– Ты совсем спятила? – выдаёт русалка, а потом кивает сама себе. – Да, это наверняка из-за действий магии твои мозги съехали набекрень.

Мне стоит больших усилий удержать лицо спокойным. Мои мозги точно съехали набекрень. Джата решает, что разговор со мной больше не имеет смысла, и, не прощаясь, дефилирует к выходу, покачивая обтянутыми атласной тканью бёдрами.

– Не думаю, что тебе осталось долго жить. – Она оглядывается в дверях. – Лорд Ортвин не прощает предателей. Это все знают. Может, когда он разберётся с тобой, то не будет скорбеть слишком долго и найдёт ту, кто его по-настоящему оценит?

Угу, у него их целый гарем будет, с такими-то скулами. Надеюсь, я к тому времени уже очнусь в нормальной больнице и всё это не будет меня касаться.

Решаю промолчать, чтобы сестрица поскорее отчалила. Оставшись наедине с Элли, отлепляю от себя девочку и стираю слезу с её щеки.

– Не бойся, всё будет хорошо. Сможешь найти мне какую-нибудь одежду и помочь собраться?

– Зачем?

– Потому что мы уходим.

– Но… куда? Ви, ты же чуть не умерла.

– Да, но если верить Джате, лорд попытается исправить это допущение, а мы же этого не хотим?

Девочка мотает головой.

– Вот и славно. Найдёшь что-нибудь?

Элли бросается к шкафу, а я пробую спустить ноги на пол. Жуть, какие они тяжёлые. Этот сон становится слишком реальным, так что я, пожалуй, начну что-то в нём предпринимать, а то ждать пробуждения несколько утомительно. К тому же русалка знает, где я, нужно сменить локацию, чтобы она не приходила меня нервировать. А то мало ли, сегодня упрашивай бывшего оставить её при дворе – завтра корми её с ложечки. Неприятная особа.

Найденному Элли платью на средневековый манер я уже не удивляюсь. Состоит оно из пары нижних юбок, которые она с недетской проворностью помогает связать правильно, и из двуслойного верхнего платья тёмно-лилового цвета. Пока сестра возится со шнуровкой, я разделяю чужие волосы пополам и плету две косы.

Когда всё готово, Элли приобнимает меня и помогает сделать первые шаги к двери. То ли близость свободы придаёт сил, то ли тело становится послушнее, принимая меня своей новой хозяйкой. Только забинтованная рука сильно болит. Там будто ожог пульсирует.

Выходим в плохо освещённый коридор, но это нам только на руку. Мы примерно посередине, светильники с кристаллами есть в начале и конце. Людей тоже не видно.

– Куда нам? – спрашивает Элли.

Какой правильный и важный вопрос. С учётом того, что моя память относительно этого выдуманного мира – чистый лист, стоило бы задаться им пораньше.

– Я почти ничего не помню, – напоминаю я. – Так что дорогу выбираешь ты. Надо выбраться в безопасное место, где нас не найдёт лорд.

– Ви, такого места нет…

Прекрасно. Мой бывший ещё и со связями. Ну конечно, иначе это было бы слишком легко, ага?

– Но мы попытаемся. Второй раз я ему убить меня не дам. – Я беру её за руку. – Пошли.

Элли улыбается и поворачивает влево. Мы держимся стен, будто пара воришек. Вряд ли очень хорошо, но пока нам везёт ни на кого не наткнуться. Это радует. Лорд то ли не считает меня слишком большой ценностью, чтобы ставить охрану, то ли не верит, что я смогу встать.

Коридоров оказывается не слишком много, и, в конце концов, Элли выводит меня в большой амбар, заставленный ящиками, огромными бочками и прочим хламом.

– Так, хорошо, первая часть пути позади. – Я чувствую прилив сил. – Теперь нужно убраться подальше отсюда.

– Я не знаю, как это сделать. – Элли смотрит на меня большими виноватыми глазами. – Там гарнизон, не уверена, что мы сможем пройти мимо них.

– Вы совершенно точно не пройдёте мимо них, – ударяет в спину низкий хрипловатый голос, от которого мои ноги враз теряют силу. – Куда собралась, жёнушка? Разве я разрешал тебе выходить из палаты?

Я медленно оборачиваюсь. Для того, кому совершенно не подходит такая женщина, как я, лорд Ортвин проявляет небывалую настойчивость. Чего он от меня хочет?

