— Не думаю, — ответила я, но сердце предательски забилось.

Он был внизу, я слышала его голос, залетавший вместе с вечерним ветром сквозь окно, занавешенное марлей от мошкары. Нужно было спускаться вниз, к остальным, но начатый разговор тяготил, не отпускал.

— Я не хочу, чтобы это превратилось в соревнование. Мне никогда не везло с мужчинами.

— Мне тоже, — призналась я. — Но я не ищу отношений.

— Тогда отойди в сторону.

Я не могу.

Не нужно было говорить вслух, девушка поняла все сама по моему затянувшемуся молчанию. Муха, застрявшая в окне,  билась об стекло, создавая вокруг себя шум, но не могла найти выход.

Выхода не было.

— Девчат!  Вы вниз пойдете? — Андрей замер на верхних ступеньках, прячась за колонной дома, — если что, я ничего не вижу!

— Идем, идем, — ответила я, торопливо обходя Олю. Она застегивала куртку, не проронив ни звука.

— Я уж думал, ты спать собралась, как в прошлый раз, — чуть прихрамывая, Андрей спускался впереди меня, держась за широкий поручень резной лестницы.

— Ты каждый раз будешь вспоминать эту историю?

— Какую историю? — влез в разговор Коля.

Я остановилась на предпоследней ступеньке. Лестница заканчивалась сразу перед входом на кухню, где за заставленным снедью столом стоял Пудовиков, тоже успевший переодеться в тонкий свитер с закатанными рукавами. В руках он держал шампур, на который нанизывал куски мяса в оранжевом маринаде.

—  Две недели назад Машка приехала с нами и легла спать в восемь вечера, — пояснил Сергей, резавший помидоры. Я закатила глаза:

— Я просто устала тогда.

— И продрыхла до обеда.

— Очень устала.

— Вот и привози таких друзей, ни песни вместе не споют, ни ночью за компанию в речку не кинутся.

— Ну, в речку она уже успела окунуться, — заметил Коля и передал мне шампуры, расставленные веером. — Держи.

В этот момент Оля попыталась обойти меня, но то ли специально, то ли нечаянно толкнула в бок. Я по инерции дернулась вперед и обхватила запястье Николая, тихо ойкнув. Остальные не обратили на это внимание,  Пудовиков тоже не подал виду, но и руки не отодвинул.

— Я буду долго гнать велосипед, в глухих лугах его остановлю. Нарву цветов и подарю букееет, — заунывно затянул Андрей, и все засмеялись, хотя фразу он и не закончил. За Колиным плечом мелькнул Олин затылок, резко хлопнула дверь, но грохот потонул в нашем хохоте.

Я тоже пошла на улицу, неся шашлыки в одной руке, другой поддерживая под ними тарелку, чтобы не накапать на пол. Нашарила ногой одни из многочисленных безразмерных садовых тапочек, выстроившихся неровной линией возле порога и зашаркала в сторону беседки. 

— О, новая партия мяса!

Через несколько минут возле костра, точно на лобном месте, собрался весь наш отдел. Десять человек: я, Андрюша Ситников, Коля, Сергей, Лёня, Алексей, Оля, всегда молчаливые дизайнеры Света, Таня, Денис и Артем из айти-отдела. С последними я общалась хорошо, но обычно они проводили вечер тихо, в обнимку с кальяном. Он и сейчас стоял возле их ног, распространяя вокруг сладковатый аромат табака. Среди запасов Лёни я нашла бутылку грузинского лимонада и теперь неторопливо потягивала тархун.

— Как хорошо, — Таня вытянула вперед руки, согревая их от пламени костра, но на улице и так было тепло. Здесь, за городом, свет не мешал наблюдать за небом, и в начавшейся летней ночи над головой хорошо была видна россыпь звезд. Я запрокинула голову, отгоняя комара, и начала напевать под нос.

— Машка запела! — крикнул Андрей, невесть каким образом услышавший меня. — Давай погромче!

— Нет, нет, — замотала я головой, — мы не в караоке!

— Ма-ша! Ма-ша! — к его скандированию добавились голоса остальных, а я только покачала головой:

— Без аккомпанемента не буду!

— Я подыграю, — тут же вызвался Сергей, и тогда я сдалась окончательно:

— Ну давай.

