Ты же знаешь, я ненавижу фотографироваться, — пожурила я его.

Шейн опустил камеру и положил ее на стол.

— Нет, не ненавидишь, — ухмыльнулся он.

Он повернул свое кресло так, чтобы быть прямо передо мной, и я смогла полностью его рассмотреть. Без рубашки, только в одних светло-голубых свободных штанах, сидящих низко на бедрах — его тазовая кость виднелась как раз над поясом штанов.

Я встала и сексуально, насколько могла, чтобы не выглядеть глупо, подошла к нему и села на колени. Я обернула одну руку вокруг плеч Шейна, а он провел ладонью по моим голым ногам. Я начала поглаживать его пальцами. По бедрам, по тазовой кости, по небольшой полоске волос прямо над ней. Я захихикала, когда прижала ладонь к его животу.

— Мне нравится твой наряд, — сказала я.

Он посмотрел на мои пальцы, кружащие по его животу.

— Неужели?

— Да. Так же, как и все остальное у тебя. Откровенный и такой не скромный. Даже как в ту первую ночь, когда мы встретились. Ты помнишь? — спросила я его.

Шейн посмотрел на меня, искренняя улыбка появилась на его лице.

— Как будто это было вчера.

— Ты был таким самоуверенным, нахальным... — захихикала я.

— Это было до того, как я узнал, что мне придется бороться за твое внимание, — сказал он.

— Не знала я тогда, кого встретила. Кем ты будешь для меня.

Свободной рукой он погладил меня по волосам.

— Не знал я тогда, кем Ты станешь для меня, — сказал он, смотря мне в глаза.

Мы продолжали смотреть друг на друга, никто из нас не знал, что сказать или сделать. Удивительно, как наши отношения, которым уже несколько лет, могут ощущаться по-новому. Это отношения новых Ли и Шейна. Отношения, где есть ожидания и ответственность, и которые во многом зависят от того, насколько они будут успешными. У нас будет совершенно новый человечек, чья жизнь будет зависеть от того, насколько наши отношения будут удачными... или провальными. И я не хочу облажаться. Не в этом.

— Я нервничаю, — призналась я ему. Я не стала объяснять, потому что Шейн и так знал, о чем я говорила. Он также понимал мои чувства. Но он не признал, что тоже боялся или нервничал. Напротив, он сказал то, что я хотела услышать.

— Не надо. Я буду о тебе заботиться. Обо всех нас. Всегда… — он немного наклонился, чтобы губами накрыть мои губы, скрепляя обещание поцелуем. Я хотела верить, что этого было достаточно. Что его обещание — это все, что нам было нужно.

Я отстранилась; постоянное напоминание о беременности надавило на мой мочевой пузырь.

— Мне надо пописать, — сказала я.

Шейн улыбнулся, спуская меня с колен.

Я встала и пошла в ванную, но остановилась рядом с окном, из которого вдали виднелся океан. Луна была полной и оставляла серебряные блики на воде. Потянула занавески, чтобы лучше видеть. Я собиралась сказать Шейну, как красиво за окном, и что он должен подойти и посмотреть, когда услышала звук затвора, а за ним увидела вспышку света. Я повернулась в тот момент, когда Шейн опустил камеру.

— Я что сказала, — поругала я его.

— Я знаю, — ответил Шейн, закрывая объектив. — Но ты слишком красивая, чтобы не фотографировать тебя.

Шейн

За месяц могло измениться многое. И многое изменилось. Мы с Ли теперь стали парой. Я стал ее парнем, а она моей девушкой. Мы сделали такой шаг, чтобы перевести наши отношения на совершенно другой уровень. Мы больше не приятели, не лучшие друзья и не просто будущие родители. И хотя мы сделали этот шаг всего лишь несколько недель назад, мне казалось, что мы были на пути к этому уже очень давно. Медленно и незаметно, но сейчас для меня это было очевидно. Сейчас я замечал каждую деталь, которая имела отношение к Ли Кессел.

То, как реагировало мое тело на прикосновение ее руки, когда она проходила мимо. То, как ее аромат проникал в меня, когда я прижимался лицом к ее шее. То, как хотел претендовать на нее каждый раз, когда мои губы встречались с ее губами. То, как я хотел быть с ней, когда Ли была рядом, и еще больше хотел, когда она была вдали от меня. Мне всегда нравилось проводить с Ли время, но быть с ней — это совершенно новое ощущение, совершенно другое и более приятное. Когда Ли рядом со мной, мое сердце выпрыгивает из груди, и в то же время я дышу более спокойно.

Кажется, с ней происходило то же самое. Я видел это по тому, как она смотрела на меня, по тому, как улыбалась, по блеску в ее глазах, который предназначался только мне. Между нами была романтика. Не та, которая с цветами и свечами, а интимная, когда встречаются родственные души.

Все, что мы пытались раньше скрыть друг от друга, сейчас делили между собой. Слова, которые замалчивали раньше, теперь произносили вслух. Я прикасался к ней, когда только мог. Ли была права, когда сказала, что это только вопрос времени, когда она станет больше и круглее. Ей все еще было некомфортно, но и не то чтобы она стыдилась этого. Но для меня не было никого более красивой, чем она. Ни от кого у меня не захватывало дух так, как от нее. Она с трудом в это верила. Но я не мог ее винить в том, что она не могла контролировать то, что происходило с ее телом.

Пару дней назад мы лежали на моем диване, я массажировал ее ноги, и она едва могла держать глаза открытыми. Она только что провела четырнадцать часов в офисе, работая над этим проклятым делом. Я говорил ей, как мне не нравилось то, что она так много работает, думая, что Ли со мной согласится. Но она не согласилась. Вообще-то, она разозлилась и не сдержалась, выкладывая мне все причины. Что она была такой же трудоспособной, как и всегда, что быть усталой — это не значит быть слабой, и как это я осмелился намекать ей об этом. Просто упоминание о том, что она сейчас делает все медленнее, это как гулять по минному полю. И я бы ни за что не захотел пройти через это заново, поэтому оставил ее разбираться с этим самой.