А Леха уже звал меня:

— Ну че, Жека? Погнали ко мне?

И мы погнали к Лехе. Никакой культурной программы не было: мы выпили по сто грамм и спали почти сутки, как убитые. Тут даже и говорить не о чем: такая хрень, которая с нами происходила в последние два дня, пагубно сказывается на нервной системе и истощает организм. А сон — лучшее лекарство.

Разбудил меня Леха, пнув в бок. В ответ на мою традиционную матерщину он сказал:

— Утро доброе, млять! — и улыбнулся.

— А че, правда доброе? Не брешешь? — слишком уж у него довольная физиономия была.

— А то! Девчата прилетели!

С меня сон как рукой сняло. Это как это — прилетели? Оказалось, Ангелина и Катя (которая «метр с кепкой») напросились на вертолет, который без происшествий долетел от Берегового до Дубровского. Ну, правильно, рейдеров-то больше не было! Как напросились — я не в курсе, но через каких-то минут пятнадцать я уже держал на руках Ангелину, и отпускать не собирался. Она, в общем-то, была не против.

— Я так соскучилась… Думала, тебя убили… — сказала, и прижалась ко мне еще сильнее.

И вся она была такая приятная, ладненькая, уютная, и сказала все это так искренне, что у меня сердце защемило…

Вот черт! Я не думал, что когда-нибудь еще почувствую что-то подобное к девушке…

Когда Леха намиловался со своей миниатюрной подругой, он решительно заявил, что сегодня будет баня. Предложение было воспринято с энтузиазмом.

Уже вечером, в прохладных сумерках, когда баня была затоплена, и девчата побежали внутрь — переодеваться и греться, мы с Лехой сидели в деревянной беседке у него во дворе.

Круглый столик ломился от офигительной домашней еды: дичь на гриле, шибающая в нос аппетитным пряным запахом, молодая картошечка с укропом, пшеничный свежеиспеченный хлеб, жареные грибы-лисички, и много прочего… Загляденье! Стеклянный графин с молодым вином стоял посреди всего этого великолепия, бросая на стол рубиновые отблески.

— Я вот че думаю, Жека… Это сколько времени прошло с тех пор, как всё это началось? Два месяца? Больше? — Леха ковырялся ножом в деревянной лавке. — Как все изменилось… Всё, всё пошло к черту…

Я хмыкнул:

— Ну да, изменилось… Могло бы быть и хуже.

— Это как это? — удивился Леха.

— Ну что тебя ждало в той, прошлой жизни? Комната в общаге и недописанный диплом? Возможность горбатиться на государство или на дядю за гроши?..

— Это да… Но людей-то сколько погибло! Жека, это же охренеть можно — восемьдесят процентов или около того!

— Леха, наши-то живы… Семья, друзья…

— Моих знакомых знаешь, сколько погибло? У нас пол улицы — пустые дома! Это у тебя — сплошные психи: Кудеяр, Джоуи… Такие не пропадут! А нормальные люди, Жека? Представь сколько… — он махнул рукой.

— Чувак, я тебе вот что скажу, — у меня как-то резко в голове все оформилось. — Леха, ну кому мы были на хрен нужны со своим гуманитарным образованием, нищенскими зарплатами и непомерными амбициями? Кому из всех этих «нормальных» людей? У меня ничего не было! Ни денег, ни машины, ни девушки, ни перспектив! Я никем был!

У Лехи в глазах мелькнуло понимание. Он протянул руку, взял автомат, который был прислонен к лавочке неподалеку и сказал:

— А сейчас, выходит, мы в плюсе?

Я энергично кивнул:

— У нас есть люди, которым мы можем доверять, и пусть половина из них и психи! Наши семьи живы. Блин, да у меня девушка теперь есть!

— Ха-хааа, действительно! — Леха похлопал «калашников» по цевью. — И автомат. У каждого из нас еще есть по автомату! И есть что пожрать сегодня, и где поспать… И мы точно знаем, чем мы будем заниматься в будущем. И этого вполне достаточно, чтобы не чувствовать себя никем… А неплохо всё получается, знаешь ли!

— Ребята, мы вас заждались! — дверь бани приоткрылась, оттуда повалил пар, и показалось симпатичное личико Ангелины.