Тут же, как по мановению волшебной палочки, в его руках появилась гитара, и парень начал перебирать струны, а я запела:

— Искры костра, дым, ночь, не уходи, побудь со мной еще чуть-чуть. Я не хочу быть один всю мою жизнь, подари мне сына или дочь.

Коллеги мой репертуар знали, весной мы ходили в караоке почти каждую неделю. Я слышала, как остальные подпевают, не всегда попадая в ноты и путая слова, но очень душевно. Одна песня сменялась другой, и следующие пятнадцать минут мы развлекались тем, что заказывали у Сереги песни, а он исполнял выбранную мелодию.

— А теперь Пирожкова! — крикнул Ситников, изображая чужой коронный жест, и дальше от смеха петь уже никто не смог.

— Ну все, певцы, мясо готово. Садитесь жрать, пожалуйста! — провозгласил Лёня, и мы переместились за стол. Большой, круглый, сколоченный из грубых досок, он оказался сплошь заставлен едой. Прямо над ним на низком абажуре висела лампа, в которую без остановки бились ночные мотыльки. Пока я с девчонками расставляла тарелки, все заняли свои места. Справа уселся Андрей, слева — Коля. Мы постоянно касались друг друга локтями и коленями, и каждое такое соприкосновение отдавалось электрическим разрядом внизу живота. Я старалась отодвинуться ближе к Андрею, но он так жестикулировал с вилкой в руках, рассказывая очередную шутку, что я боялась остаться без глаз.

А Колю ситуация ничуть не смущала. Он не напирал, позволяя мне отодвинуться, но и не стеснял себя в движениях. В его сторону я предпочитала не смотреть, и весь поздний ужин превратился в сплошную муку. Я ерзала на месте, не зная, как лучше себя вести, то и дело поднималась налить воды в бокал или схватить что-нибудь со стола, и совершала сотню ненужных действий.

Горели щеки, но к счастью, в скудном свете мало бы кто смог разглядеть и их, и мой  лихорадочный взгляд.

Все казалось смешным и нелепым, и в какой-то момент я сдалась

Просто перестала суетиться, позволив ситуации развиваться дальше самостоятельно. Перестала шарахаться и вздрагивать, и когда наши колени соприкоснулись в очередной раз, я замерла, ощущая чужое тепло. Очень приятное, прожигающее насквозь через джинсовку.

Повернула голову к нему, и он, словно только того и дожидаясь, шепнул:

— Пошли гулять.

— Нас… заметят, — я сама не понимала, волновало ли меня это или просто ляпнула, чтобы не молчать.

— Надумаешь, догоняй,  - блеснув зубами, мужчина поднялся, отодвинув тарелку, и вышел из-за стола. Я глядела в его спину, не решаясь встать, и чертыхнувшись, замерла на месте. Боже, мне же не семнадцать, почему в голове такой раздрай?

Колиному примеру последовали остальные, разбредаясь по территории, а я осталась помогать Тане и Свете убирать грязную посуду. Протерла стол, нарочно оттягивая время, и прислонилась к каменной стенке беседки возле девчонок.

— Машк, не знаешь, что с Олей? Она без настроения, кажется, — спросила Таня, намывая тарелки в тазике.

— Понятия не имею. А где она?

— Сказала, что голова разболелась, пошла спать.

Я привычно пожала плечами, повесила полотенце на крючок:

— Пойду прогуляюсь.

— Ты не на речку? — оживилась Света, но я покачала головой:

— Нет, до поля хочу дойти.

— А, ну ладно тогда. Я попозже на пляж. Тебя ждать?

— Догоню, если что.

За калитку я выбралась, с опаской оглянувшись назад, но никому до меня не было дела. Покрутила головой, но Коли видно не было. Звать его я не стала, боясь привлечь внимание, поэтому просто пошла вперед.

— И что я делаю? — обхватив себя руками, зашептала под нос. — Вообще с ума сошла.

— Сама с собой болтаешь? — Николай возник словно ниоткуда, шагнув ко мне из темноты. Я вскрикнула, делая шаг назад и тут же зажимая рот ладонью. В соседних домах не горел свет: соседи или не приезжали, или уже легли спать, и услышать нас не могли.

— Напугал, — Коля протянул руку, предлагая зацепиться за его локоть. Я раздумывала ровно секунду, после чего предложение приняла. Под ладонью чувствовались мышцы, обтянутые тонким трикотажем джемпера. В мужских руках ощущалась сила, а еще от него вкусно пахло.