Элли обнимает меня, прячась от мужчины, а я кладу ладонь на её лопатки. Как ни странно, это придаёт сил и уверенности. Была бы я тут одна – точно свалилась бы в животный ужас, а так есть кто-то слабее меня. Тот, кто нуждается в защите. Наверно, это что-то на уровне инстинктов: когда рядом есть слабый, ты должен стать сильным и защитить его.

– Я ушла, посчитав, что больше не нужна вам. – Удивительно, но голос звучит достаточно уверенно.

– Значит, ты не умеешь считать, Вивиан. – Красивые губы мужчины кривятся в усмешке. Вот эта эмоция ему явно больше свойственна. – Немедленно вернулась в палату.

Почему он зовёт меня таким именем? Я же Викой всю жизнь была. Какой странный сон. И пугающий тем, что он уже совсем не кажется сном.

Я сглатываю, прежде чем ответить. Ох, мамочки…

– Нет.

Бровь блондина поднимается. Одним взглядом он чётко дал мне понять, что я идиотка, которая сейчас очень сильно пожалеет о своей дерзости. Стоило бы фыркнуть и отвернуться, но что-то как-то мне не хочется выпускать этого типа из поля видимости.

– Это был не вопрос, Вивиан.

Воздух между нами можно порезать ножом на ровные упругие кубики. Я снова сглатываю и решаю не упускать второй шанс. Может, я и попробовала бы сбежать, да только Элли бросать не хочется. К тому же я не уверена, что этот громила не поймает меня в три шага и каким-нибудь эпичным полицейским броском не повалит на пол.

Как-то не хочется мне оказываться под ним в несколько… пикантном положении. Чувствовать видимые даже через ткань одежды мускулы, рассматривать переливы серебристой радужки.

Вот я только подумала, а мне уже становится жарковато! Нет-нет, от этого мужчины стоит держаться как можно дальше.

Хорошо, ладно. Побег не удался.

– Зачем вам всё это? – спрашиваю я, решившись поднять взгляд на блондина.

– Зачем что?

– Я же не нужна вам. Метку истинности свели, – жонглирую я имеющимися у меня фактами. – Давайте я просто исчезну с сестрой, и вы больше о нас не услышите.

– Вивиан, ты находишь это смешным?

Боже мой, да что он за тиран? Я даже в школе, когда классный руководитель выставляла позориться перед всеми, так не нервничала. Как мне вообще свезло за такого выйти? Если Джата его хочет, я с радостью отдам. В конце концов, в мире хватает мазохистов, которым такое нравится.

– Нет, не нахожу.

– Тогда закрой рот и возвращайся в палату.

– Зачем?

Судя по его взгляду, затем, чтобы он мог убить меня, не оставляя следов и свидетелей. Впрочем, видимо и так может это сделать.

Мужчина снова криво ухмыляется. Он высокий и крупный, но как-то нереально быстро оказывается передо мной. Отшатываюсь от неожиданности, запинаюсь о липнущую к ногам сестру и едва не падаю. Лорд успевает схватить меня за предплечье, к счастью то, что не стянуто бинтом, и дёргает на себя, вынуждая упереться ладонями в крепкие грудные мышцы.

Эй, так нечестно! Мне и так с перепугу думать трудно!

– Ты снова забываешься, жёнушка. Твоя роль – не отсвечивать и быть покорной. А ещё держать свой маленький язычок за зубами, чтобы у меня не возникало желания сделать с ним что-нибудь интересное.

Пока я борюсь с удержанием мыслей в рамках приличия относительно этого заявления, лорд касается моего подбородка пальцами и заставляет смотреть ему в глаза.

– Ты ведёшь себя совсем не так, как должно.

– Может быть, причина в том, что вы дали добро на мою смерть?

Язык мне точно не товарищ.

Блондин наклоняется к моему лицу, и мне требуется вся воля, чтобы выдержать взгляд, не отшатнуться и не посмотреть на его губы. Проклятье, стук моего сердца должно быть, слышно в соседнем городе.

Пока я любуюсь его серебристыми глазами, расширенные в полумраке амбара зрачки мужчины сужаются и становятся вертикальными, как у кошки или какой-нибудь рептилии. Ловлю себя на том, что удивлена, но не подскакиваю в ужасе.