— Ну да, совсем неплохо! — сказал я.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ 

…охренеть! Лежу на траве в одних рваных джинсах и кедах, над головой ивы шумят, вокруг — ни души… Как вообще я здесь оказался? Где все? Где моя снаряга?!!

Я вскочил на ноги, но тут же присел, схватившись за голову: болело дико!

Кто-то разбил мне башку, хорошо хоть череп целый! Крови было полно, нужно было хотя бы умыться, не говоря уже о перевязке…

Я поплелся по еле видной в траве тропинке, с трудом переставляя ноги. По ощущениям, впереди должна быть вода: река, озеро…

Тропинка привела меня к невысокому обрыву, и я охнул: река была широкой и полноводной, такие в нашей синеокой Беларуси по пальцам пересчитать можно… Если меня не занесло куда-нибудь подальше, тьфу-тьфу-тьфу…

Я снял кеды и влез в прохладную воду, смыл с себя грязь и кровь, ну и осмотрел свои телеса на предмет укусов. Рану на голове я никак проверить не мог, и поэтому было как-то неуютно: а вдруг это какой-нибудь мертвяк меня цапнул, или там мутант…

Ну, это дело десятое, потому как если меня цапнули — я уже ничего не смогу поделать. А вот отсутствие элементарных средств выживания в современных условиях — это меня беспокоило куда как серьезнее!

Выбравшись на берег, я обулся и осмотрелся. Тропинка вела вдоль обрыва, скрывалась в зарослях кустарника и невысоких деревьев. Отдаляться от реки мне не очень-то хотелось — если появятся зомби, я, по крайней мере, мог бы попытаться уплыть от них, не очень они воду любят, и пловцы из них как из меня балерина…

Я топал по тропинке, переступая через лужицы и коряги, отводя рукой ветки кустов, и пытался вспомнить, что со мной произошло.

И знаете что? Нихрена не получалось! Я помнил как началась вся эта бодяга с зомби, про наши с Лехой приключения и жизнь после того, как все более-менее устаканилось. Я катался с караваном на должности экспедитора, в основном по маршруту «Береговой-Дубровский» и обратно, и еще кое-куда, и помнил последнюю поездку — в Скупин. Там местный анклав менял металлопрокат и листовое железо на абсолютно любое огнестрельное оружие, по очень выгодному курсу. А одному типу из Дубровского срочно понадобилось очень много жести, не знаю уж зачем… Вот мы и решили скататься по-быстрому, на двух «Уралах». Всего-то километров 40, фигня! Скатались…

Помню, как выехали из Дубровского. Дальше ничего не помню. Как будто выключил кто-то…

Тем временем тропинка вывела меня из зарослей, и я остановился. Та-ак!

Такие места есть, наверное, у любого городка, рядом с которым течет река. Сейфы. Железные, добротно сваренные хреновины, разной величины: некоторые примернокак среднего размера гроб, а другие — больше моей комнаты в общаге… В них рыбаки хранят свои снасти, лодки и Бог знает что еще.

Что это давало мне? Осознание того, что где-то недалеко есть город, и, главное, гипотетическую возможность улучшить свое материальное положение.

Я осмотрелся в поисках оружия, и ничего не насмотрел. Пара крупных валунов лежали у берега, но таскать с собой камень в пятнадцать кило весом — уж увольте…

Двигался я черепашьими темпами — очень уж не хотелось нарваться на мертвяка. Я был в курсе их привычки торчать беззвучно на одном месте и не двигаться.

Первый сейф оказался серой полусферой, с внушительного вида навесным замком на двери. Нечего было и думать сбить такой!

Я стал обходить его, наметив ржавую угловатую конструкцию, замок на которой выглядел не так серьезно. Оглядевшись, я уверился в том, что вокруг никого не было, спустился к реке за булыжником, поднял его обеими руками и пошел к ржавому сейфу, совершать кражу со взломом.

Подхожу я, значит, уже и камень занес и тут, мать его, на меня прет мертвяк! Вышел из-за каких-то кустиков и шлепает ко мне.

Рыбак, однако. Давно превратился, но места безлюдные, отожраться не успел. Резиновые сапоги, панамка камуфляжная, штормовка, на пузе — такая сумочка, знаете…